Гуляла смерть в фате венчальной (сборник)

Задав еще несколько вопросов о тех или иных моментах, замеченных экс-детективами на свадьбе, например об их ближайших соседях за столом, Лев неожиданно спросил:

– Ну, так что, уважаемые коллеги, на прежнюю работу не хотелось бы вернуться? Я имею в виду, в органы?

Те, ошарашенно переглянувшись, тут же уведомили, что были бы только «за».

– А это возможно? – с сомнением в голосе спросил Артем.

– В жизни все возможно, – усмехнулся Гуров. – Было бы желание. Я поговорю со своим непосредственным начальником, и, думаю, он сможет вам помочь. В конце концов, гаишник, не дрогнувший перед любовницей большого чинуши, и обэпник, не желающий участвовать в «распиле бабла», – кандидатуры стоящие. Разумеется, придется пройти через проверку собственной безопасности и повторную аттестацию – это не от нас зависит. Но предвзятости – гарантия – допущено уже не будет.

– Я же говорил, что нам сегодня обязательно повезет! – сияя своей оптимистичной улыбкой, Федоркин толкнул в плечо приятеля. – Представляете, Лев Иванович, когда мы вышли из дому, чтобы ехать к вам, в ясном небе раздался раскат грома. Я Артему сразу сказал: это – к удаче. А он: суеверия, суеверия… – передразнил он Свиридаса.

– Да иди ты, бабка-гадалка! – смеясь, отмахнулся тот.

Когда воспрянувшие духом экс-детективы скрылись за дверью, Гуров созвонился с Петром. Выслушав его, генерал распорядился:

– Зайди-ка лучше ко мне…

Расспросив Льва о деталях случившегося со Свиридасом и Федоркиным во времена их службы в милиции, Орлов нахмурился как грозовая туча.

– Как, говоришь, фамилия того зама префекта? Рустамцев? А начальник Свиридаса – Лентунин? Записал… А Федоркин служил в Ромалинском отделе ОБЭП? Хорошо, я займусь этим вопросом. Если мужики и в самом деле пострадали из-за коррумпированности своего начальства, то этим пингвинам зажравшимся жизнь медом не покажется. Ладно, восстановим справедливость. Теперь о расследовании. Чего там они интересного сообщили?

Информация о знакомой Жужуны Мыльска его очень обрадовала.

– Ну, вот, уже есть вполне обнадеживающие сдвиги! – констатировал он. – Надо встретиться с этой Жужуной – ну, блин, и имя же у нее! – и выяснить насчет ее подруги в кофейном платье.

Гуров в ответ скептически поморщился.

– На скорый успех рассчитывать пока не будем, – он чуть заметно покачал головой. – Если судить по тому, что о ней рассказал Федоркин, то это штучка того же пошиба, что и хорошо тебе известная Быстряева. Такая же стерва, только еще и эгоистка с запредельным самомнением. Так что погодим с восторгами…

Отправляясь домой, Гуров сообщил, что собирается вечером поработать в Интернете в плане поиска информации, имеющей отношение к расследуемому ими делу. Да и о Мыльска можно было найти немало интересного.

Глава 4

Утром Лев прибыл на работу задолго до официального начала рабочего дня. Войдя в кабинет, он с удивлением увидел примчавшегося еще раньше его Стаса Крячко. Сидя у открытого окна, тот нервно курил, что, согласно их взаимной договоренности, в кабинете было табу. Лишь взглянув на приятеля, Гуров сразу понял, что с тем приключилось что-то весьма скандальное. Поздоровавшись, он сел на свое место и лаконично предложил:

– Ну, рассказывай.

Сунув окурок в пепельницу, Крячко угрюмо известил:

– Погорел я, Лева, по полной… Ну, короче, случилось именно то, чего ты так опасался.

Гуров некоторое время молча смотрел на приятеля, внутренне ощущая нарастающий девятый вал эмоций. С трудом сдержавшись, чтобы не разразиться непечатным слогом, он единственное, что позволил себе сказать вслух:

– Ешкин кот!.. Это прямо дежавю какое-то. Черт побери!!! Стас, как же ты сорвался?

Виновато вздохнув, тот провел по лицу ладонью и хмуро пояснил:

– Да, как-как… Там и ты бы сорвался – сто пудов! Приехал, Джулия меня встретила, проводила в японский «чайный домик» у них там в парке. Нарядилась, блин, как гейша. Ну, я сразу сообразил – чтобы соответствовать интерьеру. Типа уж чайная церемония – так церемония. Она и на меня пыталась напялить японский халат. Ага! Очень мне это нужно! Я ей говорю: «Как бы нам сначала обговорить текущие вопросы, а потом уже можно будет и чаю выпить…» Она: «Вот, будем пить чай и обсуждать все, что вас интересует». Говорю ей: «Меня интересуют гости из числа ваших друзей и подруг. Нет ли среди них наркоманов и людей с неустойчивой психикой – тех, кто в подпитом состоянии может схватиться за нож». Она: «Все своим чередом – сначала чай!..»

Свесив голову, Стас вздохнул и замолчал.

– Ну и? – потерев переносицу, Лев побарабанил по столу пальцами.

Как далее поведал Крячко, Джулия подала ему при нем же приготовленный зеленый чай, который наливала из одного фарфорового чайника и ему, и себе. Ничего плохого не подозревая, Стас отпил из чашки – чай был как чай, без какого-либо постороннего привкуса. К тому же и сама Джулия пила этот же самый чай с явным удовольствием. Отпивая глоток за глотком, Стас повторил свой вопрос. Джулия охотно пояснила, что на свадьбу ее отца были приглашены люди с достаточно позитивной репутацией. Никого из своих знакомых она не могла бы заподозрить в каких-то психических аномалиях и отклонениях.

Также Джулия рассказала о том, кто готовил списочный состав приглашенных. Она призналась, что немалая часть богемы и иных известных людей была приглашена по ее капризу. Какую-то часть определили капризы Эллы, которая, по словам Джулии, «клевая шкирла», и они друг к другу питают только позитивные эмоции. Ну, а Виктор Евгеньевич, по ее словам, был и вовсе «суперский дед». Джулия посетовала на то, что не увидела в живых своих родных дедушек, и поэтому была очень рада тому, что дедушка у нее появился. Его убийство она восприняла как личную драму. Узнав о том, что Виктор Евгеньевич убит, Джулия поспешила в парк, но, увидев его лежащим на земле, не вынесла этого зрелища и, вернувшись к банкетным столам, с горя «надралась до чертиков».

Вновь наполнив чашки чаем, Джулия рассказала о некоторых своих подругах и их приятелях, которые были на свадьбе. Особо она выделила Евгению Кошак, везде и всюду именуемую светской львицей. По словам Джулии, Евгения ей всегда нравилась своей независимостью и умением на любой тусовке быть в центре внимания. Кроме того, хитро улыбнувшись, собеседница Стаса поведала, что между ними идет негласное соревнование по части «коллекционирования» мужчин. Пока что Евгения ее обходит. Но сегодня у собеседницы Крячко появился шанс вырваться вперед.

– И в этом поможешь мне ты! – отставив чашку и развязав пояс кимоно, торжествующе объявила Джулия.

– …Тудышкина в кочерыжку! – продолжая свое повествование, свирепо выдохнул Станислав. – Я даже подумать не мог, что она чего-то намешала в чай, и даже не ожидал, что это на меня так подействует.

– Все понятно… – снова едва сдержавшись, чтобы не выругаться, резюмировал Гуров. – Она чего-то подмешала, а ты не устоял, на пару с ней сотворив что-то такое занимательное из фильмов для взрослых. И нет никаких гарантий, что какая-нибудь скрытая камера это все не засняла… Верно? И ты теперь у этой озабоченной девицы на крючке. А уж если она еще и кричала на камеру что-нибудь наподобие «помогите», то тогда и вовсе нашему общему «счастью» нет пределов и границ. Японский городовой! Ну, блин, ты и вляпался с этой гребаной японской церемонией…

– Ну, ну, ну! – Крячко протестующе помахал рукой. – Ты уж тоже давай не перегибай по части «ужасов»! Не надо! Если она чего и орала, то только одно: «Еще!» Да ржала при этом как лошадь Пржевальского. Ну, что, сейчас доложу об этом Петру. Пусть решает, что делать и как быть…

– М-да… То есть, надо понимать, твое участие в засаде у подкопа накрылась медным тазом? – риторически спросил Лев и, не дожидаясь ответа, сокрушенно добавил: – Жа-аль… Надо созвониться со Штыряком. Вдруг им кто попался?

– Лева! – все с теми же протестными нотками Стас изобразил возмущенную мину. – О какой засаде речь?! До меня когда дошло, в какую историю я вляпался – вот прямо как будто разом пришел в себя! – то забыл про все засады на свете. Я пулей выскочил из этого чертова домика и дал «мерину» такого газа, что чуть ворота не снес. Какая, на хер, могла быть там засада?

– Ладно, не надо горячиться! – набирая номер Штыряка, Гуров усмехнулся. – Я – не господь бог, а ты – не на Страшном суде.

Перебросившись со своим собеседником парой слов, он с разочарованным видом сунул телефон в карман. Поняв и без пояснений, что итоги засады нулевые, Крячко сочувственно хмыкнул.

– По нулям? Никто не появился? В общем, мужики всю ночь зря кормили комаров. Досадно… У тебя-то что нового?

Рассказ Льва о вчерашней встрече с экс-детективами его очень заинтересовал. Особенно упоминание о Жужане Мыльска. Почесав край уха, Стас припомнил, что Джулия как-то обмолвилась, что кое с кем из гостей она здорово «промазала», пригласив «одну тупую овцу», которая надумала на свадьбе декламировать эпиграммы с политическим подтекстом. «Еще не хватало, чтобы это дошло до наших верхов и у отца начались проблемы…» – особо отметила его собеседница.

– Значит, Мыльску пригласила Джулия… – Гуров стукнул по столу кулаком. – Жаль, ты вчера о ней ничего не знал и деталей об этой особе не выяснил. Блин! В общем, так… Если Петр зверствовать в отношении тебя не будет, сегодня же снова встретишься с Джулией. Только никаких чаев! А еще лучше – поговоришь по телефону.

Повеселевший Станислав, хлопнув себя ладонью по груди, воздел руку вверх, как бы желая сказать: «Ну, ты же меня знаешь! Я всегда только за все хорошее!» Гуров собирался ему ответить чем-нибудь, наподобие: «Знаем тебя, знаем. И не только с лица, но и с изнанки!», но в этот момент запиликал его телефон внутренней связи.

– Лева, доброе утро! – громыхнул из трубки бодрый голос Орлова. – Жив-здоров? Жду у себя. Стас, надеюсь, в течение часа появится…

– Он уже здесь, – опередив конец его тирады, сообщил Гуров.

– Да-а-а?.. – отчего-то осекшись, протянул Петр. – Гм-гм! Едри его оглоблю! Чую, это «ж-ж-ж-ж» – неспроста. Ой, чую, что-то где-то сотворилось… Ладно, давайте оба ко мне!

…Сообщение Крячко о его вчерашнем, пусть и вынужденном, грехопадении генерала весьма огорчило.

– Стас, ну чего же ты в который уже раз наступаешь на одни и те же грабли?! – укоризненно вопрошал он. – Так проколоться с этой озабоченной «мажоркой» – большей дурости и не придумаешь. Ну, сколько можно попадать в подобные истории? А если вдруг она и в самом деле возьмет и выложит где-нибудь на «YouTube» видео, снятое втихаря? Что тогда? Скандалище будет грандиозный. Ну, вот сам скажи – что теперь делать?

Крячко с недоуменно-возмущенным видом («А я-то там что мог поделать?!!») пожал плечами.

– Ну, приговори к трем годам строгого расстрела… – сердито выдал он свою старую хохму, тягостно вздыхая и недовольно морщась.

– Да уж приговорю! – Орлов свирепо погрозил ему пальцем. – В общем, так… От этого дела я тебя отстраняю. Дам что-нибудь другое. О! Есть у меня одна очень интересная информация к размышлению. В общем, в некоторые ювелирные магазины Москвы откуда-то пошел поток дорогих украшений из золота сомнительного происхождения с бриллиантами левой огранки. Вот этим и займешься. И еще… Стас, молись и ставь свечки, чтобы твоя утеха не надумала предать огласке случившееся между вами. Если такое, не дай бог, произойдет – даже я тебе мало чем смогу помочь. Помни это! Ну, ты хоть что-то выяснить успел до того, как вы… гм-гм… «повлюблялись»?