Проклятая усадьба

– Ладно, можешь отдыхать, – великодушно разрешил Гуров. – А мне еще кое с кем поговорить надо.

Покинув горничную, он вышел из дома и прислушался. Где-то в стороне он различил жужжание косилки и решительно свернул в ту сторону. Пройдя большую часть парка, он обогнул горку, всю усыпанную цветами, и оказался на тенистой лужайке. По ней брел человек лет пятидесяти, толкая перед собой косилку. В воздухе стоял запах скошенной травы.

– Прошу прощения, Петр Леонидович, что отрываю от работы, – сказал Гуров, подходя к человеку, – но дело того требует. Вы ведь здешний садовник?

– Да, – ответил тот и выключил агрегат; сразу стало тихо.

– Вчера вы первый нашли тело Кононова?

– Да, я.

– Расскажите, как дело было.

– Я встал в шесть утра, – начал свой рассказ садовник. – Я всегда так встаю, иногда еще раньше. Взял секатор и пошел в грот. Там розы уж очень разрослись, я давно их не обрезал. А если не обрезать, они начнут расти вкривь и вкось, никакого вида не будет. Впрочем, это к делу не относится. Значит, захожу я в грот – и вижу: человек лежит…

– Вы никаких следов у входа в грот не заметили?

– Да я не следил, что я – следопыт?

– Так, вы увидели, что человек лежит. Вы его узнали?

– Лицо у него в сторону повернуто было, – садовник показал, как было повернуто лицо убитого. – Но я как-то сразу понял, что это Аркадий Ильич. На нем рубашка такая была, приметная, в полоску. И вообще… В общем, я его узнал.

– И как вы поступили?

– Ну, как… Я один шажочек только шагнул еще – и гляжу: под ним кровь. Тут уж я понял, что дело плохо. И сразу побежал докладывать.

– А то, что лежало рядом с телом, вы подобрали? Или это потом Ирина Васильевна взяла?

Лицо пожилого садовника, до этого остававшееся почти спокойным, внезапно преобразилось: глаза с испугом уставились на сыщика, челюсти судорожно сжались, словно свидетель боялся проговориться.

Он не сразу нашелся что ответить – несколько раз открывал рот, собираясь что-то сказать, и снова закрывал. Наконец садовник с трудом выговорил:

– А с чего вы взяли, что там что-то лежало? Это кто сказал? Ничего там не лежало!

– Нет, Петр Леонидович, лежало, – мягко и даже с сочувствием к пожилому человеку произнес Гуров. – Это вы с Ириной Васильевной почему-то решили этот факт скрыть. Однако мне необходимо знать все до мельчайших деталей. Поэтому я попрошу вас вспомнить, что же все-таки там было. И куда это потом делось. И почему Ирина Васильевна попросила вас об этом не говорить. Ну как, сами расскажете или мне придется вас в город везти? А потом еще и Ирину Васильевну допрашивать?

Лицо садовника пошло пятнами. Гуров даже испугался, не станет ли ему плохо. Но затем Петр Леонидович справился с волнением и произнес:

– Не надо… не надо никуда везти. И Ирину Васильевну не надо беспокоить. Да, ваша правда. Там цветы лежали.

– Какие цветы?

– Розы. Он их с клумбы сорвал, что возле первой горки. Нехорошо о покойнике так говорить, но это прямо вандализм какой-то. Там у меня розы редких сортов, специально по цветам подобраны, а он…

– И большой ущерб вам нанес покойник? Сколько роз было – пятнадцать, двадцать?

– Нет, только три, а все равно обидно.

– А как вы определили, что он их только что сорвал?

– Так я сразу вижу, срезаны цветы или сорваны. И как давно, тоже могу узнать.

– Значит, Аркадий здесь стоял с цветами в руках… – задумчиво произнес Гуров. – Интересно… И почему вы решили эти розы оттуда убрать? Скрыть такую важную улику?

Лицо садовника покрылось пятнами еще сильнее, и он заговорил быстро, зачастил:

– Какая же тут улика? Против кого? Против покойного разве что… Непорядок, цветы валяются… Вот я и убрал…

– Нет, Петр Леонидович, врать вам не стоит, – сказал Гуров, покачав головой. – Вы этого совсем не умеете. Все сразу видно. Нет, это не вы решили цветочки оттуда убрать. Это вам кто-то подсказал. И я даже знаю кто. Ирина Васильевна, верно?

Садовник с перекошенным лицом смотрел на сыщика и молчал. Но Гурову и не требовалось его признание.

– Значит, она, – заключил сыщик. – Вопрос: почему? Наверное, все-таки придется мне этот вопрос самой хозяйке задать…

Петр Леонидович сглотнул ком, стоявший у него в горле, и хриплым голосом произнес:

– Не надо… не надо ей задавать. Я вам могу рассказать. Ирина Васильевна попросила меня розы убрать, чтобы… Понимаете, если мужчина ночью стоит с цветами в руках, значит, кого-то ждет.

– Да уж не движение созвездий изучает, это точно. И что дальше?

– Ну… не знаю даже, как вам сказать… В общем, Ирина Васильевна мне сказала, что Аркадий Ильич… Что он ей всякие намеки делал… И свидания назначал. Несколько раз назначал. Но она ни разу не приходила… Вот.

И Петр Леонидович, высказав главное, замолчал, предоставив сыщику самому домыслить остальное. И Гуров это успешно сделал.

– Значит, Кононов ухаживал за Вдовиной, – размышлял он вслух. – Но делал это достаточно осторожно – никто этого не замечал. И вот он назначил ей очередное свидание, и когда он ее ждал, его убили. Убили с цветами в руках. Ирина Васильевна испугалась, что полиция узнает о домогательствах Аркадия и ее заподозрят в убийстве. А Игорь Арсеньевич – в том, что она не всегда говорила ухажеру «нет». И попросила вас цветочки прибрать. Что вы и сделали. А куда, кстати, вы их дели? В вазу ей на буфет поставили?

– Как можно?! – возмутился садовник. – Это ведь все равно что с могилы. Выбросить пришлось, в мусор. Но скажите… Как вы узнали, что цветы там были? Сказать вам об этом никто не мог! Никто этого не видел! Ни одна душа!

– Ну, одна душа, не считая вас, точно видела. Сама Ирина Васильевна. Она мне все и рассказала.

– Она?! Вам?!

– Нет, конечно, она мне признаний не делала, – объяснил Гуров. – Просто, рассказывая, как нашли тело Аркадия, она несколько раз повторила, что ни на песке рядом с ним, ни у него в руках ничего не было. Хотя я об этом не спрашивал. Поневоле у меня закралось подозрение, что дело обстояло ровно наоборот – что что-то такое было рядом с телом. Что-то, что хозяйка захотела скрыть. И вот, после беседы с вами, я узнал, что же такое там лежало. Три розы, значит. Очень-очень интересно…

Глава 7

Гуров думал найти Ирину Вдовину в гостиной, но там ее не оказалось. Тогда он поднялся на второй этаж и постучал в спальню супругов, но ему никто не откликнулся – очевидно, хозяйки там не было. Сыщик пожал плечами, подумал и направился в кабинет Вдовина. Тут ему сопутствовала удача – войдя в кабинет, он увидел Ирину Вдовину, сидевшую за столом мужа и изучавшую какие-то документы.

– Извините, что я так вторгаюсь, – сказал сыщик, входя. – Но мне необходимо с вами побеседовать, а найти вас я нигде не мог.

– Ничего, входите, – отвечала хозяйка. – Я тут изучаю… знакомлюсь…

Она так и не сказала, с чем именно она знакомится. Вместо этого убрала все документы в стол, заперла его на ключ и встала.

– Давайте пойдем побеседуем в парк, – предложила она. – Погода такая замечательная, что без крайней необходимости в доме находиться не хочется.

Они вышли из дома, миновали главную аллею, поднялись на каменистый холм, явно искусственного происхождения, и сели на скамью возле небольшого пруда, в тени густых ив, клонивших свои ветви до самой воды.