Тайна мастера. Историческое приключение

– У меня к вам вопрос, Георгий Михайлович, – неожиданно изрек старик.

– Спрашивайте, да только быстрее.

– Это вы обо мне интересовались в школе?

– Да! Я хотел узнать, какие у вас отношения с вашим соседом. Мне стало известно, что ваш сын, да будет земля ему пухом, воевал с ним в частях Красной Армии.

– Я знаю об этом, – кивнул дед.

– А теперь знайте: по нашим данным, это он повинен в гибели вашего сына и еще кое кого, – сказал Жданович и нахмурился.

– Этого не может быть! С детства они были друзьями! – взволнованно изрек старик.

– Эх, Карл Робертович, многого вы еще не знаете.

Молчаливый вопрос отразился на его лице. Через минуту он грустно проронил:

– Если не знаю, то скажите.

– Пока не могу. А теперь прощайте. Надо спешить, а то уйдет, сволочь! – торопясь, выкрикнул Жданович и побежал, а вскоре скрылся в сумерках.

Старик посмотрел на внука и произнес: – Думаю, произошла какая то ошибка.

Парень промолчал. Ему не верилось, что их сосед оказался негодяем. Старик тяжело вздохнул и сгорбленной походкой потащился к своему порогу. Генрих немного прошелся следом и остановился.

– Ты меня не жди, отдыхай, а я пока подышу свежим воздухом.

– Какой уж теперь отдых, – пробормотал старик, медленно удаляясь к дому.

Парень был взволнован. Оставаясь в саду, Генрих стал прислушиваться к далеким выстрелам и голосам чекистов. Он поднял голову и увидел звездную россыпь ночного неба. Неожиданно появился падающий метеорит и так же внезапно растаял в небосводе. Генрих вспомнил, что в подобных случаях задумывают желание, и он успел его загадать. Он стоял в полной тишине, любуясь бездной вселенной. Мир света и тьмы, исходившей из космоса, всегда поражал его своей загадочностью и манил к себе. Именно поэтому, сколько он помнил себя, его всегда тянуло в небо, и это явилось основной причиной в выборе будущей профессии. Мечта стать военным летчиком вдохновляла его. Неожиданно со стороны сарая послышался скрип двери. Он вздрогнул и насторожился. Тихо ступая, он направился на подозрительный шум. Сердце учащенно забилось. Осторожно пробираясь сквозь кустарник, Генрих приблизился к сараю. Увидев, что дверь приоткрыта, он понял, что там кто-то чужой. Генрих снял со стены багор и, зацепив им дверь, распахнул ее.

– А ну выметайся отсюда, пока цел! – крикнул он в темноту.

Внезапно прогремел выстрел. Генрих отпрянул в сторону, и некто, прятавшийся в сарае, выбив у него багор, сильным ударом сбил его с ног и попытался бежать. В последнем рывке Генрих успел схватить неизвестного за ногу и повалить на землю. Мужчина оказался ловким и с разворота ногой оттолкнул парня в сторону, попытался наганом нанести ему удар, однако тренированный Генрих выбил у него оружие и сильным прямым ударом в голову отбросил его на спину. На миг мужчина потерял сознание. При свете луны Генрих внимательно рассмотрел его лицо и с удивлением признал в нем соседа. Он стал трясти его за грудки. Мужчина очнулся и изумленно выпучил глаза.

– Эх, дядя Коля! За что ты в меня стрелял? – с обидой в голосе вымолвил Генрих.

– Прости, я не узнал тебя. Я думал, это Жора со своими людьми преследует меня.

– А в моего отца ты так же стрелял? – выкрикнул Генрих и услышал приближающийся топот ног.

– Да, парень! Это он виновен в гибели твоего отца. У нас есть улики, – сказал неожиданно возвратившийся Жданович.

– Не верь ему, – успел вымолвить сосед, как вдруг получил сильный удар в голову от подоспевшего чекиста. Сосед, охнув, распластался на земле и лежал без движения. Жданович подошел к Генриху и, обняв его, промолвил:

– Ты не верь этой падали, он недавно нашего лучшего чекиста застрелил. Он, гад, повинен и в смерти твоего отца. Мы буквально вчера вечером получили об этом письменное подтверждение. А ты молодец! Помог нам задержать врага Советской власти. Через пару дней обязательно зайди ко мне, есть разговор.

– Хорошо, Георгий Михайлович, непременно буду, – выдавил из себя совершенно потрясенный Генрих Штайнер.

* * *

Спустя несколько дней Генрих и Анна вошли в парадную дверь административного здания и оказались в коридоре. Генрих быстро нашел нужный кабинет и, постучав в дверь, приоткрыл ее.

– Проходи, Генрих, я тебя жду, – добродушно сказал хозяин кабинета.

Молодой человек вошел в просторное помещение, где за письменным столом сидел Жданович, который тут же вышел навстречу гостю.

– У меня к тебе серьезный разговор. Ты помог нам задержать опасного врага Николая Серова, который сумел внедриться в органы ОГПУ. Мне стало известно, что до революции он помогал царской охранке выявлять большевиков, а когда служил в Красной Армии, сотрудничал с белым движением. Нам известно, что, узнав об этом, твой отец хотел его изобличить, но, к сожалению не успел. А ты, Генрих, молодец! От лица ГПУ выношу тебе благодарность.

– Его теперь расстреляют? – спросил Генрих.

– Это решит военный трибунал. Вчера мы его отправили в Москву по специальному запросу центрального аппарата ГПУ.

– Никогда бы не подумал, что Николай Иванович – враг. Вполне добрый и открытый человек.

– К сожалению, его внешний облик и нас ввел в заблуждение. Враги именно так и маскируют свое подлинное лицо. А выявить таких людей способен не каждый. Здесь необходимо чутье, я бы сказал, прирожденный дар, и он у тебя есть. Мне об этом в твоей школе рассказали. Помнишь, как ты спас жизнь одной девушке? Теперь я все про тебя знаю.

– О чем это вы? – смущаясь, спросил Генрих.

– Ты умеешь мысленно на расстоянии предчувствовать беду. Разве не тебе внезапно пришла мысль, что девушка зимой на реке провалилась под лед, и ты побежал спасать ее и вовремя успел. Или я не правду говорю?

– Да, было дело.

– Скажи мне, что ты в этот момент почувствовал?

– Да как вам сказать. Внезапно я почувствовал опасность, и в голове моей возникла картинка с тонущей девушкой. Вот и все.

– Молодец, Генрих! В школе, которую ты окончил с отличием, я интересовался о тебе, и знаешь, что мне сообщили?

Генрих пожал плечами и промолчал.

– Они сказали мне, что у тебя талант к педагогике, ты грамотный, интеллигентный молодой человек. Однако я был удивлен, узнав, что ты хочешь посвятить свою жизнь авиации. Твое стремление стать летчиком я понимаю, тебя тянет на опасные приключения. Такое происходит только в молодости. Поверь мне, с годами это быстро проходит. Неужели тебе хочется подвергать свою жизнь риску?

Генрих ощутил на себе проницательный взгляд своего собеседника. Жданович как бы изучал его, провоцируя его на откровенность, и Генрих сразу понял, какой именно интерес преследует чекист.

– А почему бы нет? Мне нравится риск. И потом, идти на неоправданный риск – это действительно глупо. А когда, например, рискуешь при испытании новейшего самолета, от твоих действий зависит многое и, в частности, будущее этого самолета, тогда этот риск разумный и оправданный. А риск ради риска – это пустое, меня это не интересует.

– Да, Генрих, с каждым разом ты меня удивляешь. Впрочем, у меня к тебе есть другое предложение.

Генрих внимательно посмотрел на Ждановича и понял, какой именно интерес преследует его собеседник.

– Сейчас мы подбираем молодых ребят для учебы в спецшколе с перспективой дальнейшей работы в органах государственной безопасности. Ты хорошо владеешь немецким языком, а там дают особое образование. Уверяю, для тебя это шанс испытать себя на прочность. После окончания учебы предстоит не менее интересная и рискованная работа, которая имеет огромное значение для страны.

– Догадываюсь, что это будет за работа. Пожалуй, ответ будет отрицательным, меня такая перспектива не устраивает. Спасибо вам, Георгий Михайлович, за заботу, но я хотел бы посвятить себя авиации.

– А жаль, на тебя у меня были особые виды, и тем не менее о тебе я позаботился. Я знаю, что пришло несколько путевок в авиашколу, одну из них по моей просьбе для тебя оставили.

– За это вам огромное спасибо. Я в долгу перед вами.