Уникальные рассказы

Он уже не видел как Андрейка бежит к небольшой, угловатой избушке, как на его крики открывается скрипучая дверь, и на пороге появляется грузная, окаймлённая светом фигура, с чем то длинным в руках.

Очнувшись, Вовка обнаружил себя обнажённым, лежащим на широкой кровати, и по шею укрытым мохнатым одеялом, а рядом, спиной к нему, стоял мужчина,  и торопливо стаскивал с его брата мокрую и грязную одежду.

Страх за себя и брата снова закрался в маленькое сердце Вовки, и собрав все силы, он как мог твёрдо спросил:

– Дяденька, кто вы? Что вы с нами сделаете?

Мужчина обернулся, посмотрел на Вовку, но нечего не сказав продолжил помогать Андрейки снимать мокрые носки.

– Не волнуйся Вовка. Он хороший, – сказал Андрейка, улыбаясь посиневшими губами. Вова почему то сразу ему поверил, и успокоившись заснул.

Когда он проснулся, то ещё не открыв глаза, услышал как где-то неподалёку просыпается, наполняясь жизнью лес, а совсем рядом, потрескивают влажные дрова.

– Проснулся? – услышал он голос Андрейки, и почувствовал как на лоб легла его ладонь. Послышался одобрительный смешок. – Ты смотри-ка, и ты не заболел. Крепкие мы с тобой парни, целый день протоптать по лесу, попасть под дождь и не заболеть. Хотя конечно… – чуть понизил голос Андрейка. – Если бы не дядя Веня, не выбраться нам с тобой из леса.

– А где он? – спросил Вовка оглядевшись вокруг. Уже давно согревшийся и обсохший, он всё не решался снять с себя тёплое одеяло, боясь, возвращения того страшного холода.

– О нас сообщить отправился. – сказал Андрейка. – Садись, поешь. Это он нам оставил. И вот твоя одежда. Совсем сухая. Держи.

Присев за небольшой, деревянный стол, Вовка утолил жажду парой глотков тёплого молока, и откусив хлеба, огляделся вокруг.

– А что он здесь делает, этот дядя Веня? Охотник?

– И охотник тоже, – пояснил Андрейка, вгрызаясь в жареный кусок кабаньего мяса. – А ещё рыбак. Живёт он в общем тут.

– А ты всё это откуда знаешь?

– Ну так, это ты сразу отрубился. А я ещё успел пообщаться с ним. Поблагодарить за нас обоих. Хороший он мужик, только одинокий, у него вон, кроме кошки Дуси и нету никого, даже собаки, говорит в дом её не запустишь, кошку ведь гонять будет, а на улице дожди часто, да зимой холод лютый. Ты ешь, ешь.

– А далеко мы от дома забрели?

– Очень далеко. Дядя Веня говорит, что не поверил сначала, увидев меня бегущего из леса, – Андрей чуть посмеялся. – Говорит, что решил сначала будто спятил от затворничества. Ему ведь и самому, чтобы до людей добраться, приходиться час на лодки плыть. Скоро значит уже вернуться должен.

М-да, подумал Вовка. Такой небольшой домик, легко ведь могли мимо пройти. А если бы Андрейка свет огня не увидел. Да и что там, если бы не этот человек, решивший оправиться жить в глубь леса, не дожить бы тогда до утра.

Экзамен

Войдя в аудиторию, я поздоровался с ребятами, но ответная реакция была вялой, или отсутствовала вовсе. Люди готовились к экзамену.

Некоторые из ребят, как и я, рассчитывали на обещания преподавателя: Дмитрия Николаевича, поставить всем зачёты автоматом. Хотя бы на оценку удовлетворительно. Но как оказалось, не все верили, что он сдержит, или просто-напросто не забудет своего обещания. И поэтому усердно потели над подготовкой.

Наш профессор, Дмитрий Николаевич, был нам уже хорошо знаком. И хотя мы были только на первом курсе и к тому же заочниками. Мы ещё на первой сессии заметили странное поведение нашего преподавателя. Он был уже в годах, лет шестьдесят, шестьдесят пять. А может и старше. И быть может по этой причине, был очень забывчив. Часто начиная новую пару, с того же материала, что мы уже прошли.

А может, это было из-за того, что он часто уходил в воспоминания. В те годы, когда он был ещё совсем молод, но уже имел студентов, и готовился к принятию кафедры. Он рассказывал, что мир тогда казался ему таким же сложным и не понятным, как и нам сейчас. Но он чувствовал в себе силы, и был готов достойно преодолеть все трудности. И как любой, молодой, здоровый парень и к тому же преподаватель, он не забывал развлечься: пофлиртовать, и даже немного выпить с хвостатыми студентами.

В минуты таких воспоминаний, на его полноватом, но добродушном лице, всегда появлялась улыбка, а взгляд устремлялся куда-то, сквозь оштукатуренный потолок. К сожалению, эту улыбку всегда сменяла гримаса разочарование. И тогда, потрясая своим вторым подбородком, он говорил нам, как не справедливо, тяжело и позорно, живётся сегодня профессорам, и как низко их ценят.

А ведь не смотря на забывчивость и частые уходы в грёзы, он и правда был очень образован, умён, и владел больным жизненным и профессиональным опытом. И если и вспоминал, какие-то события давно минувшие дней (что совсем не редкость у пожилых людей) то его воспоминания были больше похожи на здравый анализ знающего человека, чем на брюзжания разочарованного старика.

Но к сожалению для нас, в его отрывистых лекциях, было очень мало того материала, который мы должны были усвоить. И как мне думается, именно поэтому, ведь как я уже сказал, человек он далеко не глупый, он пообещал поставить всем нам зачёт автоматом. Правда не больше четвёрки, и то лишь при желании купить у него одну или две, хороших, не дорогих книжечек.

Разложив на парте свои тетради, в которых было расписано не больше половины, хотя это был уже второй семестр. Я бросил попытки выудить, что-то из пустот своих знаний. И возложив все надежды на память и честное слово профессора, стал просто глазеть по сторонам, и на своих одногруппников.

До начала экзамена, оставалось ещё минут сорок, и профессора ещё не было. Но из десяти студентов, по-настоящему готовились лишь двое. Остальные, как и я, или смотрели по сторонам или в свои телефоны.

По правде говоря, мой взгляд блуждал по одной простой причине; девчонка, которая мне очень нравилась, ещё не пришла. Вот она придёт, и мой взгляд тут же найдёт свой покой, на её спине, плечах и тёмных, коротких волосах. Спине, потому что взглянуть ей в лицо, я так и не решился.

Профессор вошел к нам, за десять минут до начала. Как всегда опрятный, в галстуке, но на этот раз без пиджака. День был жаркий. Попреветсвовав нас, и заметив что ещё не все собрались, он глядя на наши сосредоточенные лица, похвалил наши старания, и пообещав скоро вернутся, вышел в коридор.

– Пипец. Опять небось за чаем попёрся. – сказала Ольга. – Как думаете, он помнит про своё обещание?

Все промолчали. И только Алина, не отрываясь от своей тетради, тихонько хмыкнула. Она отличница, и не привыкла полагаться на авось или обещания.

– Ну мы чего, идём бухать сегодня? – обратилась к нам Ксения.

– Надо Сергея подождать. Но думаю да. – ответила Женя.

Тут вскоре появился и сам Сергей, наш староста. И в его сторону тут же посыпались всё те же вопросы и жалобы. На один из которых он ответил – Откуда я знаю. А на второй – Конечно идём.

Наш староста, и большая часть группы, довольно легко и быстро сдружились, ещё в первые дни установочной сессии. Я думаю это из-за того, что они живут в одном городе, а я приезжий. И к тому же, излишни скромный. И по этому, сейчас, как и почти всегда, оставался в стороне от их дискуссий, поглядывая на дверь, в ожидании Наташи, или хотя бы профессора.

К счастью для нас, профессор не забыл своего обещания, хоть и пожурил нас своей мальчишеской ухмылкой.

– Ну что, хотите автомат?! – спросил он нас. – И что же, вас вполне  устраивает, что знаний у вас ноль?

– Я конечно знаю, что в этом есть и моя вина. Но меня неприятно удивляет, то как много из вас, готовы проехать на тройке. Сколько кстати из вас, готовы со спокойной душой, поднести мне на роспись свою зачётку. Поднимите руки?

Мы переглянулись. И тут мне показалось, что кисти рук, даже у самых отчаянных лодырей, в этот момент буквально приросли к своим партам. Уверено поднялась, лишь рука Наташи. Она только что вошла в класс. Но успела услышать вопрос профессора, и не имела нечего против такого предложения. К счастью, профессор её жеста не заметил. Или сделал вид, что не заметил. А за тем, вызвав старосту и выдав ему для прочтения книгу. Предупредил, что мы будем отвечать по ней, и снова ушёл.

О чём там читал Сергей, я уже не слушал. Думая лишь о том, как же мне пересесть за другую парту. Потому что Наташа, почему-то решила сесть прямо за моей спиной. Правда и в этом, я постарался найти свою прелесть; воображая, что она села туда как раз из-за мня. И сейчас созерцает мою спину и гадает, –  а уловил ли я намёк.

Возвращения профессора я не заметил, а только услышал его хрипловатый голос. А потом началось такое, чего я никогда от себя не ожидал. Быть может всему виной хмель, вчерашней пьянки. Устроенной по поводу возвращения домой, моего соседа по общяге. Отличного к сати парня. А может, меня обожгло Наташином взглядом. Да только я вдруг выпрямился. И уверенным тоном, обратился к профессору, с невероятным предложением:

– Дмитрий Николаевич. А позвольте сделать вам некоторое предложение. Я бы даже сказал, обмен?! – уточнил я, и замер в длинной паузе.

– Это вы о чём. Э… Николай?! –  спросил профессор.

– Вы только не удивляйтесь. – постарался я подготовить профессора. – Но я хочу предложить вам обмен. Всем зачёт автоматом, и на отлично. Взамен на молодильное яблоко!

Профессор посмотрел на меня. Потом на моих одногруппников. И увидев в их глазах, зеркальное отражения собственного удивления, снова посмотрел на меня, но с уже иным, изучающим взглядом. Который, в прочем меня несколько не обескуражил.

– Каким ещё яблоком? – уточнил профессор.

– Молодильным.– повторил я. – Причём самым настоящих.

– Не понял? – скривил гримасу профессор. – Типо как в сказках что ли?

– Да, – подтвердил я. – Вот только моё яблоко не сказка, а вполне реальность. И вы можете, в этом убедится. Вот оно.