Марина НЕ грустит: Дьявольские ритмы

– Разыгрываешь? – я с облегчением выдохнул.

– К сожалению или счастью – нет, – тон Изюмова не переменился, – Давай так. Я сейчас тебе кратко обрисую самую суть положения, а потом ты задашь вопросы.

Я пожал плечами, молча поставил перед Игнатом кружку чаю, пододвинул к нему поближе вазочку с печеньем и уселся напротив на стул, всем видом давая понять, что готов слушать.

– Начну с того, что и так понятно: Марина Светина попала в наше поле зрения не случайно, и Росконтакт наблюдает за ней. На сегодня её личное дело передано из Севастопольского отделения к нам с поручением организовать максимально близкое наблюдение. Что не очевидно – так это причина повышенного внимания. Так вот, наш интерес связан с близостью к ней некоторых очень непростых структур – пришельцев, если быть точным, о которых чуть позднее.

Он отхлебнул чай и продолжил.

– Принято решение задействовать ресурсы Пионерской организации, поэтому до тебя будут доведены сведения, составляющие пусть и не государственную тайну, но по крайней мере – это очень ДЕЛИКАТНАЯ информация.

На слове “деликатная” мне показалось, что в радужках Игната зажглось какое-то оранжевое или даже красное сияние, отчего сделалось немного не по себе. В принципе я знал, что у Пионеров могут светиться радужки, но сам лично пока не видел такого. Про Орден, к слову, тоже разное странное говорили. Хорошо, это продолжалось всего пару секунд, после чего Игнат, видя моё замешательство, перешёл, наконец, к сути.

– Ты задумывался о том, что в нашем мире практически нет магии?

– Вот это заход с козырей, – прокомментировал я, сейчас только подумав об абсурде происходящего: парень пришёл ко мне домой, пьёт чай и разглагольствует о магии и пришельцах. А он точно не под действием каких-то веществ?

– Я серьёзно: у нас нет волшебников, понимаешь? У нас есть Росконтакт, Пионеры, у нас есть аномальные зоны вроде лагеря Буревестник, есть, наконец, наш Орден, о котором ты, вероятно, слышал кое-что, включая не очень правдоподобные вещи. Но нет волшебников как таковых. Почему?

– Как наличие Ордена, государственной службы и аномальных зон связано с волшебством? А твоё “волшебников как таковых” – это молнии, огненные шары, экспелиармус, вингардием левиоса? – спросив это, я поднял бровь насколько мог и изобразил чайной ложечкой характерное для киношных магов движение палочкой.

– Именно. Ничего такого нет, как и собственно волшебников, – просто невероятно, как Игнат мог нести серьёзным тоном подобный абсурд, – а про то, как всё связано скоро поймёшь сам.

Его дурацкая полуулыбка неслабо раззадорила меня, и я взялся ёрничать:

– Колдунов – полно!

– Шарлатанов – да. А настоящих? – Игнат как-то вдруг напустил на себя важный вид, словно собирался поведать мне какие-то важные секреты. – В общем, так: наша планета – площадка для большого эксперимента, суть которого держат в секрете. Мы знаем только то, что на Земле искусственно ограничено использование магии. Люди Земли вынужденно заменили магию технологией, но остальная Вселенная устроена иначе. В других мирах волшебство в порядке вещей, потому магия пробивается и сюда. Прямое следствие воздействия магии – это существование Пионеров. Ты также знаешь, что количество Пионеров в последние годы очень сократилось, и над причинами учёные бьются безрезультатно до сих пор.

Картина начинала вырисовываться.

– И вот мы узнаём, что существа, из-за которых как раз магия и ограничена, очень близко буквально курируют одного конкретного Пионера. С чего бы вдруг? И мы думаем, что Марина Светина – одна из величайших магических аномалий нашей планеты. Согласно нашим наблюдениям, Светина потенциально самый первый настоящий маг, родившийся на Земле.

Здесь я просто потерялся, о чём спрашивать, поэтому прикусил язык и продолжил слушать.

– Обнаруженная в ней способность влиять на пространственно временные характеристики материи в настоящее время пребывает в спящей стадии, при этом мы считаем, что и это – лишь частный случай её прочих возможностей, которые в настоящее время искусственно подавляются.

– При чём тут магия? Это вполне доказанная вещь, все учебники Майоровой на этом построены, – пожал я плечами, напоминая секретарю ячейки об основах всех основ.

– Если со Светиной в наш мир придёт магия, то в сочетании с технологиями она может дать человечеству невероятный толчок в развитии, и именно это пытаются ограничить другие силы, – Изюмов как будто меня не услышал. Зато, договорив, уставился на меня в ожидании.

– Это звучит как завязка для шикарного кинокомикса, – я снова пожал плечами, как если бы у меня не осталось других жестов, – И если что, это не комплимент. Но давай дальше! Какие такие страшные силы заварили нам всю эту кашу?

– Условно – ОЧЕНЬ условно – их называют “ангелами”.

– О, боже мой! – я вложил в этот выдох весь возможный сарказм.

– Ну да, издевайся, – Игнат поиграл бровями, – Была у них привычка такая: появляться внезапно, сообщать конкретному человеку конкретную информацию о том, что делать, а чего не делать, а потом бесследно пропадать. Такие вот “вестники”. Другое мнение – что своим запредельным могуществом они вселяли священный трепет в наших тёмных предков на заре цивилизаций. Одно не исключает другого. Кстати, одна из них учится у тебя в параллельном классе – Снежана Варяг.

Я аж чаем облился. Тихоня? Маленькая пианистка Снежана? Да ну!

– А другая твоя знакомая, Милена Краснова, – добил меня Изюмов, – представитель уже других сил: упомянутых сегодня эльфов, которые по сути являются для нас инопланетянами, потому что населяют другие планеты. На Земле действует представительство их государства с небольшим штатом сотрудников разведки. Насколько знаю, даже существует вполне официальный пакт о ненападении с нашей страной.

– Вот никогда не поверю! – вступил я в первую стадию взаимодействия с новой информацией.

– При встрече попроси её показать уши, – невозмутимо парировал Игнат.

– Да может, у неё пластика ушей! У её папы денег куры не клюют.

– Зачем бы ей это? Ладно, можешь не верить.

– Знаешь, что! – я просто задохнулся раздражением и даже гневом от слишком быстро нагрянувшей второй стадии усвоения новой информации. – Ты вообще так спокойно об этом всём рассуждаешь тут! Пришёл и втираешь мне какую-то дичь! Ангелы! Эльфы! Маги! Придумал тоже!

И тут же перепрыгнул на третью, начав торг:

– Давай ты уж сразу расскажешь мне, где скрытая камера и в чём заключается розыгрыш, а? Серьёзно, Игнат, может, хватит прикалываться, а? Мне не смешно! Я понимаю, что вам потом будет смешно, когда будете это смотреть, но – серьёзно! – я не знаю, зачем вы это делаете. Давай закончим на этом, хорошо? Просто покажи, где камера, а я сделаю вид, будто супер-удивлён, а потом монтируешь.

Изюмов глядел на меня поверх кружки и молчал.

– Да, блин! Какого чёрта ты с этим припёрся ко мне домой! – вернулся я на этап гнева, – Как ты вообще рассчитывал, что я поверю в такие сказки, а?!

Мои визгливые крики, вероятно, не впечатляли секретаря ячейки. Он поставил кружку на стол, накрыл её ладонью и молвил:

– Просто напомню тебе, что ты сам Пионер, и о том, что у некоторых людей бывают особые свойства, ты прекрасно знаешь.

Я сел, безвольно свесив руки по бокам.

– То есть, ты не шутил? – сказал я потухшим тоном, что говорило о начале депрессии.

– Не шутил.

Помолчали. Выключился холодильник.

– И какова моя роль?

– Мы не в курсе, что намереваются делать ангелы и эльфы. Они нам не докладывают. С завтрашнего дня я тоже присоединюсь к вашей группе. И дальше будем действовать по обстановке. Я тебе расклад сил довёл, дальше будет видно. Если попробуешь разговорить Краснову или Варяг – это будет большое дело.

– А почему я? И почему только теперь?

– Была оперативная информация, что здесь, в Петербурге у Светиной должна состояться какая-то очень важная встреча, которую ангелы тщательно готовили. Сначала мы думали про Цурюпу – всё же там какое-то приятельство сложилось, и её активно обхаживали эльфы. Сейчас наша главная версия – это ты.

– Я – ваша версия, – задумчиво повторил Ярослав Сергеевич, – Знаешь что, Игнат батькович? Иди-ка ты в одно место.

Вместо обиды Изюмов расхохотался.

– Знаешь, что, Ярослав Сергеич? – сказал он, повторив мою интонацию, после чего быстро осушил свою кружку. – Давай поступим немного иначе. Я действительно пойду, хоть и в совсем другое место, не в то, куда ты б хотел чтоб я пошёл. А ты сейчас по всему этому поводу загоняться особо не будешь. Успокоишься, выспишься, там, домашку сделаешь спокойно. А в это время в голове всё уляжется, и ты уже завтра сможешь оперировать этими данным спокойно и без нервов – как чем-то само собой разумеющимся.

– Вот нормально. Пришёл, взбаламутил меня, а потом ещё предлагаешь не переживать, – Проговорил я сквозь зубы и не глядя на деятеля.