Убейте Прохожего! Книга 4

– Ну и дела! – хмыкнул Романов. – И что теперь?

Малявин взял со стола бутылку водки. Наполнил рюмки и предложил от имени творческой интеллигенции выступить с телеобращением.

– Кому с телеобращением? Мне? А к кому именно?

– К здоровым силам общества, которых, как считается, еще немало в городе, и потребовать немедленного прекращения эскалации насилия.

Романов спросил: кто это здоровые силы, откуда они взялись, где были раньше и почему обращаться к ним должен именно он.

– Я, знаешь ли, неизвестно к кому обращаться не привык!

Пропустив замечание Романова мимо ушей, Малявин сказал, что, по мнению психологов, возможным мотивом поведения Демиурга является желание продемонстрировать свое превосходство над автором песен «Морской бой» и «Убейте прохожего». Что, в свою очередь, говорит об определенном влиянии этого автора на Демиурга. Хотя сам Демиург, скорее всего, об этом влиянии даже не догадывается.

– Ну вот, – вздохнул Романов. – А говорил: просто так пришел.

Малявин чокнулся со стоящей на столе рюмкой Романова. Выпил и, передернув плечами, добавил, что, по мнению всё тех же психологов, тот факт, что Демиург в своей игре обыгрывает песни Харякина, говорит о том, что он, как минимум, неравнодушен к ним…

– Вот пусть Харякин и обращается к здоровым силам! – перебил Романов. – Он, кстати, тоже автор!

– А тот факт, – продолжал Малявин, – что Демиург обыгрывает не сами песни, содержание которых не имеет ничего общего с придуманной им игрой, а только их названия: «Морской бой» и «Убейте прохожего», говорит о том, что лицо, к которому он оппонирует, вероятней всего, является автором текстов… Вспомни, что пишет Демиург фанатам Харякина. Что твои стихи – лже-поэтические изыски бездарного поэта, что смысл любого боя не в том, чтобы терпеть поражения или быть разбитым в пух и в прах, что…

Романов замахал рукой, требуя от Малявина замолчать.

– А не считают твои психологи то, что Демиург является близким знакомым автора? – спросил он.

– Вполне вероятно, но вовсе не обязательно. Им может оказаться любой, кто слушал эти песни или просто слышал их названия.

Не дослушав Малявина, Романов открыл папку и отыскал новое послание Пирата.

Пират 25.02.2003 11.32

Демиургу. Ты бы видел, как все переполошились, когда нашли Барыкина с дыркой во лбу! «Как он тут оказался?», «Что он тут делал ночью?» «Где была охрана?» Хотел я выйти из кустов, сказать: успокойтесь, господа, ничего личного в этом нет, просто Владимиру Ивановичу не повезло в том, что Демиург сбил четырехпалубный корабль Пирата! А потом подумал: чего ради я буду говорить им всю эту хренотень, и… решил ударить А1!

Романов вопросительно посмотрел на Малявина.

– Предвыборный штаб Барыкина находится в мэрии. Это, как ты знаешь, центр города. Живет он на бульваре Октябрьской революции. А убили его совсем в другом месте – на проспекте Физкультурника.

Романов встал из-за стола и, ничего не говоря, вышел из кухни. Через минуту вернулся, разложил на столе принесенную карту города и расчертил ее, пользуясь руководством Демиурга. Отметил клетки, где был сбит четырехпалубный корабль Пирата и, попутно обратив внимание на то, что большая часть проспекта Физкультурника действительно находится в прямоугольнике Е3 – Е6, высказал удивление тому, что, оказывается, не перевелись еще на Руси кандидаты в губернаторы, способные без охраны и специалистов по связям с общественностью прогуливаться по ночам, как все нормальные люди.

Малявин не разделил восторгов Романова по этому поводу. Поставив десять против одного, он высказал предположение, что не пройдет и трех дней, как выяснится: покойный отправил охрану спать вовсе не ради того, чтобы тет-а-тет пообщаться с электоратом на сон грядущий.

– А ради чего? – спросил Романов.

– Я думаю, ради того, чтобы никто не мешал ублажать женушку какого-нибудь потерявшего бдительность избирателя. Ему уже, говорят, один раз накостыляли рогами за подобные шалости, да видно не впрок.

Бросив взгляд на рюмку, Рюмку молча выпил ее. После чего открыл папку и принялся читать продолжение переписки Демиурга с Пиратом дальше.

Демиург 25.02.2003 12.11

Пирату. Барыкин – это круто! А как тебе нравится трехпалубный заместитель начальника криминальной милиции полковник Власов? А1 – промах. Бью В3.

Пират 25.02.2003 12.32

Демиургу. Ты отыграл полковника Власова? Лихо! Поделись опытом! В3 – мимо. И5!

Демиург 25.02.2003 12.34

Пирату. Нет у меня никакого опыта, есть только желание выиграть. И5 – промах. Б3?

Удары Демиурга по клеткам Б3, А3, К2 и К1, а так же Пирата по Г1, Б2, И1 и Г10, цели не достигли.

Демиург 25.02.2003 12.52

Пирату. К4!

Пират 25.02.2003 12.57

Демиургу. К4 – убит! Поскорби со мною, брат!

Демиург 25.02.2003 12.59

Пирату. Как–нибудь в другой раз. Когда спишемся?

Пират 25.02.2003 13.03

Демиургу. Скучный ты все–таки человек, Демиург! Спишемся, как только отыграю должок. Надеюсь, завтра примерно в это же время. Пока!

Романов захлопнул папку. Спросил: как был убит заместитель начальника криминальной милиции.

В ответ Малявин ткнул пальцем в квадрат И10 на карте города и сказал, что всё произошло на даче Власова, только не на той, что в Мыскино, о которой год назад растрезвонили газетчики, а на новой – той, что находится в Заливном.

– Я был там буквально неделю назад, брал у него интервью. Чудное доложу тебе местечко – река, тихо, снежно и практически в черте города!

– Как его убили?

– Кого? Власова? Ножом в спину.

Романов удивленно вскинул брови. Спросил: было ли у него при себе оружие.

– А как же! В кобуре.

– Странно. Это что же получается? Выходит, либо он выпил и уснул, забыв перед этим закрыть входную дверь, либо…

Малявин кивнул, дескать, не продолжай, не один ты такой умный, и сказал, что по его сведениям, основная на сегодняшний час версия убийства звучит примерно так: «Власов пал от рук сослуживца».

– И это очень даже похоже на правду. Во-первых, адрес новой дачи заместителя начальника криминальной милиции, как ты понимаешь, на заборах не написан, его мог сказать только сам Власов и только самым близким людям, а во-вторых… Не представляю, как там всё происходило, но говорю тебе: незнакомого человека Власов в дом не впустил бы, и поворачиваться к нему спиною не стал бы.

Романов спросил: много ли в правоохранительных органах поэтов.