Амулет. Книга 4

«Похоже, отделаться от него будет не так просто…»

– Значит, вы непременно хотите, чтобы я все рассказал?.. – протянул я, чтобы собраться с мыслями.

– Нет, что вы, – ласково улыбнулся он. – Молчать – это ваше право. Но подумайте, ведь в наших силах сделать так, чтобы зло было наказано. В наших с вами, – он подчеркнул, – силах!

«Черт, как же не вовремя он привязался… Сам не отцепится, придется помочь», – принял я решение. Задержавшаяся на его лице улыбка окончательно вывела меня из себя, и, изобразив на себе нечто похожее, но более идиотское, я приблизился к нему вплотную. В его глазах я разглядел сначала непонимание, а потом и неподдельный испуг.

– Хочешь, значит, все узнать, да? – доверительно шепнул я ему на ухо, добив его окончательно переходом на «ты». – Ну что же, хорошо, я открою тебе тайну.

Чуть отпрянув назад, я убедился, что нужный эффект достигнут. Самое время для решающего удара.

– Я открою тебе эту страшную тайну, – повторил я уже громче и угрожающе, снова наступая на него, – но тебе придется за нее хорошо заплатить!

– Как? – придавлено пискнул человечек.

– Кровью! – крикнул я и выбежал из комнаты.

Очутившись в кухне, я ринулся к раковине и вытащил из-под горы грязной посуды столовый нож. Он был в доме единственным, а потому – универсальным, умел точить карандаши, резать колбасу, открывать консервы и еще много чего. От такой тяжелой жизни ножик порядком отупел, вот почему моя мамочка не упускала случая заявить, что резать им можно только теплое г… Но газетный человечек не был с ней знаком, так что мне удалось, поигрывая бликами на лезвии, проследить за тем, как его испуг сменил самый настоящий ужас.

«Сумасшедший дом потерял в моём лице важного пациента…» – подумал я, пытаясь взглянуть на этот бред со стороны.

– Что ж, приступим, – зловеще начал я.

Человечек замер, не сводя с меня глаз.

– Только насытившись кровью, я смогу произнести имя убийцы! – продолжал я с нарастающей угрозой, но стараясь не кричать, чтобы не разбудить соседей. – Ты все еще хочешь этого?!

– Н-нет, нет, нет, – газетчик не сразу обрел способность говорить. – Отложим это… отложим на завтра. Вы же понимаете, что это очень ответственно, сегодня я не вполне готов…

Держась за стену, он как можно незаметнее подвинулся к выходу.

– Хорошо, – с нажимом проговорил я, представляя себя медиумом, вошедшим в транс. – Завтра в полночь я буду ждать тебя… агнец Божий.

Было отлично видно, что он старается овладеть собой с помощью искусственно-делового тона, но это ему нелегко давалось.

– Завтра, – повторил я. – Ты узнаешь имена убийцы и заказчика. Но захвати с собой побольше ваты, бинтов и йода.

– Для чего? – он снова врос в пол.

– Для кого, – поправил я, чувствуя свою силу над ним. – Для тебя. А я буду наслаждаться вкусом твоей крови. Ее будет много, очень много!

– Нет, нет, нет! – гость побледнел и снова начал отступать. – Я боюсь… с детства… боюсь крови… я не уверен… мне надо подумать… подготовиться… поговорить с редактором…

По-видимому, упоминание о высоком начальстве придало ему сил. Внезапно обретя подвижность, журналистик допрыгнул до входной двери и, на удивление быстро справившись с моим хитрым замком, выскочил на лестничную площадку. Не предвидев такой его прыти, я успел только послать ему вслед громовое «Так приходи же!», но вдруг наткнувшись в коридоре на его дубленку, разом потерял интерес к роли тени отца Гамлета. Тем более, что единственный зритель, сломя голову, забыв про лифт и про все на свете, мчался по ступенькам вниз.

– Эй, – заорал я, хватая дубленку, – пальтишко-о-о забыли-и-и!

«О-о-о… и-и-и…» – разнеслось по широкому лестничному пролету старого дома. Сверху хорошо было видно, как, часто топая, кружила по лестнице маленькая фигурка.

«Ну и черт с тобой!» – с досадой подумал я и, перегнувшись через перила, швырнул дубленку в пролет. Она плавно, распахнувшись, как большая птица, полетела вниз. Беглец, видимо решив, что я, обернувшись крылатым хищником, все-таки настигну его, пронзительно завопил и с грохотом вылетел на улицу, едва не выломав дверь подъезда.

«Ничего, – злорадно подумал я, – замерзнет – догадается, что это за птица была», и вслед за дублёнкой пустил вниз кепчонку перепуганного газетчика.

Сразу как-то навалилась усталость, и я сообразил, что ведь уже очень поздно. «Спать, спать», – только и вертелось у меня в голове, пока я возвращался в квартиру и закрывал дверь.

Развязавшись с приставучим репортером, я вновь обрел способность к восприятию мира, и первым отреагировало обоняние: увы, в квартире все еще основательно воняло дихлофосом. Слишком сильно, чтобы, поддавшись усталости, завалиться спать. Бр-р-р… «Пришло же мне в голову, на ночь глядя, тараканов морить, – подумал я. – Сплошной бред какой-то».

Пришлось побороться со шпингалетами и распахнуть окно в спальне. Уф, свежий ночной воздух приятно окутал меня холодком!.. Спать сразу расхотелось. Стало даже интересно понаблюдать за ночной жизнью двора, стоя у открытого окна. Вот машина едет по двору, наверное, кто-то поздно возвращается домой. Остановилась у моего подъезда, теперь видно, что это большой черный джип. «Ну, у меня-то на сегодня прием закончен – жаль, объявление об этом внизу не успел вывесить… Мне отдыхать пора», – осторожно подумал я. Несколько человек в длинных черных пальто прошествовали в парадную, и тревога шевельнулась в моей душе: «Не то депутаты, не то бандиты – неужто ко мне?» Почему-то сразу захотелось покинуть квартиру, пока не поздно, вот хотя бы через это открытое окно. Я даже машинально ухватился за раму, но… тут в дверь позвонили. Я вздохнул и закрыл створки. «Все идиоты ныне в гости к нам, – думалось мне по дороге к двери. – А вот не буду открывать!»

– Кто там? – недовольно спросил я.

– Открывайте! – сказал удивительно знакомый голос.

«Где я мог его слышать? Мы что, знакомы?»

– Открывайте, открывайте, не бойтесь, – голос был спокойный и дружелюбный.

«Нет, определенно, я много раз слышал этот голос, причем, именно с такими интонациями. Черт, ну кто же это?!»