Бывшие. Папа для Оливки

Глава 20

Дина

Здороваюсь и обнимаю родителей по очереди. Папа сразу же отводит в сторону Диму, и у них и еще одного мужчины завязывается разговор. Конечно же, о бизнесе.

Мама подает мне бокал игристого и внимательно рассматривает, склонив голову набок. Как будто любуется.

– Боже, доченька, какая же ты у меня красавица! И умница!

– Спасибо, мама. Вся в тебя.

Мамочка хохочет и качает головой.

– Как там внучка моя любимая? Ты хоть привези ее в гости, мы же с отцом соскучились. Да и ты сможешь немного отдохнуть.

– Оливка мне не в тягость, мам, – наплевав на окружающих, кладу голову ей на плечо. – Я безумно люблю свою девочку. Просто ее здоровье меня очень беспокоит. Поэтому и не могу оставить надолго, ты же знаешь.

Я безумно благодарна своим родителям. Когда я сообщила, что беременна, и у моего ребенка не будет отца, они приняли эту новость совершенно спокойно. Без нравоучений, укоров, причитаний и тяжелых вздохов. По мере возможности помогают и всегда на подхвате. Но из-за того, что у Оливки часто случались приступы, я не могу надолго оставить дочь вне поля своего зрения. Я сразу же начинаю захлебываться в собственной тревоге.

– Понимаю, Дина, – мама тяжело вздыхает. – Очень понимаю. Самое тяжелое – видеть, как болеет и страдает твой ребенок.

Мамочка окидывает пронзительным взглядом, и я осознаю, что она имеет в виду не только свою внучку.

Наши мужчины возвращаются, берут нас под руки и ведут в основной зал.

– Пойдемте, программа начнется через пять минут, нужно успеть рассесться.

Карточки с нашими именами обнаруживаются в центре, неподалеку от хозяев мероприятия и справа от родителей. И пока мы с Димой за столиком одни.

Я залезаю в мессенджер и интересуюсь у няни, все ли у них в порядке. Маша незамедлительно скидывает мне несколько фото Оливки в пышных платьях и с короной на голове, а на последнем моя девочка вся перемазана запеченной тыквой – ее любимое блюдо с детства.

Пока я разглядываю дочь и глажу ее щечки пальцем через экран, к нам подсаживаются соседи на этот вечер.

Вскидываю голову, улыбаясь, чтобы поздороваться и познакомиться.

Но улыбка меркнет и сползает с моего лица, а слова застревают в горле.

Потому что оказываюсь под обстрелом двух пар глаз четы Исаевых: встревоженного Яны и презрительного и злого Клима.

Глава 21

Дина

Резко выпрямляюсь, как будто мне в спину воткнули штырь. Медленно, как заторможенная, блокирую экран мобильного и убираю его в клатч.

Внутренне содрогаясь, закусываю губу и внимательно оглядываю Исаевых.

Взгляд соскальзывает на мою пациентку. Яна сощуривается, слегка поджимает губы. Скользит безразличным взглядом по собравшимся гостям и едва заметно качает головой.

Без труда понимаю, что «послание» адресовано мне. Так жена Клима просит сохранить наш маленький «грязный» секрет.

Копируя Яну, едва заметно киваю. Потому что мне есть что терять.

Господи, у меня секрет от бывшего с его нынешней женой касательно их ребенка, который определенно точно не от него. Можно ли оказаться в более абсурдной ситуации? Думаю, ответ очевиден.

– Вы же…– Дима подается вперед и перетягивает на себя внимание присутствующих. – Вы же Клим Исаев, верно?

– Да. А вы, простите? – хмурится и чешет пальцем бровь, силясь откопать в памяти информацию о собеседнике. – Не помню, чтобы мы были знакомы.

– Я – Дмитрий Гранин, – Дима протягивает ладонь через стол для рукопожатия. Клим демонстративно медлит, чем заставляет меня еще сильнее напрячься. Но в итоге все же крепко пожимает. Сильно. Настолько, что Дима на миг кривится. – Глава «ИнвестОптима» и партнер Алексея Смоленского. Приятно познакомиться.

Насмешливое выражение с лица Клима стирается как ластиком. Он перебрасывает все внимание на меня и выдает удивленно:

– Так, Смоленский…твой отец? Или это совпадение?

– Да, Алексей Николаевич Смоленский – мой отец, – гордо вскидываю голову.

Я безумно горжусь своим папой и его достижениями. Помимо инвестиций в объекты нашего города, он делает еще много полезного. Например, они с мамой занимаются благотворительностью, о которой не разглашают. Просто молча делают благое дело.

А еще я горжусь, что мой папа верный и любящий семьянин. Я появилась незапланированно, и у них с мамой ничего не было за душой. Они даже не женаты были. Но папа пообещал, что мы ни в чем не будем нуждаться. И папа сдержал и продолжает сдерживать свое слово.

Я могла бы жить рядом с родителями, как у Христа за пазухой. Никто бы мне и слова не сказал. Наоборот, папа с мамой были бы счастливы, что их дочка рядом.

Вот только я хочу им соответствовать. С гордостью носить их фамилию и прославлять ее. Поэтому и пытаюсь всего добиваться сама. Они, конечно, ворчат, но с достоинством принимают мой выбор и мой путь. И я знаю, что всегда, в любой момент, могу на них рассчитывать.

Поворачиваюсь в сторону родителей, ловлю их восхищенные улыбки и салютую бокалом.

Клим прослеживает взглядом, коротко кивает папе и изрекает, растягивая:

– Ясненько, – нехорошо ухмыляется и небрежно оглядывает взглядом Диму.

– А вы, – обвожу взглядом чету Исаевых, – как здесь? Вы тоже чей-то партнер?

– Не-а, – Клим расслабленно откидывается на спинку стула и складывает руки на груди. – Моя компания построила этот комплекс.

Мои брови взмывают вверх, а внутри нефтяным пятном расплывается досада и злость на саму себя.

Если бы я была более внимательна, то изучила бы список гостей мероприятия и среди них увидела бы знакомое имя. Все же Клим – не такое часто используемое.

– Вы знакомы? – Дима хмурится и придвигается ко мне, закидывая руку на спинку моего стула и водя пальцами по оголенному плечу.

Клим следит за движениями Димы, и его глаза обжигают кожу, оставляя тлеющие следы. Уродливые и такие же болезненные, как в душе.

Но не только он делает мне больно этим вечером.

Яна, которая сужает глаза и постукивает пальцами по столу. Я прямо вижу, как она в голове складывает два и два. И теперь страшно не то, что она проговорится о наличии у меня дочери.

Страшно то, что она, кажется, догадывается, от кого она. Ведь оригинал, который трудился над ее созданием, она видит каждый день.