Очерки русскаго офицера

«Я вспоминаю момент перед отправкой на фронт. Мы встали перед Зимним Дворцом всей дивизией и увидели Николая II, который высказался о войне и о нашем успехе в ней, потом перед нами прошёл священник, как зовут хоть убей не помню, акропил нас и наши знамёна святой водой и зачитал молитву, после чего мы взяли оружие, припасы и выдвинулись к поезду.»

Граф Никита Сиверс ещё не знал через что придётся пройти ему и его стране, пока что он, шутя со своей дивизией ехал на позиции в Восточную Пруссию защищать Российскую Империю.

15 августа Сиверс был на границе с Германской Империей и готовился к наступательной операции. Как унтер-офицер Никита мой отсидеть в штабе, но он был как Суворов – отец и брат своих войск, поэтому со штабом фронта Сиверс обсудил его решение идти в атаку вместе со своими бойцами. После не долгого обсуждения ему дали возможность погеройствовать, но с условием того, что он будет информировать и контролировать ситуацию в бою. Сиверс с воодушевлением и небольшим страхом ждал этого момента, он подготовил шашку и прочистил свой револьвер по 100 раз и вот настал час атаки.

Утром 17 августа по свистку графа Сиверса солдаты вылезли из окопов и побежали на врага в полный рост, Никита шёл впереди всех. Его руки тряслись, но он достал шашку и Наган и был готов сражаться. Огонь не заставил себя ждать и сразу после подъёма русских войск, немцы начали стрелять из двух самых страшных видов оружия: пулемётов и артиллерии. Звук выстрелов оглушил графа, и он пошатнулся, затем он начал слышать крики то справа, то слева. Оглянувшись, он увидел своих солдат которых раскидывало       в разные стороны от выстрелов из пушек. После увиденного Никита скомандовал прибавить ходу, как возле него упал снаряд.

«Я отлетел на 2-3 метра и упал на труп своего бойца, я посмотрел на него и на лице его увидел рану безобразную, скорей всего осколком поразило. Жалко его, помню как он громче всех кричал что убьёт немца первей всех, но я был ещё жив и надо было что-то делать иначе буду на его месте.»

С этой мыслью граф поднялся с писком в ушах и крикнул что было мочи: «В АТАКУ!», и сам побежал на немчур. Через 10 минут крики и выстрелы прекратились русские заняли этот окоп. Никита просто сидел с окровавленной шашкой и смотрел в пустоту. В его голове крутилась картина: молодой немец смотрит направо и хочет застрелить русского солдата, граф Сиверс прыгает внутрь окопа и зарубает гада шашкой, немец падает и взгляд его останавливается на нём. Взгляд этого парнишки преследовал Никиту в течение всей оставшейся жизни.

Из всего отряда Сиверса в 20 человек выжило 8. На позиции с громкими овациями пришёл штаб и начал поздравлять графа с победой, но для Сиверса это была не какая не победа. Всё ещё было впереди. Штаб доложил Никите о следующей задаче: фрицы отступали и надо было преследуя их овладеть городом Шталлупёнен. Граф молча встал и пошёл на переднюю линию фронта для того, чтобы пойти в ещё одну бессмысленную атаку, как услышал от генерала напутственные слова: «Ты главное не боись, иди твёрдо, они равняются на тебя», который указывал на солдат в недоумении или контузии.

После этого последовали ещё атаки, и ещё, и ещё пока не был взят сам город Шталлупёнен. Только после этого наступила недолгая передышка и Никита решил почистить свою шашку от свежей крови. С таким же воодушевление что и при первой встрече штаб доложил графу, приказ главного командования: окопаться возле города и ждать контрнаступление немцев. На вопрос графа о пополнении весьма поредевшей дивизии офицеры лишь пожали плечами и указали, мол вам же и так 2 пулемёта выдали, так что держитесь. На мгновенья Никита забыл, о войне, о том бое и вспомнил родовое поместье, родителей и Елизавету Дмитриевну. Тогда юношу осенило и тот сразу же побежал в деревянную землянку выделенную для Сиверса и его заместителя Клима Панова отличного боевого офицера служившего ещё во время Русско-Японской войны для написания писем для Лизы и его родителей.

Письмо родителям: «Здравствуйте, матушка и батюшка, пишу вам из землянки прям перед линией фронта, жив и здоров. Только что побывал в первом бою, но вы не бойтесь, я как настоящий офицер не дрогнул и бил гансов как завещал Царь-Император. Увы больше писать не могу, люблю и целую, ваш сын Никита Ильич Сиверс.»

Письмо Елизавете Дмитриевне: «Здравствуйте, госпожа Елизавета. Шлю вам пламенный привет с фронта. Увы с вашим братом мы оказались в разных частях фронта и не могу заявлять о его благополучие, но, уверяю вас, с ним всё будет в порядке. Сам же я жив и здоров, и готов защищать нашу необъятную Родину за 2! В целом очень напуган обстановкой, увидал мёртвых соотечественников и скажу вам что запах тут стоит ужасный. Но вы же помните главное правило: «Не умирать». Так что свою часть уговора я выполню. Больше писать не могу, прощаюсь ваш дорогой друг граф Никита Сиверс.»

После написания писем граф пошёл ужинать вместе с солдатами в закутке окопа – решил расспросить их что они думают о фронте.

– Ну что, братцы, разрешите присесть – спросил граф у солдат.

– Да, конечно, ваше благородие – хором ответили они.

Граф сел в круг бойцов и осмотрел всех.

– Ну что как вам? – спросил Никита, указывая на котелок одного из солдат.

– Да простая каша со шрапнелью, ваше благородие!

– Что за каша такая? – удивившись и улыбнувшись ответил Сиверс.

– Да как это так, вы не знаете? Перловку у нас так кличут в простонародье. – Со смехом ответил боец.

– А вот теперь понял.

Граф заметно повеселел. Было это из-за облегчения от писем или шуток простых солдат, решайте сами. После этого солдаты разговорились с офицером и за этими разговорами, о жизни и смерти, о Царе и враге прошла вся ночь. С утра следующего дня немцы начали попытки по возвращению города. Штурмы сменялись обстрелами, а обстрелы штурмами. Из раза в раз немцы ходили в бессмысленные атаки, а русские в бессмысленные контратаки. Так и прошли первые недели в окопах

Спустя несколько крупных поражений русских в другой части Пруссии дивизии Сиверса пришлось отступать, бросая позиции захваченные и отбитые большою кровью. Его дивизии было поручено оборонять крепость Осовец, так и началась осень для Никиты Сиверса.

Какой-то странный туман?

Весь год до июля 1915 года граф Никита Сиверс воевал у крепости Осовец отражая многочисленные атаки немцев. Никита уже привык к выстрелам, запаху смерти и видам на мёртвых по утрам. 29 июля дежурный доложил о присутствии странного демона на позициях немцев. Удивлённый граф решил сам осмотреть позиции неприятеля для подтверждения теории дежурного, но увидел только немца в противогазе, которого дежурный принял за демона.

Лицо Никиты побледнело и рассказав об увиденном дежурному он быстрым шагом проследовал в свою землянку. Забегая внутрь Сиверс, быстро оглядел комнату ища подпоручика Панова для обсуждения появления у немчур противогазов.

– Смотрите Клим Николаевич на немецких позициях появились защитные маски. Нам нужно что-то с этим сделать.

– Может они защищаются от наших газов? – шутя говорил Панов

– Господин Котлинский уже позаботился о защите его дивизии от химической атаки. – продолжал Сиверс

– Ну ладно, мы скажем своим о газах, но, по-вашему, они поймут всю опасность ситуации?

– Никак нет. Мы объясним, как защищаться от газов в таких условиях и поможем им сориентироваться.

Никита выбежал из землянки и скомандовал ближайшему караульному чтобы собрал всех у закутка, где побольше места. Все мигом прибежали и начали слушать речь графа.

– Братцы, печально вам говорить, помирать нам завтра придётся.

–Как помирать, ваше благородие, я на тот свет ещё не планировал, —шутя говорил один из солдат.

– Вот так братцы, у немцев на позициях появились защитные маски – это значит только одно – будет химическая атака.

– А что за чертовщина, да такая? – недоумевая говорили солдаты.

– Ну не знаю, как вам объяснить. Это какой-то странный туман. Если вдохнёте умирать начнёте. – отвечал граф.

– И что никакой защиты от него нет?

– Нет братцы – найдите…

Граф не успел договорить, как начался артобстрел, последовала команда: «Ложись!»

«Первый взрыв – я отлетел, перевернулся и упал. Второй взрыв – на меня упал боец. Я не видел его, потому что грязь попала мне в глаза. Так я пролежал выстрелов десять, как артиллерия затихла. Я убрал тело бойца, встал, протёр глаза и посмотрел на него, но увидел тело без рук и ног, а на лице застыла гримаса страха.»

– Найдите повязки. Граф молча надел фуражку и прошёл к землянке чтобы написать письмо родным:

Письмо родителям: «Здравствуйте, батюшка и матушка, всё ещё пишу из крепости Осовец. Могу сообщить, что в академии я учился не зря! Там нам рассказали о химическом оружии, и я с помощью этих знаний узнал о химической атаке фрицев! Вы главное не бойтесь буду жив и здоров, ваш сын Никита Ильич Сиверс.»

Письмо Елизавете Дмитриевне: «Здравствуйте, Елизавета Дмитриевна. Хочу вам сообщить, о сложной ситуации на фронте. На наши позиции идёт убийственный туман, и он несёт смерть всему живому в пределе нашего рубежа. Надеюсь, из наших мало кто погибнет, но готовлюсь к худшему. За меня не волнуйтесь, я уже опытный что-нибудь придумаю, ведь главное правило: «Не умирать». Ваш друг граф Никита Сиверс»

Спозаранку 6 августа Сиверс вышел из землянки, как увидел медленный зелёный туман, идущий на русские окопы. Быстро надев маску из марли, граф побежал по окопу предупреждая об опасности всех на пути. Газ окутал окопы, и Никита начал тяжело дышать и задыхаться. Пройденный путь казался вечностью и Сиверс начал замедляться и падать. Последнее что он увидел была едва видневшееся икона, освещённая маленькой свечкой. Никита больше не смог участвовать в битве, но бойцы небольшой крепости Осовец смогли отбить атаку немцев. Русским пришлось покинуть крепость в связи с великим отступлением, но это случилось потом и пока что русские праздновали победу над вражиной. Штурмом Осовец так и не был взят.

Неожиданный отпуск.

Никита очнулся в госпитале за линией фронта возле крепости. Графу было тяжело дышать, двигаться, его глаза словно горели. К нему подошёл главный врач и заговорил:

– Ваше благородие, граф Сиверс, вам очень повезло. Обычно от таких ранений от газа никто не выживает, а вы сумели спасти много жизней и выжить!

–*КХМ* спасибо за поздравления *КХМ*. – кашляя и тяжело дыша отвечал граф.

– Смотрите мы вас можем отправить в любое направления. Куда вы хотите поехать?

– *КХМ* в Петроград.

– Будет исполнено.