Откровение Невидимки: Катарсис

– При этом, он обладает поразительно большим объемом информации и предугадывает, что сделает Чарли, – продолжил Поль.

Он провел горизонтальную линию в воздухе. Чертеж на стене повторил за ним и прочертил горизонтальную стрелочку между двумя линиями.

– Вот его перемещение, как его сейчас видим мы. Но что если… – Поль прочертил еще одну стрелочку от одной линии к другой, на сей раз по диагонали, – Что если, он может выбрать не только «где», но и «когда»?

Чарли вцепился в стул, ошеломленно таращась на стену с чертежами.

– Твою мать… – прошептал Скаут.

Чарли не мог поверить, что сам до этого не додумался. Это же было буквально на поверхности. Ведь как иначе, другой Чарли мог предугадывать все его шаги?

«Он уже был там… был много раз. Поэтому знает, где я буду и когда» – подумал невидимка.

Теория Поля, которая вероятно пролила свет на способности самозванца, несла в себе две чрезвычайно сильных эмоции – радость от разгадки и бесконечный ужас от осознания одного весомого нюанса.

Чарли поник.

– Выходит, что он – неуязвим. Если он знает каждый мой шаг, то мне его никак не победить. И все, кто мне дороги – погибнут.

Повисла молчаливая пауза.

– Чарли, а ты разве не врезал ему, там, в вагоне? – поинтересовалась Марго, – я помню, как обрабатывала твои руки, и на правой была характерная гематома.

В голове невидимки словно зажглась лампочка.

– А ведь верно… – проговорил он, – но, к сожалению, это также может значить, что допустил он это намеренно.

Поль прочистил горло, привлекая внимание.

– Я, вообще-то, не закончил, – строго зыркнул мужчина на своих собеседников.

Чарли извиняющиеся кивнул.

Скаута переполняла целая буря противоречивых эмоций, и ему сейчас было тяжело сосредоточиться, но он взял себя в руки.

– Так вот. Есть такая теория, называется – теория временного исхода. Она была открыта, уже после затухания солнца, когда мы стали более тщательно изучать космос. Эта теория гласит, что время – одновременно и циклично, и контрциклично.

– Ничего не поняла, – покачала головой Марго.

– Объясняю на пальцах, – сказал Поль и начертил круг, – Время постоянно движется в одном цикле. Если ты просто вернешься назад, то снова станешь на те же рельсы, и все пойдет по кругу.

Поль сделал паузу, чтобы Рита и Чарли переварили информацию.

– Сколько бы раз ты не пытался изменить какое-то событие, время не даст тебе этого сделать, твое действие породит другое событие, которое так или иначе приведет к полной нигиляции твоего действия. Событие, которое ты захочешь изменить, будет непредотвратимо в этом временном цикле.

– Звучит фатально… – прошептала Рита.

Поль ткнул в неё воображаемым мелом.

– Именно так. Но есть одна лазейка.

Он нарисовал второй круг.

– Если во временном цикле появится достаточно сильный источник, теоретически, можно создать настолько мощный выброс энергии, что цикл порвется. Избыточная энергия покинет эту временную структуру и образует другую, параллельную.

В комнате повисла тишина. Поль нарисовал линию, ведущую от одной окружности, к другой и подписал её «бум».

– Но что, это за «бум» такой должен быть? – спросила Рита.

Поль пожал плечами.

– Не знаю. Пока что никто не знает.

У Чарли на лбу выступил пот.

– А я вот, кажись, догадываюсь… – проговорил он.

В горле пересохло.

– Я еще не успел рассказать, как пара моих друзей держала в подвале древнее божество?

***

Дезмонд провожал глазами медленно заползающее за горизонт солнце. Вернее, это было даже не солнце, а его жалкий огрызочек, тусклая оранжевая макушка, которую гвардеец словно бы пытался вдавить в горизонт своим пылающим взглядом.

Но даже такой маленький источник солнечного света являлся для него угрозой.

Гвардеец перевел взгляд с неба на свои руки.

Золотистые трещины обвили его пальцы и рассекли ладони. Кожа вблизи разрывов побледнела и высохла, а кое-где даже немного отслоилась крошечными лоскутками, трепетавшими от едва ощутимых дуновений ветра. Это не было больно, нет. Несмотря на ужасный внешний вид, ощущения были даже наоборот, приятными. Мужчина испытывал постоянный прилив энергии, словно кто-то откупорил внутри него сосуд с жизненными силами.

Дезмонд снова перевел взгляд на горизонт. Он понимал, что эта сила не вечна и источник внутри него рано или поздно иссякнет, и его жизнь вместе с ним. Этой силой нужно было вооружиться лишь в судьбоносный момент, когда ставкой являлся бы весь мир, ведь именно так ему завещала огненная богиня.

Но когда это все шло по плану?

Дезмонд ощущал себя горящей свечей. Время неумолимо, и сейчас он ощущал это гораздо яснее обычного.

Сумерки наконец стали наливаться тьмой, набухать и расползаться, поглощая закатную палитру. Синее чернильное небо подернулось полупрозрачной дымкой, а воздух сразу стал прохладнее.

Золотые разрывы на теле Дезмонда почти потухли, едва различимо сияя из-под одежды.

Мужчина вдохнул ночную свежесть полной грудью и вышел из своего убежища – трофейной раскладной палатки, которую он добыл у юнцов, которых послал за ним Командующий. Быстро свернув палатку и убрав её в рюкзак, Гвардеец посмотрел на проступившие на небе звезды. Найдя путеводную и прикинув, где какая сторона света, он уверенно двинулся в сторону Элдерона. Именно туда держал путь, покинувший в ночь нападения караван. Но из-за того, что Дезмонд мог передвигаться только ночью, он сильно отстал от своей цели.

Гвардеец шел в очень быстром темпе, практически трусцой, ведь сил у него было хоть отбавляй. В отличии от времени.

Спустя несколько часов такой ходьбы мужчина заметил на горизонте, несколько в стороне от накатанной дороги, повозку. Лошади мирно жевали рассыпанный овес с ячменем, громко чавкая в кромешной тишине.

Мужчина сбавил темп, приглядываясь.