Оценить:
 Рейтинг: 3.6

Метро 2033. Крым. Последняя надежда (сборник)

Серия
Год написания книги
2016
Теги
<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 48 >>
На страницу:
9 из 48
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– Эй, – неожиданно буркнул он, не отрывая глаз от бинокля. – А это что?

– Где? – лениво поинтересовался Игвар, не придавая особого внимания словам, мало ли что мальчишке почудится. – Чего усмотрел?

– Да вот же. Вон там… – Паренек перехватил бинокль и, к удивлению часового, умело подкрутил кольцо кратности, подправляя градус оптики.

– Эй, а ну-ка не трогай.

– Глядите, – мальчик чуть не заплакал от досады, что ему никто не верит, – там кто-то лагерь разбивает.

– Брешешь, малец. Фантазер. Не спеши, наиграешься в войнушку еще!

– Да ну вас!

Откуда-то издалека донесся унылый животный вой и внезапно резко оборвался, словно придавленный чьей-то невидимой рукой. Ребенок вздрогнул, но бинокля не опустил. Наоборот, ему стало еще интереснее. Так звучал мир где-то ТАМ. В большом и опасном пространстве за пределами бункера.

– Ну все, хватит. Насмотрелся уже.

– Эй! – разочарованно пискнул ребенок.

– Все, хватит с тебя, – пряча прибор в подсумок, не грубо, но твердо отрубил часовой. – Дуй домой, постреленыш. Мамка обыскалась небось.

– А она знает, что я до вас пошел, – невозмутимо отрезал ребенок. – И у меня дела есть! Не маленький!

– Ну-ну, – переглянувшись, хмыкнули дозорные, но упрямый ребенок опять припустил куда-то в сторону, возвращаясь к входу в бункер, где обитала его семья да и вся небольшая община, через наружные загоны, в которых ворочался домашний скот и недовольно фыркали лошади.

– Эй, – прислонив лицо к неширокому отверстию в ограждении, скорее слыша и ощущая запах невидимых в сумраке зверей, осторожно позвал мальчишка. – Ты где? Я пришел. Принес тебе кое-что, выходи.

В темноте завозилось, и в полоску света, отбрасываемого факелом у входа в загон, поднявшись из наваленной на землю кучи соломы, выступил жеребенок, неуклюже перебирая четырьмя парами тоненьких, словно прутья ног.

– Не бойся давай. – Выудив из кармана горсть сушеных кореньев, скупо смоченных драгоценной водой, которую сцедил чуточку из канистры, припрятанной родителями на черный день (он даже боялся представить, что бы было, узнай отец о таком страшном проступке) ребенок протянул угощение приближавшемуся жеребцу, настороженно нюхавшему воздух. – Это вкусно, я сам пробовал. Только жевать надо быстро, а то горчит потом.

В подтверждение слов он поднес один из корешков ко рту и (ловко спрятав его кулаке) изобразил, что положил его в рот и стал с улыбкой разжевывать. Жеребенок скосил лучащийся доверием миндалевидный глаз и, поведя ушами, высунул длинный шершавый язык, за которым последовал растаявший в воздухе клуб пара.

– Вот молодец. – Пока жеребенок с удовольствием хрумкал корешки, работая массивными челюстями, мальчик протянул руку и осторожно поднял ладонь. Поколебавшись, он коснулся теплой шершавой морды, которую покрывал воздушный зеленоватый пушок. Дикие скакуны крымских степей тяжело поддавались дрессуре и нередко в виде протеста откусывали горе-укротителям руки да и прочие другие «не к месту» выступающие части тела. Но этот был еще совсем-совсем маленьким, всего нескольких месяцев от роду, к тому же родившийся уже в неволе, и мальчуган успел к нему привязаться. – Ты будешь моим конем, – с уверенностью важно рассудил он.

Продолжая расправляться с ужином, который смачно хрустел на зубах, жеребенок шумно всхрапнул и хлестнул себя по крупу коротким хвостом с кисточкой на конце.

– Сынок! Эй! Да где же этот сорванец? Да что же это за ребенок, управы на него нет.

– Это мама! – Ребенок испуганно отстранился от загона, словно его ударило током. – Ладно, потом придумаю! Пока! Я завтра вернусь! Обещаю!

Но мальчику не суждено было вернуться, так как его жизнь вместе с судьбами остальных обитателей бункера всего через несколько часов круто изменилась навсегда.

* * *

Бивак атаковали глубокой ночью. Часовых сняли практически без звука, а следом заревела, загрохотала слепящая прожекторами разномастная техника, которую во избежание лишнего шума подтащили на вьючных животных, замкнувшая убежище общины в кольцо.

– Жители бункера! – Над равниной, гулко отражаясь от бетонных стен укрепления, полетел властный, искаженный множеством динамиков голос. – Говорит атаман Микула! Вы знаете, зачем я пришел! Время вышло! Я больше не намерен ждать, и так дав вам времени на несколько недель! Мое терпение и доброта не безграничны. Платите указанный оброк или уходите с моей земли!

– Микула, родный! Не стрыляй, это я, Мыхей! – Из бункера, помахивая над головой корявой палкой с заляпанным лоскутом, символизирующим парламентерство, показался ковыляющий согнутый дед, всего десяток лет назад бывший крепким сорокалетним мужиком. – Нету оружия, хлопчики, нет! И оброка нет, Микулушка. Ничего нет. Да куда ж мы пойдем-то, родный? С женщинами, дитями грудными. Некуда нам податься, Микулушка, пощади. Сами бедствуем. Хочешь – скотину бери. Коней бери, курей бери, поросю последнюю, только нету у нас больше ничего…

Коротко хлопнул выстрел. Пуля пришлась старику точно меж глаз, и он как подкошенный рухнул на землю, подняв облако пыли, заискрившейся в свете прожекторов. Микула засунул пистолет обратно в кобуру.

– Если нечего дать, заберу все. И всех, – категорично рассудил он и сделал жест сорвавшимся с места боевикам, сворой голодных шакалов ломанувшихся в раскрытые гермоворота, топча тело застреленного старика.

* * *

– Это еще что за дичь? – нахмурился Вано и, поднеся к глазам бинокль, посмотрел на чернеющую под гондолой-автомобилем степь, в одном месте ярко освещенную кольцом мощных прожекторов от выстроившейся бронетехники.

– Стоянка? Караванщики?

– Не похоже. По карте здесь должна быть община Диннычей. Значит, это она и есть.

– Выходит, нападение? – Сидящий рядом напарник также вглядывался в ночь.

– Да это ж Микула с хлопцами! – вдруг воскликнул Вано, разглядев символ казачьего атамана, косо намалеванный на боку одного из автомобилей. – За данью, видать, пришел.

– Снова гуляет, черт. Эх, не завидую я тем, кто внутри. Значит, приземляться не будем. – Пилот покосился на сложенный в заднем отсеке хабар. – Сами под распил попадем.

– Похоже, что так, – не отрывая от бинокля проговорил Вано, в окуляры наблюдая, как на площадку перед бункером выводят группу женщин и детей, которых, словно скотину, согнали в кучу под дулами автоматов, рядом с лежащими лицом вниз мужчинами. Налетевший ветер донес до челноков эхо выстрела, за которым последовала непрекращающаяся оглушительная канонада.

– Да что ж он творит-то, гад! А ну-ка давай выворачивай!

– Тебя что, бес попутал? Куда нам-то лезть? С грузом-то! Микула узнает – не простит. Головы поснимает. Всех не сдюжим.

– Не трынди, а давай выворачивай и светильники погаси. Грабить – грабь, но детей с женщинами…

Вано перебрался в лишенную капота переднюю часть «Таврии» и принялся сноровисто расчехлять шестиствольный авиационный пулемет, запитанный к двигателю гондолы.

* * *

– Детей! Детей-то пошто?! Пощади, ирод!

– Заткнись, старая дура! – Хлесткий удар приклада выбил из щербатого рта старухи последние остатки зубов. Захлебнувшись брызнувшей кровью, женщина повалилась в степную пыль бесформенным кулем тряпья.

Мужчин ткнули лицом в песок, велев заложить руки за головы. Кто-то тихонько подвывал, жалобно скулили дети. Басовито рыдала дородная молодуха, которую, пьяно смеясь, жадно тискал за груди рослый казак.

– Раз не платите – смерть!

– Ишь, какая ладненькая! – Из бункера вывалился еще один казак, волокущий за волосы сопротивляющуюся молодую женщину. – В медотсеке пряталась. Что, думала – не найду? Моя теперь будешь. Ух, я тебя…

– Да пошел ты! – Извернувшись пленница смачно плюнула конвоиру в лицо.

– Сука! – взревел казак и, рванув из ножен тесак, с размаху мазанул лезвием по тоненькой девичьей шее. В лицо брызнуло красным.

– Мама! – зажатый в кольце старух и прочих детей мальчишка рванулся, но чья-то рука удержала его.

– Куда ж ты, глупый. Не рыпайся, не поделать тут уже ничего.

<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 48 >>
На страницу:
9 из 48