Я дам тебе крылья 2. Роковой Париж

Саша тоже больше ни разу не коснулся темы личной жизни Петра, и тот был ему за это благодарен. Саша был весь в заботах: он решил продать доставшуюся ему в наследство от бабушки турбазу в Новороссийске и активно искал покупателей. Они с Аней решили пожениться в августе и понемногу готовились к свадьбе. У них в отношениях воцарилась идиллия. Пётр иногда поражался переменам, что в Саше, что в Ане, но был искренне рад, что они счастливы, и всё хорошо. Даже согласился стать свидетелем на их свадьбе, но его ждала ещё одна свадьба, где он тоже должен был исполнять ту же роль: Макс с Мариной готовились пожениться в конце июля, но Макс собирался провести торжество дома, в Кабардинке.

Сам Пётр уже не засиживался допоздна на работе, всё больше зависал над книгами дома и усердно работал над своим проектом. Иногда созванивался с преподавателем, обсуждал детали диплома. Его он быстро дописал, но пришлось полностью убрать все идеи по усовершенствованию крыла – даже в КБ ему не помогли, с такой конструкцией самолет не смог бы летать.

К середине апреля он перестал ездить на тренировки по боксу, стал активно заниматься дома. Уже не было той ненависти, злость уходила сама, Пётр всё чаще и чаще ловил себя на мысли, что осталась просто тоска. Каждый раз, когда в мысли забиралась Юля, он старался резко переключить своё внимание на здесь и сейчас, как учил его преподаватель. У него хорошо получалось. Тем не менее мужчина не упускал случая заглянуть на странички Юли в соцсетях, иногда подолгу смотрел на её фото. Правда девушка не выкладывала новых снимков, и никто её нигде не отмечал. Её последним фото была та злополучная фотография в Facebook, но и она уже давно не мозолила глаза и уползла вниз: Юля в последнее время постила много записей какого-то блога, но всё, что она писала было на французском, какие-то стихи и переводы. Пётр пару раз заглянул по ссылкам и в переводчик, но это оказался Шекспир, ему это было совсем не интересно.

49.

Юля вернулась в Воронеж, и всё, чего она хотела, – чтобы её оставили в покое. Но девушка стала слишком заметной фигурой: в университете все расспрашивали о Франции, Париже, иностранных студентах, обучении. Первые две недели Юля только и делала, что рассказывала всем любопытным о поездке.

Хоть девушка и вернулась в родной город, но так и не избавилась от внутреннего чувства беспомощности, хотелось спрятаться и скрыться от всех, на душе было пусто, но она знала, где может найти убежище. Юля уже когда-то переживала потерю близкого человека и тогда нашла, чем заполнить пустоту, – книгами. Они не предавали её, затягивая в свои истории, не отпускали и заставляли забывать обо всём.

Юля не смогла полностью открыться даже Лизе, хоть та почти каждый день подталкивала на откровенные разговоры:

– Юлька, кончай грустить, весна на носу. Всё будет хорошо, со временем всё пройдёт, шрамы затянутся, волосы отрастут, – подбадривала её Лиза. – Помнишь, ты чуть печени не лишилась, всё ж восстановилось.

– Да, только душа – это не печень и не волосы, не умеет восстанавливаться и не отрастает вновь, – вздохнула Юля. – Лиза, как бы я хотела всё забыть, начать жить с чистого листа. Почему нельзя обнулить свои воспоминания?

– Наверное, чтобы не совершать больше подобных ошибок, – загрустила Лиза, видя Юлю в депрессивной апатии. – Юль, ты как приехала, ещё ни разу не улыбнулась. Так нельзя! Нужно находить что-то хорошее в жизни и двигаться дальше. Кстати, я тут Максу рассказала, что ты вернулась и свободна, он хочет с тобой встретиться. Давай сходим как-нибудь вчетвером в кино, у него тоже никого нет.

– Лиз, не хочу! И пожалуйста, не надо мне никого искать!  – попросила Юля.

– Ладно, не буду, – вздохнула Лиза. – Но почему? Ты что, всю жизнь теперь будешь одна и никого к себе не подпустишь?

– Может, и всю жизнь не подпущу, – нахмурившись, ответила Юля, – если так и не смогу забыть их.

– Ты всё ещё любишь их обоих? – удивлялась Лиза.

– Не знаю. Я очень скучаю, особенно по Пете, каждый день хочу ему написать, поговорить, мне его не хватает, – опустила глаза Юля. – Я теперь вообще не уверена, что могу любить, да и какая разница, ведь я потеряла обоих. И я до сих пор виню себя.

– Юль, ну что ты за размазня! Хватит грустить, отпусти их и двигайся дальше. Завтра первое марта, ты уже два месяца в депрессии, завязывай! – волновалась Лиза. – Жаль, Ден укатил в свою Германию, он бы тебя вытащил из этого состояния. Ты не видела его?

– Видела в Facebook, он там чуть ли не каждый день свои фотки постит, – равнодушно ответила Юля. – Если честно, пухляшом он мне нравился больше. А сейчас выпендривается и тащится от того, какой он стал качок, – девушка слегка поморщилась.

– Не отрицай, что он стал красавчиком, – усмехнулась Лиза.

– Мне всё равно, как он выглядит, – подернула Юля плечами. – Всему нужна мера, а он своими фотками в соцсетях уже перегибает палку самолюбования, – рассуждала она.

– Ты ревнуешь, что у него теперь так много женского внимания, – прищурилась Лиза с довольной улыбкой.

– Дена?! Ревную?! – саркастически фыркнула Юля. – Я не буду его ревновать, даже если он сексом при мне начнет заниматься.

– Ну-ну, посмотрим, как ты заговоришь, когда он вернётся, – Лиза лишь загадочно улыбнулась.

Юля ходила в университет, каждый день брала книги в библиотеке и проглатывала их одну за другой, только уже не находила там убежища. Лиза проводила время с Сергеем, и очень редко ей удавалось вытащить Юлю погулять. Один раз они всё-таки сходили вчетвером в кино. Максим подарил Юле букет, а после сеанса проводил домой, попытался обнять, но она молча отстранилась и сухо попрощалась, поблагодарив за вечер и цветы. Лиза дала Максиму Юлин номер, но девушка почти никогда не брала трубку, когда он звонил, и парень быстро оставил её в покое.

Юле не хватало французского языка, она переводила всё, что попадалось под руку: стихи, прозу, а однажды ночью, выискивая подходящие слова для работы над очередным сонетом Шекспира, наткнулась на блог с фольклором. И Юля завела на этом сайте блог, где начала выкладывать свои переводы.

Девушка увлеклась этим не на шутку: сначала были сонеты Шекспира, потом пошли пьесы, потом Юля переводила Пушкина, стала кидать ссылки на блог на свою страницу в Facebook, где у неё было много французских друзей. К Юлиному удивлению, у неё появились поклонники, писали, что у неё получается отличный перевод, предлагали конкретные стихи и произведения. Юля с головой ушла в интернет, переводы поэзии и прозы затянули её, а то, что это кому-то нравится, вдохновляло, блог стал пользоваться большой популярностью.

В конце марта она получила письмо из издательства, специализирующегося на зарубежной прозе, ей предложили удалённую работу переводчика с французского, писали, что французские агенты хвалили блог и рекомендовали обратиться к ней. Юля загорелась энтузиазмом, ей прислали тестовое задание – две главы из романа. Девушка читала эту книгу и с легкостью перевела. Издателям понравилось, и Юля стала с ними работать, иногда настолько зачитываясь каким-нибудь произведением, что не спала всю ночь, забывая параллельно писать перевод.

Некоторые книги шли тяжело, приходилось собирать много дополнительного материала, некоторые переводились быстро и легко, девушка с первых страниц проникалась стилем. Платили постранично, и Юля стала, по её меркам, хорошо зарабатывать, просто читая книги. Она обожала эту работу, а издателям нравились Юлины переводы: работы у неё всегда было полно.

Девушка сидела за ноутбуком целыми днями, даже брала его с собой в университет, и от постоянного вглядывания в экран, особенно по ночам, Юля заметила, что стала намного хуже видеть.

Обратившись к врачам, получила неприятный вердикт: глазной нерв был всё-таки защемлен, когда она рассадила бровь и лоб, и зрение будет только ухудшаться. Курс физиотерапии и лекарств не помог, нужна была операция. Девушке выделили квоту в московской клинике, но только на начало августа. А чтобы поддержать зрение до операции, выписали очки, порекомендовали делать зарядку для глаз и назначили курс медикаментов.

Юля из некогда яркой привлекательной девушки превратилась в невзрачного ботаника: волосы немного отросли, и она их постоянно собирала в короткий хвостик, чтобы те не лезли в глаза; стала носить очки в круглой оправе; сменила гардероб, и вместо юбок, платьев и каблуков предпочитала надевать футболки, джинсы и кроссовки. Юле так было даже комфортнее: её никто не замечал, и, спрятавшись за экраном ноутбука, она читала и переводила каждую свободную минуту. Девушка, не расставаясь с ним даже во время еды, иногда могла уснуть с ноутбуком в руках, но берегла зрение и никогда не забывала делать зарядку для глаз и старалась соблюдать режим отдыха.

Лиза била тревогу: она никак не могла достучаться до Юли. Даже в перерывах между парами та сидела за ноутбуком, как обычно, в очках, с хвостом, в спортивной толстовке, джинсах, кроссовках.

– Юля, что ты с собой сделала? – не унималась Лиза. – Тебе нравится твой внешний вид?

– Вид как вид, – равнодушно ответила Юля, быстро перебирая пальцами по клавиатуре.

– Ты когда на себя в зеркало последний раз смотрела? Ты сейчас больше похожа на Гарри Поттера, чем на девушку! – сердито проговорила подруга.

Юля чуть улыбнулась и перевела взгляд на Лизу.

– Лиза, дай мне пять минут, доделаю главу и буду с тобой, устрою перерыв, – Юля снова уткнулась в ноутбук.

Девушка специально установила программу для контроля времени, проведенного за компьютером: та не позволяла непрерывно работать дольше пятнадцати минут. Экран гас на пять минут, а каждый час отключался ещё на пятнадцать. Когда время истекло, Юля отодвинула ноутбук, сняла очки и улыбнулась Лизе.

– Значит, я выгляжу, как Гарри Поттер? Забавно. Никогда не думала о таком сходстве, но теперь замечаю, что общее есть.

– Ты и одеваешься, как мальчик, краситься перестала, – обиженно буркнула Лиза.

– Зато мне так удобно, и глаза меньше устают без косметики, да и для кого мне это делать?

– Для себя! Юль, ну неужели ты до сих пор не хочешь ни с кем завести отношений? Ты посмотри какая весна, погода отличная, такой теплый апрель, а ты не вылезаешь из своего ноутбука, даже не гуляешь. Мы с тобой в Skype чаще общаемся, чем в реальности, – ворчала подруга.

– Боже мой, уже середина апреля! – вдруг поразилась Юля. – Лиз, я же тебе уже миллион раз говорила, что мне никто не нужен. Я могу читать книги из первоисточника и мне за это ещё и платят. Это просто мечта! Если бы глаза не подводили, было бы совсем здорово, – потерла веки Юля. – Я наконец-то начинаю возвращаться к жизни и вполне себе счастлива.

– А тебе не кажется, что ты просто прячешься от себя, от мира и от своих чувств за экраном ноутбука? – подозрительно спросила Лиза

– Может быть, – загадочно ответила Юля. – Но у меня же получается, раны затягиваются. Со временем всё пройдёт.

– Долго же у тебя проходит, – вздохнула Лиза.

Юля стала совсем другой, не только внешне, но по поведению и настроению. Лизе казалось, что у той даже характер изменился. Раньше Юля за словом в карман не лезла, но сейчас стала всё больше молчать, и вместо дерзкого ответа от неё всё чаще можно было получить лишь загадочную улыбку, будто её это не касается. Хорошо, что иногда она стала улыбаться, но плохо, что помешалась на книгах и переводах и не хотела замечать ничего вокруг.

– Кстати, а мы поедем с тобой на море в этом году? Мы с Серёжкой собираемся. Ты пойдешь писать заявление на море? – вдруг вспомнила Лиза.

– И что я там с вами буду делать? Скучать в одиночестве? – Юлин перерыв закончился, и она снова уткнулась в ноутбук, шустро перебирая пальцами по клавиатуре, иногда задумывалась, подбирая и формируя выражения.

– Найдешь себе кого-нибудь, – между делом обронила Лиза.

Юля даже оторвалась от ноутбука, чтобы бросить на Лизу хмурый взгляд.