Метанойя. Обратники

Скоро запахло дымом, а в комнате появился Джозеф, который махнул рукой в воздухе, изображая фигуру. Я сразу почувствовал оковы и понял, что Джозеф повесил блок. Мы с Серафимом переглянулись, и он догадался, что нужно сделать. Когда блок был открыт, Джозеф снова повесил его, с подозрением оглядывая всех нас.

– Отпустите ее, иначе развалю все к чертовой матери! – ревел Ян, воспламеняя вещи и расплавляя металлические предметы.

– Освободите девушку, – приказал Джозеф, вероятно, от того, что его блок снова и снова дешифруют, и он не может установить, от кого идет такая сила.

Стефанию отпустили, и мы молча ушли на свой этаж, оставив озадаченного Джозефа.

– Что ты там делала? – негодовал Януш, заглядывая сестре в лицо. – Что, такая необходимость гулять среди ночи?

– Я делаю серьезный выбор, имею право узнать чуть больше, чем нам показывают, – фыркнула Стефания, потирая запястья. – Но этот поступок уже слишком… Я что, преступление совершила, заглянув за закрытую дверь?

– Сволочи, – выругался Януш и пнул в стену.

– Успокойся уже, – окликнул его Серафим. – Хватит с нас пепелищ.

– Свалить отсюда – и дело с концом, – пробурчал Ян.

– Поздно, – Эва дернула бровями, – сами мы не выберемся. И Марк говорит, что нас не отпустят.

– Что мне твой Марк? – процедил Януш, игнорируя меня. – Я сам себе хозяин, если надо, поплыву на бревне, но прогибаться под этих козлов не буду.

– Давайте закроем тему неприятия меня и выстроим свой план действий, – предложил я. – Нам остается только согласиться с предложением Валентина, дальше будем прощупывать почву, узнавать детали для следующих решений.

– Согласна, – кивнула Эвелин. – Выбора все равно нет.

– У овец в стойле нет выбора, – бросил Януш. – Я не собираюсь быть овцой, а вы как хотите.

– Только нам не мешай в таком случае, – сказал Серафим. – Ты ведь не контролируешь себя…

– Вы меня достали! – перебил Ян. – Достали своим тупым смирением, своей стадностью. Если я не думаю, как вы, значит я идиот?

– Брат, хватит, – окликнула его Стефания.

Видя, как Януш нахмурился, собираясь возразить, я остановил его:

– Прости нас. Пожалуйста. Верю, что ты не подведешь. Пусть твои решения остаются с тобой, просто будь очень внимательным, потому что придется много и неприятно удивляться.

После такой речи все озадаченно посмотрели на меня, даже Ян заметно растерялся, не ожидая от меня подобного. Но я иначе не мог. Меня тоже достали эти перепалки, ссоры, недовольство. Мы могли переругаться все, но что бы это дало, кроме поражения. Я чувствовал приближение чего-то неприятного и понимал, что это будет большим испытанием, но на словах объяснить не мог, ведь по факту еще ничего не произошло.

Как бы мне хотелось, чтобы никакое событие, связанное с моим прошлым, не имело сейчас места, чтобы интуиция меня обманула, чтобы все это было сном, от которого мы все скоро очнемся и продолжим свою жизнь с той точки, с которой все полетело кувырком.

Утром нас на удивление долго не будили, и когда по коридору прошел человек, призывая выходить, все появились уже собранными. Мы прошли в зал с большим овальным столом цвета слоновой кости и такими же по цвету деревянными стульями и расселись кто где. У дальнего конца стола нас ждал Валентин. Он грациозно сидел в кресле главного, держа руки на резных подлокотниках, и внимательно наблюдал за нами, прищурив темные глаза. Рядом с ним расположились Джозеф, Роберт, Томас, Хлоя и Антон.

Дождавшись нашего внимания, Валентин улыбнулся:

– Надеюсь, вам дали выспаться. Я хотел бы, чтобы моим гостям здесь было хорошо.

– Ближе к делу, – отозвался Януш.

– Впрочем, и правда. – Потенциальный начальник выдержал паузу и окинул нас взглядом. – Итак, ваш ответ на мое предложение.

– Твои люди чуть не сломали моей сестре руки, когда она прошлась по зданию и решила узнать чуть больше, – с вызовом бросил Ян. – Это твое гостеприимство? Какое желание работать ты от нас ждешь?

Валентин посмотрел на своих помощников и укоризненно качнул головой со словами:

– Я против насилия. Это недопустимо, и виновные будут наказаны. Обещаю вам. Но теперь мне нужен ответ.

– Предложение заманчивое, – вызвалась Эвелин. – Но как нам быть с местами прежней работы? Мы ведь просто не вышли по графику. Некоторых из нас ждут.

– Могу заверить: эта проблема решена. – Валентин откинулся на спинку кресла и улыбнулся. – Не стоит переживать. Теперь вас ждем только мы.

– Хорошо, допустим. А вы отвечаете за свои слова про условия работы? – снова спросила Эвелин. – Если после подписания договора я все же захочу уехать, могу беспрепятственно покинуть остров?

– Давайте уточним, – сказал Валентин. – Вы спрашивали про уезд с острова при первоначальном отказе. Если договор подписан, покинуть остров можно только после отработки определенного срока. Все, как обычно, ничего нового.

– То есть, в обоих случаях у нас есть возможность уехать? – продолжила Эва.

– Точно. Правда, с разными условиями.

– Если мы соглашаемся и подписываем договор, сразу же приступаем к работе? – поинтересовался Леон.

– Договор – сразу, а работа после подготовки, – ответил Валентин. – С вами будет проведен инструктаж и подготовительный курс. А для тебя есть место в лаборатории. И обещаю, будет интересно.

Леон восторженно посмотрел на нас, и я понял, что в душе он уже подписал все бумаги.

– Если у меня есть возможность в любой момент отказаться и уехать, почему бы и нет, – пожала плечом Эва. – Я знаю законы, и пункты трудового договора мне известны.

Стефания вздохнула и посмотрела на Антона со словами:

– Останусь, если приму извинения за насилие этой ночью.

Валентин бросил суровый взгляд на своего помощника, тот без слов поднялся и склонился в извинении:

– Мы погорячились. Ошибку учтем, просим у гостьи снисхождения.

Стефания улыбнулась и повела плечами.

– Ладно, принимаю. И остаюсь.

– Стеф! – возмутился Януш. – Ты что делаешь?

– Оставь ее, – отозвался Леон. – Она взрослая и имеет право выбора.

– Тебя забыл спросить! – огрызнулся Ян и обратился к сестре: – Стеф, ты хорошо подумала?

Стефания бросила мимолетный загадочный взгляд на Томаса и кивнула.

Серафим многозначительно повернулся ко мне, ожидая ответа, а я оглянулся на Николь и Мию, которые вели себя всегда тише всех. Николь подняла на меня большие глаза, в которых читался испуг. Вероятно, она слышала то, что не дано нам. После того, как Николь утвердительно качнула головой, я вопросительно посмотрел на Мию, но ее взгляд говорил сам за себя, и мне не нужно было узнавать ее решение, потому что она выбирает борьбу.