Флабиус Ном Инферно

– Не могу сказать точно. Но стоит намекнуть ему, может он сочтёт это полезным и отпустит тебя.

– Не забудешь про своего знакомого? – напомнила я уходящей Ядвиге.

Девушка улыбнулась и моргнула глазами в знак того, что всё сделает.

Вечером я снова вышла на улицу. Солнце уже не так палило, как днём. Я спустилась со ступенек и медленно направилась по аллейке. Вдоль аллей в красивых клумбах цвели розы, потрясающие бутоны разных сортов и размеров окутывали все тонким ароматом. Втягивая носом воздух, я шла и наслаждалась их запахом и так не спеша добрела до второго входа в травматологический корпус. Сюда заезжали автомобили скорой помощи с новыми пациентами. Неожиданно послышался вой сирены, и к входу примчалась реанимационная машина, откуда вынесли носилки с окровавленной женщиной. Пострадавшая морщилась и стонала. Санитары быстро завезли каталку с женщиной в двери корпуса, а в моей голове тут же пронеслось: «она не выживет». Отбросив неприятные мысли, я побрела обратно к центральному входу, встречая по дороге людей со счастливыми лицами. Друзья и родные навещали тех, кто попал в клинику, и все радовались при встрече и оживлённо разговаривали. Началось вечернее время посещений. Даже если бы ко мне пришла куча родственников и друзей, я бы не смогла так радоваться, потому что никого не помню. Это ужасное чувство. Тот, кто его не испытывал, никогда не поймёт меня. Даже не знаю, с чем его сравнить, потому что ничто на свете не вызывает таких чувств внутренней пустоты.

В тени раскидистой туи оказалась свободная лавочка, на которую я присела. Маленькая птичка тут же прыгнула на тротуар и, внимательно поглядев на меня, стала клевать хлебную крошку. Я засмотрелась на птицу, и когда скамейка дрогнула, вскинула голову, увидев рядом ночного гостя, парня из соседней палаты. Он улыбнулся:

– Привет.

– Привет, ты напугал меня.

– Извини, не хотел. Ты в порядке?

Я пожала плечами и вздохнула:

– Без изменений. Пытаюсь привыкнуть.

– К чему? – парень вопросительно взглянул на меня бездонными синими глазами.

– К своей новой жизни. После аварии что-то произошло со мной, и я перестала помнить всё, что было до неё.

Незнакомец прищурился, продолжая разглядывать моё лицо, и снова спросил:

– Ты совсем ничего и никого не помнишь?

Я отрицательно покачала головой.

– А то, что происходит уже после, помнишь?

– После? – задумалась я. – Да. События после аварии помню.

– Абсолютно все?

– Почему ты спрашиваешь? Мы были знакомы?

Парень как-то растерянно улыбнулся и протянул руку:

– Ещё нет. Фредерик Ланье.

– Катарина Вильчинская, – представилась я, пожав протянутую ладонь.

– Теперь точно знакомы, – улыбнулся он. – Можешь называть меня Рик, так короче.

– А меня можно – Кэт, – я улыбнулась в ответ, но только чтобы не выдать своего волнения. В момент, когда я пожала руку этому парню, что-то почувствовала. Это было как озарение, секундная нехватка воздуха, горячая волна. Но, определённо, было чувство чего-то знакомого.

Я украдкой оглядела Фредерика. Красивый парень. Одни синие глаза чего стоят! Даже доктор Войцех заметил, он назвал их «два океана». И эти два океана обрамляли чёрные пушистые ресницы, что придавало глазам ещё более завораживающий вид. Плюс к этому немного отросшие тёмные волнистые волосы, светлая кожа, прямой нос и в меру пухлые губы. Ах, да, ещё шикарная атлетическая фигура. Не парень, а мечта.

Фредерик, заметил моё внимание и повернулся.

– Ты разглядываешь меня?

Я смущённо отвела глаза и сменила тему:

– А у тебя что произошло?

– У меня… – парень вдруг запнулся. – Я попал в ДТП. Мы с тобой братья по несчастью.

– У тебя тоже кто-то погиб?

– Нет, я ехал один. Меня случайно зацепили рикошетом. Просто попал в тот отрезок дороги в неудачное время. Тройная авария. Виновник вообще улетел на несколько метров с обочины. Моя машина восстановлению не подлежит. А в остальном мне просто повезло, – последние слова Фредерик произнёс с ударением, грустно глядя на меня.

– Да, если считать твои царапины по телу повреждениями, то тебе очень повезло.

– У меня была клиническая смерть. А царапины это от мелких стёкол.

– Клиническая смерть? А ты видел что-нибудь во время этого? Ну, говорят, что видят себя со стороны, или коридор, туннель.

Парень заметно растерялся.

– Э… Я видел… Кажется, вот тут мне не вытащили стекло, – он указал на шрам у сгиба локтя.

Я машинально потянулась рукой и провела пальцами там, где он указал.

– Да, есть осколок. Глубоко.

Фредерик удивлённо посмотрел на меня.

– Есть? Откуда ты знаешь?

Мне стало не по себе, но пришлось это скрыть, и я только неопределённо пожала плечом:

– Не знаю. Просто почувствовала, что он там есть.

Рик посмотрел на шрам и провёл по нему пальцами, пребывая в неком недоумении.

– Так что ты видел, когда был в клинической смерти? – повторила я. – Прости, если не хочешь, не отвечай. Но очень любопытно.

В это время Фредерик всмотрелся вдаль и заметил:

– Вон тот парень странно смотрит на нас. И он идёт сюда.

Я повернулась и увидела Андрея, с которым мы, по его словам, встречались. Через минуту он подошёл к нам и с сожалением произнёс:

– Извините. Кэт, я могу с тобой поговорить?

Когда мы отошли в сторону, Андрей протянул пакет.