Флабиус Ном Инферно

– Ну, попробую. А тебе-то зачем?

– Мы познакомились, пока я была здесь. Он показался мне хорошим парнем.

Ядвига заулыбалась.

– Понятно. А, Кэт, ты была у профессора?

Я вздрогнула, почувствовав, как моё сердце замерло на секунду.

– Была.

– Ну, как?

– Ну…

– Что, даже сказать нечего? – удивилась девушка.

– Ядвига, даже не знаю, что тебе ответить. Он очень странный.

– Я предупреждала тебя об этом. Да, он странный человек. Но он – гений. Поэтому, на недостатки можно закрыть глаза. У вас был сеанс? Расскажи, что было?

Я вкратце рассказала о приеме доктора Шатца и спросила:

– Это ведь он был тогда в клинике?

– Когда?

– Ну помнишь, ты меня возила в кресле на обследование? Он подошёл к тебе, когда мы проезжали гостевую зону. Вы с ним поговорили, а потом я спросила тебя, не знает ли он обо мне, потому что этот человек странно на меня смотрел.

Девушка заметно занервничала.

– Я не помню, Кэтрин. Возможно, это был он. Расскажи лучше, как ты сама, как тебе первый день не в клинике?

Мне показалось странным, что Ядвига занервничала и намеренно увела разговор, но я не стала настаивать. Мы ещё поболтали, обменялись номерами телефонов и разошлись по своим делам.

Дома мне захотелось обследовать квартиру и разобрать вещи – всё, что связывало меня с моей погибшей семьёй. Единственная нить. Лишь лицо Эрика возникло в пустых просторах моей памяти, и стало одиноко. Я вдруг остро ощутила, что осталась совсем одна.

– Ты снова плачешь, – сказал голос.

Даже не оборачиваясь, я узнала бы голос брата.

– Эрик… Эрик, почему я не могу вспомнить? Почему? Мне нужны мои воспоминания, нужна моя память.

– Не плачь, Кэти, мне больно от этого, – тихо попросил брат. – И прошу тебя, будь осторожна…

Наш диалог нарушил звонок в дверь, и Эрик растаял в воздухе. Дядя Бронеслав вернулся домой. Мы проболтали с ним о разном до самого сна, по большей части разговор касался моей семьи. И у нас получился вечер воспоминаний, которого мне так не хватало.

Ночью дядя разрешил мне проводить его только до двери.

– Я не заблужусь в аэропорту, – улыбнулся он. – Кэти, знай, что ты не одна. Береги себя. – Он погладил меня по голове и обнял. – Не прощаюсь, буду тебя ждать.

Остаток ночи мне дался с трудом. Я всё время возвращалась к мыслям о докторе Шатце. Вспоминала его лицо, глаза, едва шевелящиеся губы. И я боялась признаться самой себе в том, что меня тянет к этому странному человеку.

Он был обычным. Самым обычным мужчиной, ничего выдающегося во внешности. Фигурой не блистал, как и красотой. Бледно-жёлтая кожа, бездонные глаза и словно прозрачные тонкие длинные пальцы. Он был каким-то невесомым, как будто отсутствовал в этом мире. Но весь его вид отражал силу, глубокую мудрость и спокойствие. И именно этим Дэмиан Шатц располагал к себе. Его взгляд вселял уверенность. Его слова рождали надежду. Для меня профессор был последней ниточкой к прошлой жизни. Да, первое впечатление получилось шоковым. Но теперь лицо доктора Шатца так часто возникало передо мной, что я заочно уже к нему привыкла. И мне очень хотелось попасть на его приём снова. Я ждала этого. С каким-то трепетом в душе.

Телефонный звонок застал меня за завтраком. Звонила Ядвига.

– Привет, Катарина, у нас тут такое дело. Я сегодня дежурила, и с нейрохирургии сообщили, что Фредерик Ланье пришёл в себя, но он очень слаб и постоянно зовёт какую-то Катарину.

– Пришёл в себя! Ой, как хорошо! – воскликнула я.

– Мне кажется, эта Катарина – ты, – неуверенно сказала девушка.

– Да? – я растерялась.

– Кэти, ты не могла бы подъехать? Никто не знает, где искать эту загадочную даму, которую очень хочет видеть Фредерик. Парень места себе не находит, хотя он всё ещё не в лучшем состоянии, все его силы уходят на просьбы видеть Катарину. Может, он действительно хочет видеть тебя.

– Конечно, я приеду! Прямо сейчас и отправлюсь.

Бросив завтрак, я поехала в клинику. Ядвига ждала возле реанимации. Она показала меня и поговорила с персоналом, после чего на меня накинули белый халат, дали бахилы и отправили к открытой двери.

Я медленно вошла в белую комнату, напичканную аппаратурой, где на койке лежал Фредерик, вернее, его подобие. Голова обмотана бинтами, лицо посинело и сильно распухло, левый глаз совсем заплыл от отёка. Склонившись над парнем, я с внутренним содроганием оглядела изменившиеся черты. Фредерик уловил меня сквозь узкие щели глаз.

– Катарина… – прошептал он и дёрнул пальцами в поиске моей руки. Я осторожно сжала его ладонь, заставляя себя улыбаться.

– Да, это я. Рик, не волнуйся, я здесь.

– Кэт… Хорошо, что… Только… Не уезжай…

– Нет-нет, я никуда не поеду, я остаюсь.

– Ты не должна… Ты не можешь уехать… – Фредерик с трудом произносил слова, его голос был очень слабым, поэтому в основном он шептал.

– Я остаюсь, правда. Пожалуйста, не нужно волноваться.

– Кэти, ты должна остаться… Ты должна… Не оставляй меня… останься со мной…

– Я буду с тобой, Рик, обещаю. Я здесь, видишь, рядом. – Мне пришлось улыбаться, чтобы показать намерение. – Успокойся, прошу. Я никуда не уйду.

Губы Фредерика едва дёрнулись в улыбке в ответ.

– Спасибо. Ты очень красивая… – шепнул парень и сжал мою руку, будто удостоверился, что я действительно рядом.

Через время Фредерик затих. Врач сказал, что он часто засыпает, потому что ещё очень слаб, мозг не выдерживает и отключается.

Я осталась с Риком до обеда. Как только он приходил в себя, искал меня взглядом и просил не уезжать и не оставлять его. После обеда я покинула реанимацию, пообещав Фредерику, что никуда не уеду из города и приду снова завтра. Потом отправилась в корпус травматологии и отыскала Ядвигу. Она уже собиралась уходить.