Платок княжны

Время в поисках пролетало увлекательно и незаметно, что не могло ни радовать. Теперь он был даже счастлив, что все так сложилось. Чем бы сейчас занимался, не случись странная встреча у стен Трубецкого бастиона? Тихо бы сходил с ума…

* * *

Самое интересное, что даже настоящего имени авантюристки, которая впервые появилась в свете под именем мадемуазель Франк, узнать не удалось. Имена она меняла, образно говоря, как перчатки: мадам Тремуйль, персиянка Али-Эмете… Поди разберись, какое из них верное?

И вдруг, словно гром среди ясного неба! Неожиданно для всех, прелестница стала Елизаветой Владимирской, и объявила, что является дочерью императрицы, рожденной от тайного брака с фаворитом Алексеем Разумовским.

По слухам, которые тогда довольно бурно обсуждались в свете, «пан Коханку» прозрачно намекнул, что княжна будет весьма полезной конфедератам как «законная дочь покойной русской императрицы Елизаветы Петровны», имеющая неотъемлемое право на русскую корону. Как ни странно, но поляки согласились на авантюру и обещали оказать помощь, при условии, что княжна став русской императрицей, должна вернуть Речи Посполитой Белоруссию и заставить Пруссию и Австрию восстановить Польшу в пределах 1772 года…

План действий, который потом знатный панове категорически отрицал, был таков: самозванка с группой польских и французских добровольцев отправляется в Константинополь, где под знаменем «княжны Таракановой» создает добровольческий корпус. Затем прибывает в театр военных действий и обращается к русской армии как «законная наследница престола»… Войска ее радостно приветствуют и Елизавета становится императрицей!

Неизвестно каким образом, только императрица Екатерина обо всем этом узнала практически сразу и пришла в ужас от полученной информации. Не долго думая, тут же поручила графу Алексею Орлову немедленно доставить княжну в Санкт-Петербург.

Как тут не удивиться! Видимо, и верно было в этой женщине нечто такое, что на ее поимку кинули не последнее лицо в государстве, адмирала русской эскадры! Самое интересное, что кавалер ордена Св. Георгия I-го класса и получивший право именоваться графом Орловым-Чесменским, не стал отказываться от задания. Напротив, взялся за его выполнение с преогромным удовольствием.

Итак, Орлов сделал вид, что безумно влюбился. Возможно, поначалу так оно и случилось. Все, кто общался с княжной, в один голос отмечали яркую внешность и описывали ее, как невероятно изящную женщину с энергичными резкими движениями. Продолговатый нос с горбинкой, карие глаза и черные волосы, по мнению современников, придавали чертам итальянскую внешность. Единственное, что немного портило – слегка косящие глаза…

В свою очередь холостой граф был завидным женихом – рослый красавец, богатый, знатный… Неудивительно, что молодая княжна мгновенно потеряла голову от любви и доверила ему не только свое тело, но и душу. Влюбленная девушка находилась в полной уверенности – вот он, герой, о котором столько мечталось!

Надо отдать должное графу. Поначалу он вел себя с «княжной» очень предупредительно и с огромным почтением. Даже на встречи, которые проходили каждый день, всегда являлся в парадной форме, с орденской лентой через плечо. Словом, показывал себя во всей красе, чем совершенно ослепил бедняжку. Они вдвоем ездили на загородные прогулки, посещали оперу… Когда граф после короткого знакомства вдруг сделал предложение выйти за него замуж, Тараканова призадумалась: стоит ли принимать?

Даже странно, что никто из европейских наперсников, более серьезных и грамотных в интригах, не остановил влюбленную княжну. Невольно задаешься вопросом: неужели и впрямь окружающие реально думали, что Орлов изменил своей императрице, тем самым, подставив своих братьев, и прежде всего Григория, который все еще надеялся стать законным мужем Екатерины!

Когда на завтраке у английского консула Дика, потом громогласно он назовет ее дочерью булочника, зашел разговор о русском флоте, стоявшем на рейде в Ливорно, девушка неожиданно для всех пожелала осмотреть корабли. Изумленный консул, видимо, заподозрив неладное, кинулся ее отговаривать. Но княжна ничего слушать не пожелала.