Жена Чудовища

Та не ответила.

Во дворе было теплее, чем в тех ужасных комнатах, и леди Фан с удовольствием задышала, – душистый, теплый воздух летнего дня бальзамом вливался в её грудь. И ещё она поняла, что отчего-то очень устала, устала так, что было тяжело идти и захотелось сесть прямо на траву последи двора.

– Миледи? – к ней спешила монахиня в зеленом платье, – вы уезжаете? Вы всем довольны, миледи?

– Да, вполне. Пожалуйста, позаботьтесь о ней, – она показала за спину, туда, где остались унылые комнаты приюта, – может, ей лучше проводить больше времени во дворе?

– Она никого не слушает, миледи, – покачала головой монахиня, не уточняя, о ком речь, – вы так бледны. Чем-нибудь помочь?..

Чуть позже, сидя на жестких подушках наемной кареты, леди Фан вспоминала, расставляя в уме: простить, слушать себя, радоваться тому, что есть, не подчиняться тому, что кажется неверным. Что там ещё?

Тьяна выживет тут и родит сына. Её будут любить. Зло и смерть – это случится не с ней, потому что исключает рождение детей. Значит, всё будет не так и плохо.

Уже легче.

Тьяна, выслушав рассказ тёти о поездке, была изумлена.

– В нашем роду есть гадалка с бубном? Самая настоящая?!

– Настоящая, – усмехнулась леди Фан, – но не это важно. Вот её кольцо, оно разбудит твои способности чувствовать и предвидеть. Немного, но лучше, чем ничего. У него особый камень, – она протянула снятое со своей руки кольцо Айноры, – а это то, что она сказала про тебя, – и подвинула Тьяне листок бумаги, на, котором, вернувшись, сразу все записала.

Кого-то простить. Слушать себя. Не подчиняться тому, что кажется неверным – это вместо пожелания не вести себя как глупая курица, то есть покорная родне, воспитанная леди. Передавать выражения Айноры буквально не следовало. Ещё надо быть смелее, потому что никакое нарушение условностей не бывает страшнее истинной опасности. Какое-то зло придётся преодолеть. Будет сын, а потом ещё сын и дочь. И любовь, если они окажутся её достойны – да, более чем вольная и осторожная формулировка.

Айнора ведь даже не сказала, чья там любовь, кто будет любить Тьяну. Оставалось надеяться, что всё-таки муж. И в кольце на самом деле нет никакой колдовской силы. Оно просто призвано помочь доверять себе, точно так же как девочка–гадалка отдала свое дешёвенькое колечко незнакомке, чтобы суметь скрыть свою силу от колдунов. Доверилась племяннице своей наставницы. А та доверие обманула, хотя и из лучших побуждений. Теперь вся надежда на мудрость Всевышнего и на Пламя Творящее, чтобы действительно всё получилось к лучшему.

О девочке она тоже рассказала, и отдала Тьяне то колечко, попросив сохранить. Его она на палец не надевала – такое украшение на её руке вызвало бы удивление. Пояснила:

– Думаю, к тебе она будет ближе, их школа где-то в Нивере. Найдет, если нужно будет. Вряд ли, конечно.

– Как она узнает, что искать надо меня?

–Не забывай про эсса Хойра. Он, думаю, станет её немного опекать. Я попрошу, во всяком случае.

– Хорошо, – кивнула Тьяна, – тогда я тоже его попрошу. А как зовут девочку?

– Не знаю, до знакомства у нас не дошло. И Айнора, кажется, не хотела о ней говорить. Её, Айнору, вообще понимать трудно.

– Да уж! – покачала головой Тьяна, – а предсказание странное.

– Не тебе жаловаться, – усмехнулась тётя, – ты как раз получила хорошее и понятное предсказание. Помни и старайся следовать. А мы все будем молиться за тебя. Всё будет хорошо, девочка моя.

Она подошла к своему сундучку, достала оттуда маленькую плоскую шкатулку для мелочей, раскрыла и подала Тьяне.

Та уже не раз видела эту шкатулку, под её крышкой скрывался портрет юной девушки в платье старинного кроя, и семейное сходство было налицо – с мамой, с тётей Эллой, с младшими сестренками. Якобы сестра деда, умерла молодой, перед своей свадьбой.

– Это она, – сказала леди Фан, – Айнора. Эссина Айнора Вилери. Шкатулку сделали для подарка её жениху, но дарить не пришлось. Она ушла из дома. Не захотела выходить замуж за очень знатного и богатого человека. Мой отец говорил, что она уже тогда была необычной, уже чувствовала силу. Она никогда не жалела, что ушла на Дорогу… так они это называют. Нашла наставницу, стала учиться. Наш дед её так и не простил, а вот отец принимал хорошо, когда она приходила. Она приходила часто, когда я была маленькой. Он и меня просил ей помогать. Это бывало непросто, и трудно не замечать её характер. Я привыкла.

– А если пригласить её поселиться здесь? – предположила Тьяна, – как считаешь, мне не откажут?

– Не нужно. Лучше попроси для неё десяток–другой дреров у мужа, если получится.

Сама леди Фан парой часов ранее всё-таки продала свои серьги ювелиру в Ниверсолле, за двести дреров. Хорошая цена, она ожидала выручить меньше. Когда денег в кошельке несколько больше, чем мало – гораздо спокойнее и лучше на душе.

– Получится, – Тьяна улыбнулась. – Он предлагал мне десять тысяч ни за что, просто чтобы я уехала домой. Ему, наверное, можно что-то рассказать из этого?..

– Попробуй. Решай сама, – это было почти претворение в жизнь рекомендации тетушки Айноры.

Да-да, той самой рекомендации: не давать советов. А ведь с непривычки трудно бывает совсем никогда и ничего не советовать. Почти невозможно, наверное.

– Тётя. А что она сказала про Валантена? Его заклятье удастся снять?

– Ничего не сказала, – покачала головой леди Фан. – Совсем ничего.

Перед сном Тьяна долго читала, забравшись с ногами в кресло и пристроив тяжелый том на коленях. Пять толстых витых свечей в подсвечнике горели ровно и ярко, вокруг них вились налетевшие в комнату ночные мотыльки, шуршали крылышками, некоторые падали, опалившись о пламя. В Нивере были отличные свечи, толстые и давали много света, а уж приложил ли к этому руку колдун Хойр, неважно.

Тьяна читала невнимательно. Мысли её где только ни витали, а иногда она доставала вложенный между страниц лист, исписанный тётей, перечитывала…

Кого-то простить. Слушать себя…

Наверное, потом что-то станет понятнее, решится само собой. Главное, будет сын. Им всем нужен её сын. И ей тоже хочется, чтобы был сын. Интересно, как Валантен относится к этому? То есть, желает ли он, чтобы появился на свет их ребенок, а не просто долгожданный наследник Айдов? Она пока не спрашивала.

Её сын. Может быть, он будет похож на Валантена – на того, каким тот мог бы быть в детстве. Но не был. А если?..

Нет, что её ребенок может унаследовать черты сегодняшнего Валантена, она даже не могла себе представить. Не желала представлять. Такого просто не может с ней случиться, значит, и беспокоиться незачем.

Сегодня будет последняя её одинокая ночь, потому что герцога и Валантена ждут обратно уже завтра. Если, конечно, им не придет в голову задержаться. А захочет ли Валантен навестить её завтра, или найдет причину этого не делать? Так или иначе, на свидание она попытается его как-нибудь выманить. Как – завтра будет видно. Тьяна ровно ничего не имела и против исполнения супружеского долга, надо значит надо. Но их свидания и то, чем они сопровождались – было куда лучше. Это ещё и увлекательно, и приятно.

Глава 11. Незваный гость

За ужином Тьяну ожидало небольшое испытание. Точнее, это после она сочла, что испытание было небольшим, но когда подошёл мажордом и тихо доложил, что в Нивере неожиданный и почетный гость, граф Валади, Второй министр Грета, следующий в Гарратен из поездки по южным странам, и ей необходимо его принять…

Дело в том, что леди Овертина, опять мучимая мигренью, не вышла к столу. Тьяна метнулась взглядом к сидящей напротив Уне, но та лишь виновато улыбнулась и развела руками. Всё правильно, незамужняя сестра герцога не может играть роль хозяйки за столом, если здесь жена её старшего брата. Это сегодня прямая обязанность леди Айд. Но Тьяна только и знала, что есть в Грете графский дом Валади, а как принимать министров, как их приветствовать, что говорить, а чего не стоит… Она понятия не имела, как это делается.

– Не трусь, – шепнула тётя, нашла её руку, постучала пальцем по кольцу Айноры. – Делай что хочешь в пределах разумного, не такая уж ты у меня глупышка. Даже если всё получится не так, в Хал тебя не вышлют, им же наследник нужен.

И Тьяна не удержалась, улыбнулась. В Хал, монастырь, который уже много веков служил исправительной тюрьмой для преступниц из высшей знати Грета, её за какую-нибудь сегодняшнюю неловкость действительно не вышлют. И стало нестрашно.

А леди Фан досадливо прикусила губу и тоже улыбнулась. Да, это и впрямь трудно – не советовать. Но ничего, не всё сразу.

Тьяна встретила министра, выйдя на середину зала, поприветствовала, сдержанно поклонилась – как леди Айд. И всё. Граф Валади, возможно, понимая и предвосхищая затруднения, был приятен, разговорчив, и уже через пять минут беседовать с ним стало очень легко. И быть хозяйкой за столом Тьяне понравилось, она даже переговаривалась и шутила с дамами, которые обычно составляли свиту леди Овертины.

После ужина управляющий на пару с Хойром представили ей девушек-горничных.

– Вам давно следовало назначить себе постоянную личную горничную, миледи. Так что выбирайте, какая понравится. Я проверил всех. Любая будет стараться, быть личной горничной при хозяйке – это повышенное жалованье, миледи.

– Какая же я хозяйка, – заметила Тьяна, но колдун лишь улыбнулся.

– Стоит ли придираться к понятиям, миледи. Конечно, леди Овертина, вы и леди Уна – хозяйки в Нивере, и вашим личным горничным положено повышенное жалованье. Конечно, старшинство здесь за леди Овертиной, кто же спорит. Но жалованье у её горничной не выше, чем будет у вашей.