Хозяин маяка

– Ох, с ним вообще все сложно, – ответила библиотекарша. – Мальчика особо никто не знал, он даже в школу не ходил, учился на дому. А потом он пропал перед самым выпуском. В 1950-м году, вроде бы.

– Пропал? Я думала он погиб.

– Потом уже его признали мертвым, решили, что утонул и течением унесло. А так долго его искали. Весь город на ушах стоял, из Выборга приезжало следствие, но без толку.

– Ничего себе… – проговорила Аделаида, почувствовав, как сердце пропустило удар.

«Не за этого ли прабабушка чувствовала вину? – подумала она про себя. – Вроде как не уследила. Или?..». Девушка снова взглянула на статью про происхождение дома. «Могла ли Роза помочь Якобу пропасть для того, чтобы получить дом?» – одна эта мысль вызывала у Аделаиды легкую тошноту.

Она помотала головой и снова обратилась к Анне Ивановне:

– А про Якоба есть статьи?

– Даже не знаю, – задумалась библиотекарша. – Это же где-то в пятидесятых годах было, в архиве надо смотреть. Но у нас местного архива нет, это в центр ехать надо.

– Попробую в интернете сначала поискать, – со вздохом произнесла Аделаида. – Спасибо вам большое за помощь. Я пойду.

Девушка улыбнулась Анне Ивановне напоследок и уже собралась уходить, но вспомнила еще кое-что:

– Кстати, Петр Анищенко, местный журналист, что написал статью о доме, – повернулась Аделаида к женщине, – вы его случайно не знаете?

– Да нет, – пожала плечами Анна Ивановна. – Я же не всех в городе знаю. Попробуйте в местной редакции узнать, может, кто его и помнит.

«Странно, а я думала, что такие как раз всё про всех и знают», – ехидно подумала Аделаида. Но вслух лишь сказала:

– Еще раз спасибо за помощь.

Выйдя в коридор, Аделаида задумалась. Она хотела зайти еще и в музей, но почувствовала, что ей срочно нужно на свежий воздух. Быстро спустившись по лестнице в по-прежнему пустующий холл, Аделаида толкнула тяжелую дверь и с облегчением вдохнула солоновато-пыльный воздух.

Едва она узнала о пропаже Якоба, как в ее голову закралась мысль, от которой сердце налилось тягучей болью. В найденной странице из дневника Роза писала о Якобе так, будто знала, что он мертв и больше не вернется. При этом она явно любила его. Но разве пропавших любимых не ждут всю жизнь?

Чем дольше Аделаида думала об этом, тем сильнее убеждалась в неприятной правде. Похоже, ее прабабушка действительно причастна к смерти Якоба. И вполне вероятно, что она решилась на этот страшный шаг ради злополучного дома.

Аделаиду замутило. Если ее догадка верна, то это значит, что пол детства она провела в одном доме с убийцей. И что сам этот дом, и вся история ее семьи замарана кровью совсем еще юного мальчика.

«Не может такого быть», – в отчаянии подумала Аделаида. Она вспомнила глаза прабабушки, ее лицо, освещенное горькой печалью, слезы на пристани на закате. Убийца? В голове Аделаиды это слово не вязалосьс образом прабабушки. Да, Розу явно снедала печаль и какая-то невысказанная тайна, но чтобы она решилась из-за корысти на убийство?

Аделаида сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. «Пока что это все мои догадки, – попыталась она убедить саму себя, – нужно копать дальше. И выяснить, правда ли это».

Она уже повернулась, чтобы пойти в музей, как ее осенила внезапная мысль: «Так вот почему мама ненавидит прабабушку Розу! Она каким-то образом узнала об этой истории!»

Глава 7. Новые открытия

Догадка требовала немедленного подтверждения. Аделаида тут же набрала номер мамы. Прослушав бесконечные гудки, тяжело вздохнула. Набрала снова, но с тем же результатом. На третий раз равнодушный женский голос сообщил Аде, что телефон выключен.

– Заблокировала? – в шоке спросила у самой себя Аделаида. – Ладно, попробую смс-кой…

Она попробовала надавить на материнский инстинкт и накатала как можно более тревожное сообщение. Оно осталось висеть в недоставленных, но Ада понадеялась на то, что мама рано или поздно оттает и вернет ее из черного списка.

Немного подумав, Аделаида написала и отцу с просьбой как можно быстрее попросить маму ей перезвонить. Надежды на это было немного, но и сидеть сложа руки девушка тоже не могла.

«Если мама знает об истории с Якобом, то неудивительно, что она так агрессивно настроена, – подумала Ада, заходя обратно в холл здания. – Отлично ее понимаю. Я и сама не смогу ни секунды жить в этом доме и даже думать о прабабушке, если мои опасения подтвердятся…». Аделаида встряхнула головой. Думать о Розе как об убийце было невыносимо.

Попытавшись больше не думать о неприятном, Аделаида двинулась в сторону, где находился музей. Если можно было так назвать обычную просторную комнату, завешанную картинами.

На входе за простым деревянным столом сидела женщина средних лет, которая, в отличие от Анны Ивановны, не могла похвастаться красноречием. На вопрос Аделаиды о Тельбергах, она лишь пожала плечами и невнятно произнесла:

– У нас выставляются только местные художники.

– Разве у вас нет исторического отдела?

– Это в центре только, – буркнула женщина и вновь погрузилась в созерцание экрана старенького компьютера.

– Понятно, спасибо, – пробормотала Ада. Она даже не решилась спрашивать про вакансии в музее.

Для проформы Аделаида прогулялась по периметру комнаты с картинами, но на них не нашлось ничего интересного. Бесконечные цветы, морские пейзажи и изображения старой крепости времён русско-шведской войны – ещё одной достопримечательности городка.

Аделаида тихонько вышла из музея. «Находки из библиотеки уже были верхом удачи, так что на сегодня мой лимит явно исчерпан», – подумала девушка, проверяя телефон. Ни мама, ни отец не отзывались. Аделаида заволновалась. Все ли в порядке?

Остановившись на верху лестницы, Ада набрала отца. Тот ответила спустя несколько мучительно долгих гудков:

– Дочь? Что случилось? – голос отца звучал сонно.

– Да все в порядке, – выдохнула Ада. – Ты не отвечал, я переживала, что что-то случилось у вас. Слушай, мама рядом с тобой?

– На кухне вроде бы, – зевнул отец.

– Ты можешь дать ей трубку?

– Я-то могу, но ничего не обещаю, – предостерег отец. Заскрипели пружины старого дивана в зале.

Аделаида почувствовала резко нахлынувшую тоску по дому. «Вот бы сейчас сидеть на кухне с мамой, лепить пирожки вместе, болтать обо всем», – подумала девушка со вздохом.

– Слушаю, – холодный чеканный голос мамы развеял ностальгическое настроение.

– Мама, привет, очень рада тебя слышать! – протараторила Аделаида. – Прошу, не кидай трубку, у меня только один вопросик.

– Слушаю, – повторила мама с еще более угрожающей интонацией.

– Ты знала о пропаже Якоба Тельберга?

Аделаида замерла. Мама молчала. Затем Ада услышала:

– Дим, сходи на балкон, принеси банку варенья с клубникой, – послышались тяжёлые шаги, а после из динамиков донёсся шипящий голос мамы: – Ты откуда об этом узнала?

– Ага, значит знала! Ты подозревала прабабушку, поэтому недолюбливала ее, так?

Мама тяжело вздохнула: