Хозяйка тайги

Михаил очень медленно опустил свое ружье на уровне бедра, придерживая его одной рукой. Аккуратно положил палец на курок, прицелился в оружие браконьера, стоявшего от него в пяти метрах, и выстрелил.

Взъерошенный мужик не совсем понял, откуда прогремел выстрел, и почему его ружье вылетело из рук и, отлетев на три метра, упало в траву. Он ошарашено посмотрел на егеря. Также удивлённо смотрели на него и остальные. Один лишь пьяный часовой с флягой в руке, заворачиваясь плотнее в плащ, продолжал ржать голосом взбесившейся лошади.

Пока мужская компания приходила в себя от неожиданного выстрела, Михаил быстро подошел к отлетевшему в сторону оружию и бегло осмотрел его. Однозначно, оно было испорчено.

– Остальные, сами принесёте или мне разбить вашу палатку? И, давайте, без сюрпризов, я имею право стрелять на поражение! – Прорычал он ошеломленному родственнику депутата, который никак не мог прийти в себя и понять, что егерь только что стрелял, как ковбой в американском вестерне – от бедра.

Михаил, резко встряхнув своим пятизарядником, передернув затвор и, особо не целясь, выстрелил в колышек, удерживавший веревку, натягивающую верхний край палатки. Брезент поник и под своей тяжестью, тут же растянулся на мокрой утренней траве. На поляне зависла тишина. А, бывший часовой мотнул головой, пытаясь, навести резкость в глазах, громко присвистнул.

Стриженный, нехотя, полез в поникшую палатку и вытащил оттуда оставшиеся три ружья. Затем, швырнул их на землю под ноги егерю, и пнул носком сапога.

– Забирай! Я так понял, ты и есть,тот самый Медведь? – Посмотрев в лица обескураженных товарищей, он произнес. – Ребята, в общем, мы не туда попали. Говорил же вам, нужно было на южный склон ехать, так этот «…На медведя пойдем… у меня – кум депутат, мне все можно…» У этого ничего нельзя. – Он кивком головы указал на внимательно наблюдавшего за ними Михаила, который в это время сгреб одной рукой ружья за ремни и повесил их на левое плечо.

– Да. Все верно. Я и есть тот самый Медведь. И, у меня ничего нельзя, что вне закона. А теперь, сворачиваем свою богадельню, – произнёс он опять ровным спокойным голосом, – и убираемся из тайги. В следующий раз, если вам захочется поохотиться на зайца или лису, возьмите разрешение в нашем лесничестве. Я с радостью вас встречу и проведу. Но лосей и медведей обижать я вам не позволю.

Михаил удобней перебросил свой трофей на плече и принялся следить, как мужики, молча сопя, складывают палатку и упаковывают свои рюкзаки. Один из них повернулся и прорычал:

– Тебе это просто так не сойдёт с рук.

Егерь не стал ему отвечать. Когда палатка была собрана и свернута в маленький квадрат, он произнес:

– А, теперь,чтобы вы не заблудились, давайте я вас провожу к трассе, туда, где вы оставили свой транспорт.

– Слышишь, а может мы, все-таки, с тобой договоримся? – Спросил Патлатый, по всей видимости, главарь браконьерской шайки, обратившись к Михаилу. – Давай договоримся, как мужики. Мы тебе бабла, а ты нас не видел? Сколько ты хочешь? Давай: пять стволов – пять косарей… или хочешь больше?

Михаил покачал головой.

– Я в такие игры, ребята, не играю. Мне в лесу деньги не нужны, тратить их негде, магазинов то здесь нет. Пойдемте, я вас провожу.

Псевдотуристы шли впереди егеря, растянувшись между деревьями. Миша понимал, что с такими ребятами терять бдительности нельзя и на секунду. В любой момент от этих братков можно было ожидать подвоха, тем более что у них еще оставались ножи. Свое ружье он продолжал держать в правой руке, левой придерживал за ремни ружья браконьеров. Рюкзак остался лежать на поляне. Лишняя ноша ему была ни к чему. Примерно часа через два впереди послышался шум машин, и они вышли на край леса.

Между двумя огромными булыжниками, в зарослях молодого ельника, действительно была спрятана машина. Большой серый внедорожник так лихо вписался в ландшафт, что со стороны дороги его совершенно не было видно. Михаил облегченно вздохнул и немного расслабился. Тяжелая ноша оттягивала плечо, ему сильно хотелось сбросить ружья на землю и размять затекшие мышцы. Патлатый остановился и прищурено посмотрел на Михаила:

– Спасибо, что помог донести оружие, егерь. Теперь же мы можем получить свое имущество назад?

– Имущество получите в Александровском лесничестве. Я оставлю его у начальника в кабинете. – Глухо ответил Михаил.

– Да, ну?… Так не идет, Медведь. Пошутил и хватит. Хочешь ты или нет, но мы будем вынуждены забрать то, что принадлежит нам.

В то время, когда Патлатый пытался вести переговоры с егерем, мужик в сером свитере тихо проник в машину и вытащил оттуда припрятанный пистолет. Он подошел к Михаилу сбоку и приказал:

– Власть поменялась, Медведь! Ружья на землю! Быстро!

– Как скажешь… – Только и успел произнести егерь, как пистолет выстрелил, и его ногу в левом бедре обожгло огнем.

Михаил быстро отскочил в сторону, спрятавшись за широкий ствол кедра, и через секунду ответил выстрелом из ружья. Из ельника послышался стон, затем громкие маты и выкрик:

– Да, поехали уже отсюда… Наохотились… Он мне, падла, бок продырявил! Завтра же позвоню на верх, что бы этого лихача посадили на задницу! А, то шибко большие яйца несет… Киса, кончай крутого из себя корчить! Порешишь егеря, никакой депутат нам не поможет…

Но вслед за этими словами тут же прогремели один за другим два выстрела. Одна пуля просвистела над головой, вторая задела плечо Михаила. Мужчина стрелял метко, видно был парнем натренированным. Миша пригнулся, внимательно осматриваясь по сторонам, и выискивая стрелка с пистолетом. Ельник справа немного зашевелился и он сразу же выстрелил в ту сторону. Из кустов послышался набор матерных слов.

– Падла, он что, видит через деревья? Он мне руку задел!

Стиснув зубы от боли, Михаил тихо перебежал и спрятался за другим деревом. А в то место, где он только что стоял, полетел целый набор пуль, впиваясь в толстый ствол.

– Сука, его тут уже нет! – Раздался рев раненого мужика, должно быть Кисы. – Я тебя все равно достану, Медведь.

Началась хаотичная пальба. Киса был в большой панике и стрелял просто наугад. Михаил считал выстрелы, по его подсчетам патроны должны уже были закончиться, но видно Киса был запасливым малым и прихватил вторую обойму.

Через несколько секунд взревел мотор машины. Ревел и раненый Киса, мотаясь между деревьями и стреляя во все стороны. Михаил выждал еще несколько секунд, вышел из-за дерева прицелился и выстрелил в пистолет браконьера. Тот отлетел в сторону, так же как и ружье на лужайке. Киса завопил, и было кинулся на егеря, но Патлатый подобрал упавший пистолет, схватил Кису за шиворот, и потащил к машине.

– Он уже двоих ранил! Ты хочешь, что бы он нас всех тут положил, как зайцев? Поехали!

Уже через секунду послышалось хлопанье дверей, мужчины расселись, мощный мотор яростно взревел, и автомобиль начал медленно выползать из ельника к автостраде. Раненый егерь стоял у кромки леса и наблюдал, как псевдотуристы удалялись от него все дальше и дальше.

«Слава Богу, обошлось малыми потерями…» – Подумал он, даже не замечая, что находился в состоянии аффекта, а из раны на ноге струилась кровь, и в ботинке уже квакало от влаги. Болело и плечо в районе ключицы.

Глава 13

Михаил вернулся в лес, чтобы осмотреть свои раны. Он прохромал несколько шагов по ельнику, уходя в глубь тайги, сбросил оружейный трофей с плеча и приставил стволы к дереву. Осмотрел ногу. Кость не была задета, пуля прошла на вылет через мышцы, образовав рваную рану, а из зияющей в штанах дыре сочилась кровь. По-видимому, глубоко в ноге была задета вена. Ему пришлось пожертвовать рубашкой, чтобы разорвать ее на бинты, затампонировать с двух сторон рану и туго забинтовать ногу.

Повязка немного остановила кровь, но не убрала адскую боль. В идеале нужно было наложить жгут. Но не в его случае. Миша понимал, что в таком положении ему придется идти по тайге километров двадцать. Если бы не Даша, ожидавшая его в сторожке посреди этой тайги, то он бы вышел на трассу и добрался бы к первому населенному пункту, где был фельдшер. Но девушка была там совсем одна, и с самого утра она была ним сильно напугана. «Идиот, зачем я ей рассказал о браконьерах? Переночевала бы в избе, а завтра ребята бы ее забрали», – думал Миша, сильнее затягивая узел на импровизированном бинте. Немного подумав, он принял решение возвращаться к ней и для этого ему нужно будет приложить большие усилия.

Ближе к полудню, Даша налила миску супа и силой заставила себя поесть. Тревожные мысли о браконьерах, находившихся где-то рядом, немного пугали ее. Она волновалась за Михаила, понимая, что в своих волнениях не столько боится остаться в тайге одна, сколько, действительно, боится за него самого!

Дрова давно перегорели, и печь начала быстро остывать. В доме уже было не так тепло, а без хозяина и вовсе не уютно. Дарья завернулась в меховое одеяло, и заняла свой наблюдательный пост у окна. За стеклом опять начал накрапывать мелкий дождик, а из-за низких, затянувших все небо туч, быстро потемнело. Через некоторое время она вышла на улицу, закрыла дверь в курятнике на замок, висевший до этого на дверной ручке. Вернувшись в избу, посмотрела на часы, они показывали уже семь вечера.

Еще через час на улице уже стояла кромешная темень, темно было и в доме. Мрачные мысли угнездились у девушки в голове, а не отпускающая ее весь день, тревога, стучала в головенабатным колоколом. Михаила все еще не было. Подождав еще пол часа, Даша набросила на себя его огромную ветровку, в которой тут же утонула, положила спутниковый телефон в карман, застегнув его на кнопку, и полезла в шкаф за свечой и спичками. Неожиданно для себя, она обнаружила на полке небольшой фонарик. Включив его, девушка несказанно обрадовалась, фонарь вылил из себя небольшой сноп желтых лучей.Она тут же его погасила, чтобы не «посадить» батарейки, взяла со стола кухонный ножи тихо выскользнула из избы, осторожно прикрыв за собой дверь.

Немного постояв на крыльце, в одной руке держа фонарь, а в другой нож, она огляделась вокруг себя и прислушалась. Темень была такой угольно черной, что ей казалось, она не увидит ничего на протяжении вытянутой руки. Девушка сделала два шага вперёд и остановилась. Подумала о том, чтобы включить фонарик, но побоялась. Ведь её могли заметить издалека, и она бы сейчас выглядела на большой поляне,словнояркий светлячок в траве. Даша не знала, в какую сторону идти и где искать Михаила. Однозначно в глубину тайги она не пойдет под страхом смертной казни.

Всетоже утреннеебеспокойство, за ставшегоза эти дни не чужим для нее мужчину,все еще её не покидало. Каким-то шестым чувством, девушка приняла решение обойти поляну хотя бы по периметру. Постояв несколько минут, чтобы глаза немного привыкли к темноте,она принялась медленно идти вдоль мокрых темных ветвей. Шаг за шагом, она продвигалась с черепашьей скоростью по высокой мокрой траве, готовая в любую минуту включить фонарь и пырнуть ножом любого обидчика.

Отойдя на приличное расстояние от дома, она поняла, что от страха у нее началась подниматься паника. Это была боязнь того, что она не сможет найти дорогу назад к дому.Даша остановилась, несколько раз глубоко втянула в себя сырой воздух и посмотрела вверх. Тучи начали медленно расползаться по темному небу в разные стороны, освобождая место для низких сентябрьских звезд, окрашенных в белое золото. Звезды были такими яркими, словно двухдневный дождь их начисто отмыл и наполировал.

Даша двинулась дальше, но пройдя несколько шагов, она закричала от испуга. Ее кто-то крепко схватил за ногу у колена и выбил из руки нож. Вместе с криком она включила фонарик и направила луч света вперед.

– Господи, да выключи ты эту штуку. – Услышала она тихий шепот Михаила.

Онотпустил ее ногу и шумно втянул в себя воздух.

– Боже! Как ты меня напугал! Что нельзя было меня предупредить, что ты тут сидишь? Скажи, что нельзя было отозваться? – Она стукнула мужчину фонарем по плечу, и тут же услышала его тихий стон.

– Дашь, помоги мне добраться до дома… И… пожалуйста, подбери ружья… на земле…

Ей сильно не понравился его глухой тихий голос, она тут же вновь посветила на него фонариком и громко ойкнула. Михаил был весь в крови и выглядел полностью обессиленным. Сколько он просидел на мокром бревне, и, как он в таком состоянии добрался до дома, об этом она могла только догадываться.

– Господи! Что с тобой? Это кровь? А, я дура, еще стукнула тебя фонарем по раненому плечу…. – Обеспокоенно, произнесла она, рассматривая Мишу и его трофей, лежавший в мокрой траве.