Бигбургерлэнд

Эти его слова сразу же прочистили мне мозги. Я поспешно переключилась на режим «строгий педагог».

– Что ты здесь делаешь, Сеерат? – совсем уже другим тоном спросила я, не забывая дублировать свои слова текстом на экране КПК.

Даймон в панике зашарил руками вокруг себя, потом, видимо, вспомнил о планшете… Несколько раз он его ронял, и тут же ловил, не давай коснуться пола. Неловкая пауза все длилась, а несчастный парень все ускорял и ускорял свои дерганные и хаотичные движения…

Вскинув брови, я искренним удивлением смотрела на все это…

Примерно через пять стандартных секунд размытое облако растаяло, и Сеерат застыл в, видимо, на его взгляд, наиболее «крутой» и эффектной позе.

Я закусила губу, давя рвущийся наружу смех.

Мне показали надпись на планшете: «Привет, детка!»

– Здравствуй, Сеерат! – по привычке я нарочито четко и быстро проговорила для него слова, и тут же начала писать для него дублирующее текстовое послание, но даймон меня опередил:

«Сеерат понимает речь! Сеерат писать правильно!..»

Он запнулся, стирая написанное, а потом быстро исправил его.

«Я понимаю речь! Я пишу правильно!» – гордо показал он мне.

Борясь со вновь так некстати нахлынувшими чувствами гордости и радости за ученика, я максимально спокойно сказала:

– Молодец!

Ладно… Все это, конечно, замечательно, но что нам делать с этим даймоном здесь и сейчас? Все еще спят, в том числе и комендант студенческого общежития.

Со вздохом мысленно я пришла к выводу, что все-таки придется оставить его ночевать у кого-то из нас. Лучше, конечно, у меня.

Оставлять Сеерата наедине с Пейном я опасалась, мало ли что. В случае чего, я смогу гораздо лучше справиться с возможными недоразумениями, чем совершенно неподготовленный кагу.

Но и оставаться с даймоном наедине…

Я обернулась через плечо с просительно-умильным выражением лица.

– Пейн, побудешь с нами до утра? – тихонько спросила я у кагу.

– Конечно! – щекоча дыханием ушко, ласково ответил он мне, и я поежилась от приятных мурашек, волной прошедших сверху вниз по моему телу…

Сзади раздался странный звук, подозрительно похожий на скрип зубов.

Ладно, не буду никого смущать и провоцировать. Надо переключить мужчин на что-то более обыденное, что зайдет их на какое-то время. На еду, например.

– Ты голоден? – спросила я у даймона.

Конечно же, Сеерат хотел есть! Можно было и не спрашивать.

Насколько я помнила, этого парня всегда было гораздо проще убить, чем прокормить.

С тихим вздохом я повела мужчин на кухню.

Отвернувшись, я уже не видела, как даймон вновь развернул планшет, показывая кагу слово из трех букв. К досаде парнишки, более психологически зрелый Пейн, только беззвучно посмеялся над этой мальчишеской выходкой Сеерата…

Амар-Уту.

На следующее утро Пейн сдал Сеерата на руки коменданту, и тот поселил нас во вполне сносные и пригодные для жизни комнаты для студентов-платников.

Наше новое жилище было даже больше, чем то, где Сеерат жил до этого, во дворце владетеля.

Со сверхскоростью даймон обшарил в комнатах каждый уголок, вновь вызвав у меня легкий приступ головокружения.

Какой же он неугомонный!

«Слыхал? Она сказала, что я – молодец!» – написал он специально для меня.

О! Дорогой подопечный хвастаться изволит? И это после всего того, что сегодня было? Невероятно!

– Угу. Она так и сказала. А ты проник в ее квартиру ночью, опозорился, сожрал всю ее еду, а, вдобавок, пялился на нее, как какой-то псих.

Подумав, я внес поправку:

–…Конченный псих.

«Ну, ты и зануда!» – досадуя, написал он.

– Амар-Уту мудр, – со спокойным достоинством возразил я.

«Амар-Уту сосет!» – напечатав это, даймон премерзко заржал.

Небеса! Вот в такие моменты я горько жалею о том, что научил его говорить!

«Амар-Уту думает, что Сеерат – дурак? Сеерат знать, что Амар-Уту хочет перехватить контроль».

Отрицать очевидное для нас обоих я не стал, а вместо этого дал ему давно уже привычную подсказку. Она у меня вылетала уже практически на автомате.

– Я… Знаю…– невозмутимо, медленно и с расстановкой начал поправлять его я.

– Правильно пишется: я знаю, что Амар-Уту…

«Я знаю, как правильно!» – перебивая меня, психанул он.

– Строй фразы как надо, и никто не будет тебя поправлять,– совершенно спокойно ответил я ему.

Сеерат побесился несколько толик, но писать больше ничего не стал. Крыть было нечем.

– Помни о договоре! Сначала ты слушаешь меня, потом Лами признает тебя равным себе.

«Она уже признала! Лами мной гордится!»