Анатомия обмана

Мила вышла на улицу и подняла глаза к небу. «Спасибо», – на полном серьезе прошептала она. Где-то рядом прошелестели колеса проезжающего автомобиля. Девушке же показалось, что это крылья ангела…

Кто-то настойчиво ломился во входную дверь. Мила тряхнула головой, отгоняя воспоминания, вскочила с дивана, на ходу вытерла слезы, бесшумно подошла и посмотрела в глазок. По ту сторону, шатаясь и глотая вино прямо из горлышка, стояла подруга в обнимку с нетрезвым кавалером. Типичный представитель юга бесцеремонно вырвал из рук пассии бутылку и отхлебнул.

– Нету, – заплетающимся языком подытожил он. – Ошиблась консьержка, Любаня.

– А машина? – резонно уточнила подруга. – Не пошла же она пешком!

– Они с Сашкой взяли такси. Когда едут расслабляться, за руль не садятся.

Любаша достала мобильник и стала названивать. Где-то на лоджии затрезвонил Милин телефон. Общаться с подвыпившей компанией не было ни желания, ни настроения, ни особой нужды. Хозяйка прислонилась спиной к двери и стала невольным свидетелем продолжающегося разговора.

– Саня не первый год тусит с смазливенькими няшками, – хохотнула подруга. – У Милки чуйка притупилась – ни фига не сечет.

– До жены, как до жирафа, все доходит с большим опозданием, – ввернул ухажер.

Танцуя вразнобой и несуразно, парочка допила вино, словно визитку, бросила на входной коврик пустую бутылку и, пошатываясь, направилась к лифту. Мила посмотрелась в зеркало, намереваясь привести себя в порядок, но обреченно махнула рукой и вернулась в гостиную. Хмель как рукой сняло. Как бы ни складывались семейные отношения, за эти двадцать лет она ни разу не посмотрела на сторону. Требовалось в одиночестве и на трезвую голову переварить весть о том, что Сашины романы давно уже секрет полишинеля. Вдвойне неприятным оказался тот факт, что грязное белье за спиной хозяев полощут люди, вхожие в их дом. Обида – далеко не лучший советчик. А оскорбленная женщина – опаснейший из противников. В голове Милы стремительно роились планы вендетты, один коварнее другого. И пусть они с Александром не кровные родственники, ему предстоит хлебнуть из чаши мести сполна! Прежде всего, требовалось собрать мысли в пучок – пока они тягуче растекались по древу. Для этого был необходим тайм-аут. Мила загрузила компьютер и вошла на сайт авиакомпании. До рейса в родные края оставалось четыре часа. Она забронировала билет, заказала такси до аэропорта, нашла дорожную сумку и стала энергично складывать вещи. Завтра будет новый день. В нем она выкроит время для информации к размышлению. А сегодня она подумает о хорошем, например, о… Сколько Мила ни силилась, примеров хорошего отыскать не удалось. Впрочем, это бочку меда можно испортить ложкой дегтя. А пресловутый деготь подсластить не удалось еще никому! Чем понапрасну ломать копья, лучше точить забрало. Мила доподлинно знала, в кого целится ее горячая рука.

Скоротечный разговор с женой включил обратный отсчет памяти. Александр, уткнувшись головой в руль, продолжал сидеть в припаркованном недалеко от дома автомобиле. Вот и определились: она пока поживет в квартире, он – за городом. Коротко и ясно. Ни слез, ни упреков, ни скандалов. Миле, видите ли, некогда объясниться. Ответь так в далеком Ленинграде несмышленый курсант, не пришлось бы выяснять отношения сегодня. В далекой юности все было по-другому. Случайно просигналив, он спугнул притаившуюся в кустах влюбленную пару. Губы сами собой расплылись в улыбке. Трепетные свидания пусть не робкого, но совсем еще мальчишки из глубоко провинциального Ломова остались далеко позади. Словно в другой жизни. Была ли она счастливой? Тогда казалось, что да. Впрочем, что еще оставалось думать семнадцатилетнему подростку, впервые допущенному до женского тела? На заре юности все закрутилось с такой бешеной скоростью, что времени определиться не осталось. Первая любовь, первое свидание, жаркие объятия манкой женщины, свалившееся с бухты-барахты отцовство… Курсант Ребров полагал, что женитьба – единственно верный выход. По крайней мере, самый порядочный в создавшейся ситуации. Он искренне полагал, что создает семью на всю жизнь, как отец с матерью. Только Мила двадцатилетнего розлива была совсем другим человеком. Дерзкой, непростой, но любящей. Нынешняя, как гуляющая сама по себе кошка, позволяла себя любить. Разница очевидна. Невосполнимая потеря. Неутихающая боль. Их семейная лодка дала изрядный крен и села на мель. А, может, ее уже тянет на дно? Интересно, можно ли исправить ситуацию? И стоит ли это делать? Если да, кому это под силу? Сыновьям? Они совсем чужие, да и который год живут вдали от дома. Отец для них не авторитет. Понимание того, что он давным-давно потерял на мальчишек влияние, окатило ледяным душем. Отец он никакой. И муж давно неважный. Плывет по течению и в ус себе не дует. Александр нервно пощипал усы. Хорош папаша, ничего не скажешь. Поддавшись нажиму со стороны жены, сам же лишил парней детства и определил в армию. Стоило ли ждать от них любви или хотя бы понимания? При первой же возможности он навещал сыновей, но эти встречи походили на заглаживание вины. От того, что жизнь катится в тартарары, стало не по себе. От сковавшего его удушья на мгновение показалось, что он сидит не просто на раскаленных углях, а в чертовой домне. Александр вышел на свежий воздух. Темнело. Моросил дождь. В кармане зазвонил мобильный телефон. Глядя в окошко определителя номера, он равнодушно швырнул трубку в салон: «Прости, детка, но сегодня меня нет ни для кого, и ты не исключение». Телефон трезвонил без умолку. Ребров сел в машину и отключил аппарат. В стекло осторожно постучал смущенный курсант с букетом роз и молитвенно сложил руки:

– Не выручите? До свидания полчаса, никак не успеваю, а кроме вас – ни души…

– Куда?

– К центральному Дому Художников.

– Садись, – распахнул дверь водитель и, когда тронулись, уточнил: – Рисуешь?

– Почему вы так решили?

– Место для свидания говорит само за себя.

– Мила полагает, что мой художественный вкус недостаточно развит.

Слово «Мила» неприятно резануло слух. Может, это какой-то знак? Впрочем, в приметы он не верил. Простое совпадение, не больше. Лучше поддержать разговор и протянуть руку помощи взволнованному собеседнику.

– А Третьяковка или Пушкинский музей ей уже не интересны?

– Это мы посетили еще в начале года.

Александр улыбнулся – похоже, спутник безоговорочно доверял своей просвещенной подруге. Выставки и музеи – не самое плохое место для совместного времяпровождения. У него было многим проще: два свидания, а после – сразу сын. Тут не то что крышу снесет, основательно вышибет из седла. А он удержался. И долгое время был на коне. А потом что-то разладилось и надломилось. То ли кони понесли, то ли наезднику не хватило мастерства. Похоже, все сразу. «Спасение утопающих – дело рук самих утопающих». Точнее, чем в любимом романе, не скажешь. Остапа Бендера из него не вышло. Но и Шуры Балаганова или Паниковского, к счастью, тоже. Как говорится, имеем, что имеем.

Поминутно глядя на часы, курсант всматривался в дорогу и взмок от напряжения. Сочувствуя, водитель протянул ему трубку:

– Позвони, предупреди, что задерживаешься.

– Мила принципиально не берет в музеи телефон. Вон она, – просиял от радости страдалец, указав на щуплую малышку, и спешно уточнил: – Сколько с меня?

– Не с тебя, а тебе, – протянул ему пятитысячную купюру Александр. – Своди девочку в кафе, угости чем-нибудь сладеньким – поднимает настроение.

– Нет-нет, это как-то неправильно!

– Очень даже правильно, коллега. Я не один год носил военную форму.

Меценат сунул ему в карман купюру и спешно отъехал. Молодой человек благодарно помахал вслед. В зеркало заднего вида было видно, как радовались встрече влюбленные. Мужчина грустно улыбнулся. Неужели он был таким же?! И, пожалуй, только в том возрасте чувствовал себя по-настоящему счастливым.

…Все разговоры по душам в казарме начинались после команды: «Отбой!» Саша в два счета преодолел длинный ряд двухъярусных кроватей и торопливо снял китель. Известие о том, что он стал отцом, дошло до товарищей быстрее самого виновника торжества. На соседней койке оживился приятель:

– Ну, ты, брат, даешь! Бац-бац и – в дамки!

– В короли, – поправил сосед сверху. – Он теперь папаша.

– Попридержи язык, Егорыч!

– А что, уже и поздравить нельзя? С тебя кило пряников и банка сока!

– А с нас – подарок, – вставил коротышка.

– Завтра идем в ЗАГС, – признался Александр.

– Кто же тебя без увольнительной выпустит?

– Утро вечера мудренее. Придумаю что-нибудь.

– У Сереги, что помог тебя найти, тетка там работает, – подсказал кто-то. – Пусть позвонит ей и все уладит, а прорваться на пару часов на свободу – не вопрос.

– Все склеится, комсорг – брательник и с машиной, и со свидетельницей подсобит, у него передо мной должок.

План-выручалочка курсантами был разработан много лет назад и, подобно нити Ариадны, передавался из поколения в поколение. За эти годы апробирован он был не единожды и сбоев не давал. На неотложные свидания секретным маршрутом исчезали регулярно. А вот жениться – пока не доводилось. Но случай не терпел отлагательства. Лиха беда начало. Должен же кто-то быть первым. После занятий сбросились в пользу молодожена, кто мелочью, а кто рублем и, вооружившись метлами, отправились на уборку заднего двора. Курсовой офицер проконтролировал начало процесса, дал ценные указания и вскоре удалился. Александр держался ближе к забору и нетерпеливо сквозь щель в ограждении следил за появлением автомобиля. В назначенное время с улицы перелетел увесистый пакет с кроссовками и спортивным костюмом. Саша спешно переоделся, прячась за сомкнувшиеся спины друзей, и по пирамиде из их скрещенных рук и упакованной наспех формой ловко перемахнул через изгородь. Благо, камерами видеонаблюдения военные училища двадцатилетней давности оснащены не были. «Шурик, в шесть как штык!» – напутствовали приятели.

На заднем сидении машины уже сидела сияющая от счастья Мила. Глядя на Александра в одежде с чужого плеча, водитель не сумел скрыть улыбку – уж больно курсант походил на незадачливого тезку из бессмертной комедии Гайдая, штаны которого были так же коротки. Но выбирать не приходилось – подыскать что-либо по размеру за столь короткий промежуток времени не удалось. И не беда. Коль скоро с милым рай в шалаше, то спортивный костюм – самое подходящее для этого случая одеяние. В конце концов, не набедренная же повязка.

– Серега не предупредил, что ты такая дылда, – извинился водитель.

– Спасибо, что выручили, – поблагодарила Мила, прижимаясь к жениху.

Время в пути пролетело незаметно. Счастливые влюбленные наслаждались безоблачными минутами, подаренными им шалуньей фортуной. У ЗАГСа их поджидала подруга водителя – без свидетельницы зарегистрировать брак было проблематично, а знакомых у Милы в городе не было. Курсантское братство предусмотрело все.

– Момент, – отозвал жениха шофер. – Магазин видишь? Без шампанского, цветов и конфет будет не по-людски. Деньги имеются?

– А то, – Александр гордо извлек из кармана мятые рубли и кучу мелочи.

– Впечатляет, – похлопал его по плечу приятель. – В случае нужды добавлю.

Саша бегло пересчитал наличность:

– Еще останется ребятам на пряники и лимонад.

– Тогда я в магазин, а ты в туалет! Мужская комната направо.