Напарница вампира

Я поняла, что дальше отпираться невозможно. Необходимо представить сестрице напарника, а, значит, надо уже сейчас подготовить её к встрече с ним. Но что сказать сейчас, как ответить на этот бесцеремонный вопрос?

«Скажи, что твой друг скоро подойдёт сюда и представится лично», – внезапно прозвучало в голове.

– Тирса! – В голосе Греты послышалась неподдельная тревога. – Сестричка, что с тобой?! Тебе плохо?!

Я отняла руки от висков: голос вампира, как всегда, причинял сильную боль.

– Не волнуйся, Грета, не стоит. Со мной всё в порядке, правда. Ты о чём-то спрашивала?

– Да… – в каком-то замешательстве протянула Грета. – О твоём друге…

– Ах, о друге! – несколько натянуто подхватила я. – Я думаю, он скоро подойдёт сюда и присоединится к нам.

– Присоединится?! К нам?! – Чего было больше в этом вопросе – радости и облегчения или чудовищной паники?

– Ну да, – слегка растерялась я. – Ты возражаешь?

– Н-н-нет, Тирса, что ты, – пролепетала Грета, глядя куда-то поверх моей головы. Я повернулась и увидела…

Как всегда, он был одет по последней моде, с нарочитой небрежностью в деталях. Как всегда, он не считал нужным таиться сверх совсем уж необходимого и сейчас широко улыбался нам обеим, благо народу в зале было немного, и никто не смотрел в его сторону. Не смотрел и не видел, как он улыбался – не скрывая своих длинных тонких клыков, которыми так легко прокусывал девичьи шеи. Всё было как всегда, будто мы расстались всего вчера, а не месяц назад. Меня после северного провала поселили на квартире одного из сотрудников бюро, взяв обещание не звать вампира в этот дом. Обещание мы с напарником выполнили, и всё это время я не имела никакого понятия о том, где живёт не-мёртвый.

Он подошёл к нашему столику, вежливо поклонился и взял в свои ладони руку Греты – безвольную и вялую, словно «сестрицу» парализовало от ужаса. Поднёс к губам – медленно, наслаждаясь каждым моментом. Грета смотрела на не-мёртвого испуганными широко открытыми глазами, как птица на ядовитую змею.

– Сударыня, моё почтение, – с какой-то даже вкрадчивостью произнёс вампир, целуя руку перепуганной женщины. – Как я рад встрече с вами…

– Оч-чень приятно, – пробормотала Грета, не решаясь отнять руку. Вампир ещё раз улыбнулся и отпустил её. Наградил меня мимолётным взглядом, привычно потрепал меня по голове, нимало не заботясь об уместности такого жеста, и сел на стул рядом с нами.

Всё как всегда.

– Итак, – холодно проговорил мой напарник, разом прекратив улыбаться. – Вы желали меня видеть, сударыня. Зачем?

Грета беспокойно огляделась по сторонам, вампир успокаивающе взмахнул рукой.

– Не беспокойтесь, нас никто не услышит. Ну?..

«Сестрица» молчала, словно утратив дар речи. Я смущённо помешивала ложечкой чай, почему-то чувствуя себя лишней. Что-то происходило между этими двумя, что-то, к чему я если и имела отношение, то только косвенное.

– Вздор! – безапелляционно проговорил мой напарник, не обращая внимания на то, что я ничего не сказала. – Останься, Тирса, и не говори чепухи.

– Но я…

– Тихо!

Я обиделась, вампир, по-видимому, немедленно это почувствовал, но извиняться не стал, только на секунду отвёл взгляд от Греты и тепло улыбнулся одними глазами.

– Итак, сударыня, я спрашиваю вас третий раз, – напомнил он. – Вы хотели меня видеть. Зачем?

Грета вздохнула, непроизвольным жестом оправила волосы и нашла в себе силы ответить на взгляд вампира.

– Если мы путешествуем вместе, сударь, – сказала она, – вежливость требует, чтобы мы были представлены друг другу.

– Путешествуем вместе, сударыня? – насмешливо переспросил не-мёртвый. – Кто вам сказал такую глупость?

Не знаю, кто больше растерялся, я или Грета. Он не поедет с нами?! Со мной? Бросит меня? Он?

На этот раз напарник не сказал и не сделал ничего, чтобы успокоить мою тревогу. Он смотрел прямо на Грету и ждал её ответа.

– Но я полагала, вы всегда…

Вампир дёрнул уголком рта, открывая в мимолётной улыбке клык.

– Времена меняются, сударыня, и я вовсе не настолько привязан к вашей сестрице, как это может показаться. Я последую за вами в отдалении, временами буду навещать… вас обеих. Думаю, вы простите вынужденную бесцеремонность поздних визитов?

Грета кивнула, по-моему, не вполне понимая, что ей говорят. Вампир удовлетворённо кивнул в ответ, поднялся, поцеловал руку моей сестры, взъерошил мне волосы, окончательно погубив таким образом причёску, и ушёл, не сказав больше ни слова.

– Скотина! – процедила Грета, как только за не-мёртвым захлопнулась дверь. Я уронила голову на руки и разрыдалась. Он меня бросил. Но почему?! За что?! И… чего он хотел добиться этим визитом? Неужели только попугать Грету и обидеть меня? Но зачем ему это? Зачем?

– Эй, человек! – окликнула Грета официанта. – Принесите вина на наш столик… Нет, лучше в нашу комнату.

Официант почтительно наклонился к моей сестрице, уточнил заказ и ушёл.

– Вставай, Тирса, – жёстко произнесла Грета. – Хватит рыдать, слезами горю не поможешь.

Подталкиваемая сестрой, я безропотно позволила увести себя наверх, в нашу комнату, куда скоро и правда принесли вина. Я опустилась в кресло у кровати и погрузилась в совершенно безрадостные мысли. Он меня бросил. Бросил. Он. Меня.

Оставил с этой чужой бесстыдной женщиной, которая улыбается фальшивой улыбкой и смотрит на мир бесчувственными глазами. Почему? Что я ему сделала? Какой приказ нарушила, за что?!

Я глубоко вздохнула, подавляя вновь нахлынувшие рыдания. Грета права, надо взять себя в руки. Он вампир, он не человек. Было бы нелепостью полагать, что для него имеет значение кто бы то ни было, кроме него самого и вечной жизни. Нелепо.

Я вспомнила страшный путь с севера в столицу. Днём мы прятались, на закате он уходил искать для меня пищу, и всю ночь до рассвета гнал несчастную лошадь, которая чудом только не околела в дороге. Тогда мне казалось… казалось…

Что я дорога ему, что он всегда будет заботиться обо мне…

Дурёха! В какую непроходимую пропасть загнало меня тщеславие. Кто я такая, чтобы вампир помнил обо мне? Кто я такая, чтобы он нуждался в моём обществе? Он пил мою кровь и мог бы убить, но оставил в живых – и на том спасибо! Я сошла с ума, когда стала воображать, будто…

Тут мысли мои споткнулись. Глупо, нелепо, ошибочно… Но всё же я привязалась к нему. Он составлял часть моей жизни: необходимую часть. Именно необходимую. После всего, что было – и плохого, и хорошего, я начала думать, что так будет всегда. Мне казалось, он обещал беречь меня и заботиться обо мне. А если не обещал, то собирался. И такая забота, хотя и тяготила, хотя и требовала страшной платы кровью… Она вселяла уверенность в будущем. А теперь…

Внезапно виски вновь пронзила острая боль.

«Ами, глупая ты моя девочка. Я обещал только одно: ты будешь жить. Не бойся».

– Тирса? – окликнула Грета, которая всё то время, пока я предавалась отчаянию, разговаривала с принесшей вино горничной. – Что с тобой? Может быть, что-то болит? Мигрень? Или головокружение?

Я отняла руки от висков и отрицательно покачала головой.

– Тогда… – решительно произнесла сестра, поднося мне рюмку с вином, – перестань по нём убиваться. Не стоит он того.

Я сделала глоток и запротестовала.