Оценить:
 Рейтинг: 0

В двух шагах от края

Год написания книги
2015
Теги
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 13 >>
На страницу:
5 из 13
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Замки открывались без скрипа и скрежета, быстрыми, почти бесшумными щелчками. Запорный механизм работал четко и выверено, словно хозяева регулярно следили за его техническим состоянием, что опять же не очень хорошо вписывалось в малоэстетичную картину полнейшего упадка. Все это производило двоякое впечатление: с одной стороны, казалось, дверь призвана уберечь от посторонних нечто невероятно ценное, а с другой–уберечь посторонних о той страшной опасности, что скрывалась внутри.

Возникшую на пороге тетку я узнала по одежде –когда я обозревала двор из такси, именно она несла из колонки воду. Вот только видела я ее исключительно со спины, а сейчас она стояла ко мне лицом, и мне стало ясно, что никакая это не тетка, а молодая девушка, возможно даже на пару лет младше меня. Ее неудачно осветленные волосы с пережженными кончиками сальными прядями обрамляли бледное лицо с невыразительными голубыми глазами и обозначившейся складкой второго подбородка, чересчур короткая и узкая футболка безобразно подчеркивала жировые валики на талии и бесстыдно открывала далекий от плоского живот, из глубокого выреза вываливалась когда-то высокая и аппетитная, а сейчас бесформенно обвисшая грудь. Каким-то неизвестным науке способом девушке удалось втиснуть свою оплывшую тазобедренную часть в джинсы на три размера меньше положенного, но стройности ей это явно не прибавило, а в сочетании с невысоким ростом и разношенными тапочками еще больше изуродовало нижнюю половину тела. В руках незнакомка держала полосатую матерчатую сумку, с какими обычно ездят в шоп-туры челноки.

Полностью дверь девушка так и не открыла, и несколько секунд внимательно рассматривала меня через цепочку. Самое интересное, что она меня узнала! Вероятно, заворачивала мусор в газету с моей фотографией. Не могу же я самом деле предположить, что и в этих трущобах с замиранием сердца следят за светской хроникой? Насколько я поняла, у них тут своих проблем не меньше, чем в тайге кровососущих насекомых.

–Ида Линкс? Это же вы? – девушка неуверенно улыбнулась и сразу помолодела лет на пять. На щеках у нее образовались симпатичные ямочки, а цвет заметно оживившихся глаз сразу приобрел насыщенный оттенок

Я обреченно кивнула в ответ. Скорее бы уже президентские выборы что ли – должно же хоть что-то отвлечь людей от моей персоны!

–Что вы здесь делаете, Ида? И зачем вам понадобилось это дерьмо собачье – мой муж?

В работе журналиста присутствовало немало профессиональных издержек, и до сего момента я наивно полагала, что меня уже ничем нельзя удивить. На моей практике были шокирующие разоблачения представителей власти, закулисные игры деловой элиты и даже сенсационный материал о беременности одной эстрадной дивы, известной своей нетрадиционной сексуальной ориентацией. Я привыкла взирать на разноцветный калейдоскоп бурлящей вокруг меня жизни с философским равнодушием, и уже давно не испытывала такого откровенного, исходящего из самых потаенных уголков души изумления.

Провести оставшуюся жизнь, стоя в грязном подъезде с открытым ртом и отвисшей челюстью я в любом случае не планировала, а потому все-таки сумела волевым усилием заставить себя перебороть накатившие эмоции и более или менее внятно выдавить:

–Я по поводу синтезатора. У него ведь был синтезатор? – я с надеждой подняла на девушку умоляющий взгляд. Скажи «Нет», черт побери, прошу тебя, скажи «Нет»! И я немедленно уберусь восвояси с чувством выполненного долга. Совпадения на свете бывают, да и я вполне могла ошибиться с этим «Данте», и копать мне нужно в диаметрально противоположном направлении. Скажи, мать твою, «Нет»! Мой Эрик не может жить в вонючем бараке, жениться на растолстевшей мымре, и самое главное, мой Эрик ни при каком раскладе не может быть «собачьим дерьмом»! Так что быстро скажи «Нет!», а то меня уже от здешнего амбре мутить начинает.

–Вот же сволочь! –искренне выругалась девушка вместо ответа. Ее лицо снова помрачнело, озорные ямочки бесследно исчезли, а на лбу изломанной линией пролегла ранняя морщина. Она тяжело вздохнула и вдруг громко звякнула дверной цепочкой , – проходите, Ида! Мне очень стыдно за то, что Эрик так поступил, но вы можете сами убедиться, что с меня вам нечего взять. Если хотите, подавайте на эту тварь в суд, но только ничего вы с него не получите.

–Смотрите-смотрите, Ида, вы, наверное, такого никогда не видели! – девушка с горькой улыбкой следила за моим потрясенным взглядом, в ужасе скользившим по обшарпанным стенам, по лохмотьям отклеившихся обоев, по ржавой раковине, по лопнувшей батарее и по торчащим наружу проводам, – а зимой мы тут печку топим. И воды у нас нет, и канализации нет! Выгребная яма прямо под первым этажом, и ту уже три месяца не откачивали, оттого и запах. Вот и все его имущество! И хватило же совести, продать вам свои клавиши нерабочие и дать мой адрес! Говорю же, дерьмо оно и есть дерьмо. Где вы его только встретили?

–Не важно, -выдохнула я. Мне срочно нужна была точка опоры, на которую я бы могла облокотиться и пережить приступ головокружения, но все вокруг, как назло, казалось таким хлипким, что я боялась, как бы от одного моего неосторожного движения разом не рухнул весь дом. Наконец, мне на глаза попался реликтовый предмет мебели, отдаленно напоминающийся перестеленный двумя слоями шерстяного пледа диван, и я без приглашения позволила себе принять сидячее положение. В пятую точку мне сходу впилась выпирающая пружина, но эти мелкие неудобства ровным счетом ничего не значили по сравнению со сквозной раной в моем сердце.

В руках у обеспокоенно наблюдавшей за мною девушки появился допотопный кухонный чайник и красная чашка с отбитой ручкой.

–Хотите воды? – радушно предложила хозяйка – кипяченая!

Я отрицательно помотала головой, вытащила из сумки термос и мелкими глотками выхлебала остатки горячего кофе. Девушка посмотрела на примитивный, в общем-то, сосуд с таким неприкрытым восхищением, словно я только что продемонстрировала ей по меньшей мере восьмое чудо света. Это и в самом деле была изнанка того уютного и обеспеченного мира, за пределы которого до сегодняшнего дня не простирались мои как профессиональные, так и личные интересы.

ГЛАВА VIII

Ударная доза кофеина действовала на меня лучше любого стимулятора. Это была давняя, годами формировавшаяся зависимость, с которой я никогда по-настоящему не пыталась бороться. Расширенное сознание чаще всего означает расширенные зрачки, и кофеиновый допинг, на мой взгляд, являлся наиболее невинным способом достижения ясности в голове.

Я сняла черные очки и в упор посмотрела на девушку. Макс и его многочисленные предшественники называли это запрещенным приемом: сопротивляться гипнотическому притяжению зеленых глаз притаившейся в засаде рыси для подавляющего большинства мужчин было так же сложно, как заядлому картежнику устоять перед заманчивым предложением удвоить свой сомнительный выигрыш. Но сейчас я имела целью добиться несколько иного эффекта: мне необходимо было вызвать патологически безоговорочное доверие собеседника, позволяющее узнать все и даже больше. По сравнению с теми психологически укрепленными крепостями, что мне неоднократно приходилось штурмовать за свою журналистскую карьеру, склонившаяся надо мной девушка представляла собой открытую книгу, и я собиралась найти на ее страницах исчерпывающие ответы на все терзавшие меня вопросы.

–Милая, послушайте, – я ласково коснулась шершавой ладони с грубо обкорнанными ногтями своими изящными, наманикюренными пальчиками, – присаживайтесь рядом со мной и давайте поговорим. У меня есть к вам деловое предложение: продайте мне историю своей жизни! Я покупаю ваше интервью за…, – я извлекла из сумки красное лакированное портмоне и быстро пересчитала деньги в «валютном отсеке», – за пятьсот долларов. Вы согласны? Вижу, что согласны. Итак, приступим, как вас зовут?

–Кристина, – зажатые в моей руке купюры вызвали у девушки почти физическое вожделение, она механически опустилась на жалобно скрипнувший под ее весом диван и всем телом подалась мне навстречу. Ее ярко-голубые глаза горели негасимым внутренним огнем, каждая ее клеточка тянулась на зов призывно покачивающихся перед ней стодолларовых банкнот. Готова спорить на что угодно, она никогда не видела наяву подобного богатства, и уже представляла себе, как эта ничтожная по моим меркам сумма превращается в продукты, одежду и прочие товары первой необходимости. Клиент созрел, и его надо было брать тепленьким.

–Я слушаю тебя, Кристина, – для придания предстоящей беседе дружеской атмосферы я перешла на «ты» и незаметно включила диктофон. К своей изменчивой памяти у меня за последнее время накопилось не меньшее количество претензий, чем у затопленных квартировладельцев к соседям сверху.

Девушка вдруг резко замерла, я последовала ее примеру и услышала какой-то подозрительный шорох под раковиной. Кристина сдернула с ноги дырявый тапок и с размаху зашвырнула его в предполагаемый источник звука. В ответ послышался испуганный писк, и шорох сразу прекратился.

–Крысы замучили! – будничным тоном пояснила девушка, как если бы речь шла о совершенно привычных и рядовых вещах, – зимой еще ничего, а потеплело – расплодились, гады. По ночам спать страшно. Я потому ребенка в деревню и отправила.

Я даже не повела бровью. Анализировать все это безумие я буду дома. Сейчас я всего лишь бесплатное приложение к диктофону, старательно фиксирующее визуальные аспекты разговора. Просто смотри и слушай, Линкс, не выдавай себя, а то с твоим-то стажем это будет выглядеть, черт возьми, весьма непрофессионально.

–Завтра ты проснешься знаменитой, Кристина! – скорее подумала вслух, чем пообещала я, – уходить из газеты надо красиво, и ты поможешь мне это сделать!

Девушка смущенно повела покатыми плечами. Грядущая слава, похоже, волновала ее в последнюю очередь. Взгляд Кристины все так же неотрывно был прикован к деньгам.

–Возьми сразу, -я настойчиво вложила доллары в руку девушки, – а теперь рассказывай, как ты докатилась до такой жизни и какую роль в этом сыграл Эрик Данилевский.

Несколько минут Кристина сосредоточенно озиралась по сторонам, а потом свернутые в аккуратную трубочку деньги вдруг молниеносно исчезли в ее необъятном декольте. Видимо, купюры теперь в буквальном смысле грели девушке душу, потому как нездоровая бледность ее лица постепенно сменялась лихорадочным румянцем.

–Вы странная, Ида! – неожиданно воскликнула Кристина, – я про вас столько читала, но так и не могу понять, почему вы бросили парня, который осыпал вас драгоценностями и на руках носил! А еще мы вчера с тетей Аней из третьей квартиры смотрели телевизор, так там говорили, что вы должны были поехать в Париж на медовый месяц, и что он подарил вам машину и…

–Кристина! – я мягко закрыла девушке рот ладонью, – прекрати! Я тебе просто скажу, что все эти подарки для меня ничего не значат. Не веришь? Отлично, сейчас поверишь!

Обручальное кольцо с сапфиром еле-еле налезло Кристине на мизинец, но так вероятность того, что она будет носить его в качестве украшения, а не сдаст ближайшему скупщику золота, близилась к отрицательному значению, я не стала заморачиваться на несоответствии размера. Утром я по рассеянности нацепила на себя символ нашей с Максом помолвки и, надо же, мне подвернулся замечательный случай избавиться от него раз и навсегда.

–Оно твое, – для того, чтобы девушка, наконец, поверила в свою негаданную удачу, мне пришлось вдалбливать ей этот очевидный факт путем бесконечных повторений, а она лишь продолжала пялиться на кольцо отсутствующим взглядом, и даже возобновившие подпольную активность крысы больше не привлекали ее внимания, – можешь сколько угодно представлять себя невестой знаменитого футболиста Макса Терлеева! Кто знает, вдруг для тебя оно окажется счастливым!

–У меня никогда не будет такого парня, как Макс Терлеев, – первые слезинки блеснули в уголках Кристининых глаз и медленно покатились по ее пухлым щекам, – кому я нужна, Ида? Посмотрите, как я выгляжу! Думаете, я всегда такая была? Когда я только приехала в столицу, мне все говорили, что я писаная красавица. Лучше бы кто сказал, какая я тогда была дура. Сейчас я, может, и поумнела, только от красоты одни воспоминания остались. Знаете, я раньше обвиняла Эрика, а потом поняла, что сама во всем виновата. Сделала бы аборт, доучилась в институте, так нет же…

Она ревела долго и самозабвенно, словно оплакивая свою загубленную молодость, нереализованные амбиции и растоптанные мечты. Ее плечи мелко вздрагивали от рвущихся из груди рыданий, а льющиеся безудержным потоком слезы оставляли на лице грязные дорожки. Я обняла Кристину не столько для того, чтобы успокоить, сколько в целях скорейшего возобновления прерванного интервью, но она была слишком наивна, чтобы осознать эгоистичность моих объятий. Я сидела в сыром, продуваемом всеми ветрами помещении с отваливающейся с потолка штукатуркой и ждала, пока на моем плече выплачется жена человека, удержавшего меня от самоубийства. А девушка все плакала и плакала, и я не знала, как привести ее в чувство. Вернее, я знала универсальный способ, идеально подходящий для борьбы с истериками, но, в отличие от термоса с кофе, фляжки со спиртным я в сумочке не носила.

–У тебя выпить есть? – напрямик спросила я, когда моя блузка насквозь промокла, а батарейка на диктофоне грозила разрядиться раньше окончания нашего судьбоносного разговора.

Кристина судорожно кивнула, сквозь слезы пробормотала что-то неразборчивое и указала куда-то в сторону нагромождения немытой посуды. Я просканировала взглядом гору сковородок и кастрюль, и, несмотря на данную себе клятву ничему не удивляться, чуть не упала с дивана.

Я никогда не относила себя к числу тонких ценителей элитного алкоголя, однако круг общения вынуждал меня много в чем разбираться, дабы не ударить мордой в грязь на обязательных к посещению приемах и раутах. Поэтому, нетрудно вообразить, в какой шок повергла меня на две трети пустая бутылка из-под абсента, да еще и какого абсента. Плоскую емкость с остатками прозрачной жидкости цвета моих глаз венчала этикетка с надписью «King of spirits», и даже моих дилетантских познаний вполне хватило, чтобы предположить, во сколько примерно обходится такое удовольствие.

В том, что это именно «зеленая фея», а не перелитый в дорогую тару самогон, меня окончательно убедила обнаруженная рядом с бутылкой специальная ложка с дырочками и несколько кусочков сахара. Один из самых дорогостоящих сортов абсента в этом богом забытом месте явно пили по всем правилам, хотя и выглядело это столь же парадоксально, как, скажем, наличие золотого унитаза в общественном сортире.

Я осторожно отстранила обмякшую Кристину и решительно поднялась на ноги. Открыв бутылку, я нацедила грамм пятьдесят полынного напитка в стакан, и насильно заставила девушку проглотить «лекарство». Ее лицо перекосилось от терпкой горечи, но в заплаканные глаза понемногу начало возвращаться осмысленное выражение.

–Ох и мерзость! – всхлипнула Кристина и обессиленно растеклась по дивану. Я примостилась на уголке и исподтишка наблюдала, как она постепенно обретает человеческий облик. Надеюсь, я правильно рассчитала дозу, а то от неразбавленного абсента крепостью почти в семьдесят градусов может запросто и башню снести, – простите меня, пожалуйста, Ида! Не знаю, что на меня нашло, нервы сдали…

–Ничего, – милостиво кивнула я, – Кристина, а откуда у тебя ««King of spirits», если не секрет?

–А это вы у моего мужа спросите! – со злостью прошипела девушка, размазывая по щекам высыхающие слезы, – мне кажется, из-за этой дряни у него крыша и поехала. Он всегда был странным, а последний год начал вести себя вообще, как псих. Говорил, что в абсенте содержится какое-то вещество, я не помню, как оно называется, которое мешает трансформации. Разве нормальному человеку придет такое в голову? В конце концов, Эрик вообще перестал со мной разговаривать, сказал, чтоб я оставила его в покое, иначе он за себя не отвечает. Он целыми днями где-то пропадал, приходил поздно вечером, а потом всю ночь сидел за компьютером и цедил свой проклятый абсент через ложку с сахаром. Между прочим, сначала он его поджигал, мы тогда, как на вулкане, жили. Здесь же одной искры достаточно, чтобы весь дом вспыхнул. Знаете, Ида, мне казалось, он нас всех ненавидел: и меня, и ребенка. Он иногда так на нас смотрел, будто хотел избавиться и не знал, как это сделать, чтоб его не посадили. У меня будто камень с души упал, когда мама меня простила и согласилась забрать Димку к себе в деревню. Я теперь поняла, что все, что ни делается, все к лучшему. Когда Эрик исчез, я хотела в полицию заявить. Посидела, подумала, да ну его к черту! Без него и мне, и сыну будет намного лучше. Съезжу в деревню, отосплюсь, а там может и работу найду. Деньги у меня на первое время есть!

–Деньги еще надо отработать, дорогая, – одной из особенностей моего характера являлось то, что в минуты наибольшего душевного волнения я становилась чрезвычайно циничной, но Кристина о подобных нюансах осведомлена не была и восприняла мою фразу как скрытую угрозу произвести реквизицию материальных ценностей. Девушка ощутимо напряглась, тряхнула непричесанной головой и практически спокойным голосом произнесла:

–Спрашивайте все, что хотите. Мне так легче, а то я сосредоточиться не могу. Я на любые ваши вопросы отвечу.

–Это хорошо, – задумчиво протянула я. Ну, Линкс, давай, не спи! Уж чему-чему, а внятно формулировать вопросы тебя на протяжении пяти лет учили в университете, и золотое правило любого журналиста гласит о том, что любое интервью следует разбивать на блоки. И в самом деле, винегрет какой-то получается. Что ж, начнем с межличностных взаимоотношений, а дальше сориентируемся по обстановке, – расскажите мне, как вы познакомились с Эриком?

История знакомства Кристины Ковальчук, уроженки пригородного поселка Бубновка, и Эрика Данилевского, программиста-фрилансера из столицы, уходила своими корнями в период двухлетней давности. Кристина поступила в институт на экономический факультет, поселилась в студенческом общежитии и без особых взлетов и падений отучилась два курса. Отсутствие строгого родительского контроля, от которого девушка так устала дома, быстро вскружило ей голову. Юная провинциалка была хорошенькой, веселой и общительной, благодаря чему неизменно становилась душой любой компании. В составе такой компании ее и занесло на шумную вечеринку в одном из ночных клубов города. Тем холодным ноябрьским вечером Кристина не могла и представить, какими роковыми последствиями обернется для нее это мероприятие.

Высокого худого парня в очках представил ей кто-то из друзей. У Эрика явно что-то не ладилось в жизни, и он предпочитал в одиночку проводить время у барной стойки. Кристина подсела рядом, они поболтали ни о чем и заказали еще выпить. Не было ни любви с первого взгляда, ни бешеной страсти, ни даже обыкновенной симпатии – только слишком много алкоголя, за неимением высоких чувств обострившего лишь примитивные инстинкты. Наутро никто толком не помнил, что произошло между ними ночью в чиллауте. В похмельной апатии обменялись телефонами и разошлись, как в море корабли.

Обнаружив, что беременна, Кристина оказалась в безвыходной ситуации. О том, чтобы продолжать жить в общаге, не могло идти и речи, правила внутреннего распорядка в отношении подобных случаев звучали весьма категорично. Возвращаться в Бубновку девушка боялась до дрожи в коленях. Шансы на то, что консервативно настроенные родители пустят опозорившую семью дочь на порог отчего дома, практически равнялись нулю. Самым простым решением, казалось бы, должен был стать аборт, но Кристина внутренне противилась убийству своего не рождённого ребенка, хотя в дальнейшем не раз корила себя за проявленную слабость.

Эрик отнесся к известию о беременности случайной партнерши с покоробившим девушку равнодушием. Предложил профинансировать аборт и закрыть тему, а когда Кристина принялась взывать к его человечности, заткнул обеими руками уши и, дождавшись временного затишья, спросил, чего она от него хочет. Мыслила девушка до боли стереотипно, и в ее словах о свадьбе не было и намека на оригинальность. К ее вящему удивлению Эрик не стал возражать. Только лишь с подчеркнутой вежливостью попросил не закатывать больше сцен.

В том, что штамп в паспорте действительно ничего не значит для ее новоиспеченного супруга и не предполагает никакой ответственности за свою вторую половину, Кристина получила прекрасную возможность убедиться, когда на седьмом месяце беременности переступила порог печально известного барака на границе с промзоной.
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 13 >>
На страницу:
5 из 13