Клинок флибустьера

Ровным счетом ничего не произошло. Клава не открыла дверь, не отозвалась…

Может быть, она крепко спит после вчерашнего? Или ушла в магазин, или по делам?

И тут она услышала за дверью едва слышный шорох, скрип половиц, сдержанное дыхание…

Тут Мила поняла, что соседка стоит за дверью. И боится открывать.

– Клава, это я, Мила! – проговорила она вполголоса. – Открой! Очень надо!

– Правда, что ли? – раздалось за дверью.

– Ну конечно! Ты в глазок погляди!

– Да в этот глазок что ни гляди – все на себя не похожи!

Тем не менее замок щелкнул. Дверь открылась.

На пороге стояла Клава в длинной, до колен мужской футболке. На груди была нарисована стилизованная нефтяная вышка, ниже которой шла круговая надпись «Нефтепром».

Футболка была Витькина, он привозил такие с работы, парочку даже Павлику подарил.

– Правда, ты! – Клава вымученно улыбнулась. – Вот хорошо, что ты пришла. Может, у тебя есть аспирин или еще что-нибудь, а то у меня после вчерашнего голова трещит.

– В квартире есть, но тут, понимаешь, какое дело… я уходила в парикмахерскую, прихожу, а у меня дверь в квартиру открыта.

– Может, забыла закрыть? После вчерашнего.

– Нет, точно помню, что закрывала.

– Влез, что ли, кто-то? – Клава нахмурилась.

– Однозначно. И я теперь боюсь войти – вдруг он… или они еще там? Пойдем со мной, а? Вдвоем не так страшно!

– Да не вопрос! Только сейчас я оденусь…

Через минуту она вернулась в фиолетовом тренировочном костюме, который был ей велик размера на четыре, и вместе с Милой они вошли в квартиру.

И увидели такое…

В квартире все было перевернуто, шкафы распахнуты, их содержимое вывалено на пол. В гостиной диван отодвинут от стены, в спальне даже постельное белье с кровати сброшено. Ящики кухонного стола и шкафов вытащены, на полу были горки кофе, сахара и круп.

– Ох, ни фига себе! – присвистнула Клава. – Ну, кто-то порезвился! А я-то ничего и не слышала…

– Главное, как быстро успели… – вздыхала Мила. – Пока я была в парикмахерской… Хотя… часа два-то прошло…

– Да, постарались… – Клава осторожно ходила по кухне, стараясь не наступать на рассыпанные кучи сахарного песка и гречки.

– Наверное, нужно в полицию сообщить…

– Ты чего? – Клава снова нахмурилась. – Зачем тебе полиция? Чем они тебе помогут?

– Ну, не знаю… все же взлом, ограбление…

– Ты для начала проверь, что из вещей пропало.

Мила наскоро проверила – но на первый взгляд ничего не пропало, даже маленькая денежная заначка.

Заначка была не от мужа, хотя он не знал о ее существовании. Просто в офисе как-то зашел разговор, и бухгалтер Ангелина Геннадьевна сказала, что в доме всегда должны быть наличные деньги. Карточки – это, конечно, хорошо, счет в банке – тоже неплохо, однако наличка должна быть. На всякий пожарный случай. И не в собственном кошельке, а в укромном месте.

Молодые сотрудницы слушали бухгалтера с недоверием. Ну что такого может случиться, что вдруг деньги понадобятся?

«Много чего, – отвечала Ангелина Геннадьевна. – Мужу плохо станет или ребенку, а у тебя и денег нет, чтобы врачам на скорой дать. Или же кошелек в транспорте вытащат, а в нем все карточки. Или с мужем разругаешься, и он все карточки твои заблокирует. Всегда нужно подстраховаться, жизнь – она разная, сегодня ты в шоколаде, а завтра – в полном дерьме. Уж извините на резком слове».

И Мила прониклась той житейской мудростью, и положила одну пятитысячную купюру и три тысячных в старый кошелек, и спрятала этот кошелек в шкафчике в ванной в пакете с прокладками, опять-таки Ангелина Геннадьевна так советовала – дескать, мужики никогда туда не полезут.

Сейчас Мила открыла шкафчик и прощупала пакет.

Кошелек был на месте. И пара дешевеньких колечек, что лежали на тумбочке в спальне.

– Вот, видишь, а ты говоришь – полицию… если ничего не пропало, они и дело заводить не станут…

– Наверно, ты права… – неуверенно ответила Мила.

– Странно… – протянула Клава, оглядевшись. – Выглядит так, как будто они что-то у тебя искали. Что-то определенное. Ты не представляешь, что это могло быть?

– О чем это ты?

– Было у тебя в доме что-то ценное?

– Шутишь? Ничего такого не было.

Клава посмотрела недоверчиво.

– Ну, не хочешь – не говори… я в чужие дела не лезу. Но все же полицию вызывать не советую. И кстати, насчет взлома… – Она уже стояла у входной двери. – Ты уж извини, подруга, но никакого взлома не было. Дверь открыли ключами или отмычкой… Сама посмотри!

И Мила снова убедилась, что соседка права.

И что это значит? Приходил муж? И что он искал в собственной квартире? Для чего понадобилось перерывать все вещи и даже крупы выбрасывать на пол?

Мила почувствовала, что голову ее сжал тугой обруч.

– А вот ты мне лекарство обещала от головы… аспирин или еще что-нибудь… – очень кстати напомнила Клава.

Мила не без труда нашла аптечку – она валялась на полу, и все содержимое рассыпано. Но таблетка от головной боли все же скоро нашлась. И не одна, так что они приняли таблетки на брудершафт, запили их минералкой, и Клава удалилась.

А Мила дождалась, когда пройдет голова, потом захотела есть, но, открыв холодильник, убедилась, что его содержимое ее нисколько не впечатляет, так что напилась кофе и спустилась ниже этажом к Розалии Яковлевне, у которой сын работал в фирме по продаже и изготовлению замков. После звонка матери сын сказал, что, несмотря на выходной, пришлет мастера, тот и замки принесет.

Пока ждали, Розалия накормила Милу куриным супом, одобрила ее новый цвет волос и велела не вешать нос. Из чего Мила сделала вывод, что соседка полностью в курсе того, что от нее ушел муж. Вот откуда она узнала…