Пророчество Пятой скрижали

– А? – Марина взглянула на часы: оказывается уже час здесь просидела. – Спасибо, ничего не нужно.

«Что я делаю? – думала она, ожидая счет. – Собираюсь соблазнить совершенно постороннего мужчину, которого знать не знаю и который мне совсем не нравится! Это ужасно, нужно оставить эту затею, это… это аморально».

И тут же возмутилась. А спать с чужим мужем морально? А приводить в семейный дом чужую бабу морально? Или, может быть, морально трахаться с ней на диване в гостиной?

«Это чтобы постель ее духами не пропахла! – догадалась Марина. – А не потому, что мужу стыдно семейное ложе осквернять». Так что ни о какой морали не может быть и речи. Она не сможет забыть эту сцену, если не попытается отомстить. Раз они так, то и у нее руки развязаны.

Значит, с чего начать? Мужа Камиллы звали Георгием. Она называет его Гошиком, а мужская часть компании – Жорой. Марина вспомнила: Жук как-то хлопнул его по плечу и обозвал Жоржиком, а тот едва заметно поморщился, но не стал заедаться. Значит, человек спокойный и умный, потому что Женька тогда здорово набрался.

Обстоятельства складывались удачно: Женька вернулся из очередной поездки и послезавтра приглашал всю компанию в ресторан за городом. «Вот там и познакомимся с Георгием поближе и для начала выясним, какое же уменьшительное имя ему подходит».

Был такой старый шпионский фильм «Как вас теперь называть?». Да уж, усмехнулась Марина, выходя из торгового центра, теперь у нее самой на работе будет шпионский фильм.

Она прошаталась по городу до четырех часов, а потом так устала, что решила все же идти домой. Муж все равно на работе, не узнает, когда она явилась.

Выходя из чулана под лестницей, она столкнулась с Зоей Петровной, которая удивленно вытаращилась на чемодан. Марина буркнула что-то нелюбезное, но тут пекинес Дюша залился лаем, и Зоя сосредоточилась на собаке.

Дома был обычный кавардак, как всегда бывало, когда Марина находилась в отъезде. Муж и порядок – две вещи несовместные.

На кухне в раковине по-прежнему кисла грязная посуда. Не удосужился помыть, стало быть, совестью не мучается. Ясно, привык уже к полной безнаказанности. В ванной она нашла темный волос этой стервы, и диван пахнул ее отвратительными терпкими духами. Нет, ну совершенно обнаглели!

Антон нарочно явился с работы поздно, чтобы она успела прибраться и приготовить ужин. Рассеянно потрепал ее по плечу и сказал, что много работы, с утра до вечера был в офисе. Марина поскорее отвернулась, чтобы он не видел ее лица.

Они поели в молчании, потом муж отправился в интернет, а она пошла спать, от души желая, чтобы этот ужасный день кончился как можно быстрее.

На работе был постоянно действующий сумасшедший дом.

Записывали утреннее ток-шоу. Рейтинги были невысокие, так что начальство давно уже подумывало о том, чтобы его закрыть, но заменить было нечем, так что пока кое-как держались.

Марина с трудом закрепила микрофон на талии очередной гостьи. Собственно, талии как таковой не было, оттого простое дело шло с таким трудом.

– Ну, готовы? – прибежала редактор Соня. – Раз, два, три, четыре… слушай, а где пятый гость?

– Не знаю, только эти тут были…

– Такая тетка беспокойная… все ей не так… – Соня оглядывалась по сторонам.

– У нее грим потек, – встряла в разговор та самая полная гостья, – она сказала, что в таком виде ни за что не появится.

– Мариночка! – взмолилась Соня. – Мне еще инструктаж проводить, сбегай, поищи тетку эту! Ты тут вроде закончила.

– Ладно…

Марине и самой хотелось пробежаться по коридорам, узнать новости. Кроме того, теперь у нее была главная задача – навредить Камилле. Так что поход в гримерку пришелся очень кстати.

Камилла сидела в кресле перед зеркалом, до подбородка укрытая розовым фартуком. Над ней колдовала Инга Альбертовна, худощавая подтянутая светлоглазая эстонка неопределенного возраста. Из всех гримеров только Инга с ее невозмутимым прибалтийским характером могла переносить бесконечные придирки Камиллы.

Марина сделала шаг назад. Ясно же, что кроме Камиллы здесь никого больше нет – ни гостей, ни сотрудников, она никого не потерпела бы. Характер у Камиллочки сволочной, ведет себя соответственно своему звездному статусу. Вот и сейчас Камилла, приоткрыв правый глаз, прошипела:

– Что ты возишься? Сколько можно? У меня эфир через десять минут, а ты еще не закончила…

– Не волнуйтесь, Камиллочка, – спокойно ответила Инга, методично работая пуховкой. – Вот здесь еще немножко припудрим, и все будет отлично… глазки прикройте, а то пудра попадет!

Камилла прикрыла глаза, а Инга Альбертовна склонилась над ней, сосредоточенная на своей работе. И тут Марина увидела брошенную на стуле раскрытую сумку Камиллы, в которой на самом виду лежал белый пластиковый пузырек. Лекарство от аллергии, с которым Камилла никогда не расставалась.

Аллергия у нее была на пыльцу растений, на кошачью шерсть, на цитрусовые, на шоколад и еще на множество других вещей и явлений. Когда наступала весна и зацветали первые цветы, Камилла непрерывно чихала и ходила с красными глазами. Понятно, что при ее профессии такая болезнь очень мешала, и Камилла методом проб и ошибок подобрала какое-то немецкое средство, которое ей очень помогало. Купить его можно было только в Германии, про это все в их компании знали. Как раз недавно Костя Рябоконь ездил в командировку в Мюнхен и привез Камилле несколько упаковок.

Перед каждым выступлением в прямом эфире, особенно в сезон цветения, Камилла непременно закапывала в нос пару капель этого чудодейственного средства, чтобы подстраховаться от неожиданной аллергической реакции.

Марина сделала осторожный шаг в сторону сумки, скосив глаза в зеркало. Камилла по прежнему сидела с закрытыми глазами, Инга тоже была занята и не смотрела по сторонам.

Быстрым незаметным движением Марина вытащила пузырек из сумки, скрутила крышечку и капнула в него несколько капель своих любимых духов (нежный цветочный аромат, самое то). Затем одним движением закрыла пузырек и бросила его в сумку.

Она едва успела вернуться на прежнее место, как Камилла открыла глаза:

– Все, все, мне пора бежать!

– А я как раз закончила! – Инга оглядела ее лицо профессиональным взглядом и сняла фартук. – Все отлично, Камиллочка, выглядите бесподобно!

Камилла что-то недовольно фыркнула, подхватила сумку и вылетела из гримерки. Марину она не заметила, как, впрочем, и Инга Альбертовна, которая склонилась над своими пуховками и кисточками.

Марина тихонько выскользнула из гримерки и увидела растерянную женщину среднего возраста, которая ошалела от шума и беготни и заблудилась в длинных коридорах.

– Вы на утреннее ток-шоу? – коршуном налетела на нее Марина. – Так идемте быстрее, вас там обыскались!

Она протащила гостью по запутанным коридорам, сдала с рук на руки дежурному редактору Соне, а сама побежала в другую студию, где работала Камилла.

Та уже сидела за столом в студии – как всегда, собранная и невозмутимая.

– Сколько осталось до эфира? – спросила она ведущего оператора Андрея.

– Сорок секунд, – ответил тот, сверившись с главным монитором.

Камилла достала из сумки пузырек с лекарством, запрокинула голову, капнула в левую ноздрю, в правую… на ее лице проступило удивление и растерянность, однако она машинально закрыла пузырек, убрала его в сумку и снова выпрямилась.

– Десять секунд, – начал обратный отсчет Андрей, – девять… восемь… семь… шесть…

С лицом Камиллы происходило что-то странное. Глаза покраснели и начали слезиться, рот приоткрылся, на щеках выступили красные пятна, она шумно и часто задышала.

– Пять… четыре… три… два… один… эфир!

Включилась камера, на главном мониторе появилась Камилла. Она вымученно, натянуто улыбнулась и проговорила гнусавым простуженным голосом:

– Здравствуйте! В эфире передача «Главные события дня» и я, Камилла Нежда…

Договорить свою фамилию Камилла не смога – она громко чихнула, и еще раз, и еще…

– Быстро, рекламную паузу! – зашипел у нее за спиной дежурный выпускающий редактор Олег.