Китайские фантазии

Мы с Оксаной пошли смотреть занятия гимнастикой цигун во дворе. Мне очень понравилось. Причем, буквально сразу. Почти у всех занимающихся была белая одежда и веера – желтые и красные. Движения очень плавные и легкие. Я заметила, что для цигуна не нужна такая гибкость и растяжка, как в йоге, и это прекрасно для начинающих. Мы занимались сорок минут, и я совсем не устала. Наоборот, хорошо стала себя чувствовать. Голова словно прояснилась. После упражнений желающим монах, неплохо говорящий по-английски, прочитал лекцию про цигун. Я узнала, что слово это состоит из двух частей – "ци" и "гун". Первое – поток энергии, второе – работа, достижение. Вместе эти два слова как только не переводят. Вот два варианта – работа с ЦИ, работа с дыханием. Про дыхание монах особенно много рассказывал. Оказывается, черепахи, которые так долго живут, делают всего 3-4 вдоха и выдоха в минуту. А человек – аж пятнадцать! Так вот, монахи доводят свое дыхание до трех-четырех вдохов и выдохов, используя практику цигун. Монах-лектор также рассказал о том, что современные люди неправильно питаются. Переедают и едят мало клетчатки. Какой-то мужчина спросил про лечебное голодание. Монах ответил, что в монастырях они его используют, но простым людям он не советует голодать нигде и никогда. Это всё непросто. Можно себе навредить. Ну а закончил лекцию боевым цигуном. Вышел монах, который руками забивал гвозди, разбивал кирпичи и бетон. Ужас, но и восхищение. Это я никогда не смогу забыть. Потом, в самом конце, мы повторили еще несколько базовых движений за монахами.

Пока мы занимались, я увидела Чанга. Отлично. Сделала движение, будто проверяю рюкзак – слегка, конечно. Старалась играть волнение. Его, волнения, как раз не было. Была уверенность, что Чанг клюнул. Потом мы с Эн пошли слушать экскурсовода, которая рассказывала про китайскую архитектуру. Чанг был рядом. Делал вид, что ему интересна лекция на английском. Странно… Подобные тут и по-китайски проводят. Явно меня пас.

Лекция оказалась очень интересной. Я потом еще и буклет купила. Не запомнить мне сразу столько интересных фактов. Теперь знаю, почему крыши пагод не прямые, изогнутые. Прежде всего, древние китайцы считали, что духи могут передвигаться только прямо, ну а если и сворачивают, то строго под прямым углом. Я вспомнила, что в саду Мэй не было ни одной прямой дорожки. Причина та же – защита от злых духов. Но с крышами всё не так то просто. Тут и практическая польза. Такая крыша в жаркие дни собирает жар сверху, а в холодные дни помогает обогреву жилища. Как это физически работает, я не поняла. Разберусь позднее. Но даже не сомневаюсь, что древние китайцы были не глупые. Вообще, лекция оказалась такой познавательной, что я подумала, неплохо бы мне почитать еще про Китай. Словно зажглась темой китайской архитектуры и хотела знать всё больше и больше. Узнала про красные ворота – они во всех монастырях. Этот цвет называют иногда пурпурным, порой цветом китайской киновари, а лектор назвал его цветом счастья. Красиво как. Я запомнила. Как же много узнала всего. Не забыть бы… хорошо, что купила буклет. Потом почитаю.

После лекции я громко сказала Эн, что скоро обед, расходимся по комнатам, а после еды – прогулка в горах. Она согласилась, ушла. Я же пришла в комнату, увидела, что Оксаны и Лианга нет. Успокоилась. Сейчас допишу пару строк и пойду на обед. Потом в горы. Волнуюсь ли? Иногда немного, но, в целом, чувствую, что все идет так, как мы планировали, и это меня радует. Почему-то появилась уверенность, что всё у нас получится, и скоро мириклины найдут свой дом.

Ну все, пошла есть, потом на прогулку в горах. Допишу вечером.

Дневник Оксаны Ли от 14 июля

Проснулись утром рано. Все мы слегка волнуемся. Странно, почему? Решили действовать по плану. Марианна собирается отвлекать Чанга. Прямо как в кино. Наверное, поэтому я и волнуюсь – меня не будет рядом. Предчувствие какое-то. Но Лианг говорит, что всё пройдет хорошо. Мы и правда замечательно придумали. Потом отправились в монастырь к учителю. Он, как и обещал, нашёл проводника – молодого монаха, и написал нам сопроводительное письмо. (Ведь в прошлый раз нас с Марианной не пустили в монастырь). И теперь мы уже втроём шагаем по проторенной дорожке, в тот самый монастырь, в который нас не впустили с Марианной. Мириклины у Лианга в сумке. Они позавтракали остатками фруктов, – манго и яблок. А Пушистик ещё и чери любит, малыш гурман. Монах шел первым, за ним Лианг как переводчик, чтобы слышать что говорит впередиидущий и переводить сразу, а уж последней шла я.– Дорожка узкая, и мы помещаемся только вот так – змейкой. Погода замечательная, солнце, слегка ветерок. Только Марианны не хватает, с ней комфортнее, она как сестра, да и девчачьи компании приятнее. Лианг всё фотографирует и что-то наговаривает на диктофон, наверное, новый репортаж. Монах – юный парень, взгляд совсем отрешенный. Он очень молод. Наверное, лет восемнадцать или девятнадцать. Такое еще детское лицо, пухлые губы, гладко выбритая кожа, нежная как у младенца. Но, вместе с тем, очень взрослый и проникновенный взгляд. Темно-темно карие миндалевидные глаза с влажным взглядом, глубоко посажены. Тонкие руки, длинные и неуклюжие, но вместе с тем шаги уверенные, и твердые. А плечи широкие и крепкие. Вся фигура была противоречивой – смиренный вид и тело почти атлета.

Я поняла, что засмотрелась на него. Как-то это некультурно. Смутилась даже. Решила сэлфи снять. Интересно же, на память, кто знает, когда сюда еще попаду.

Вот уже показались причудливые крыши монастыря. Всё ближе и ближе мы к стене – границе между миром обычным и миром монахов отшельников, которые решили уединиться от всего, кроме природы-матери и неба.

Молодой Монах что-то шепнул охраннику, и нас впустили. Попросили немного подождать. Лианг объяснил, что пошли докладывать старшему. Я волнуюсь. Говорю, что мириклинов здесь не оставлю, пока не смогу убедиться, что они в добрых руках.

И ой, что-то так в сердце укололо. И эхо, эхо в горах где-то далеко-далеко, услышала, как будто крик, похожий на голос Марианны. Сердце колотилось, как сумасшедшее, пыталась позвонить на мобильник Марианне, но здесь в горах, это бесполезно, вообще нет связи. Оставалось одно – ждать, когда мы вернёмся. И вот, наконец-то, показался настоятель монастыря в жёлтых одеждах. Лианг вел переговоры. Обрадовало, что нас выслушали, мириклинов осмотрели, поблагодарили и убедили, что лучше места для наших котяток нигде не найти. Потом монах попросил пройти по тропинке до домика, в котором теперь будут жить мириклины.

Мы пошли по тенистой аллее, и я первой увидела странного монаха. Он сидел один в небольшой красной беседке. Лицо такое грустное, что мне показалось, плачет. Это было не так, он просто смотрел в одну точку. Сопровождающий сказал, что этот грустный монах пытается вспомнить, что с ним произошло до монастыря.

– Давно он у вас? – спросила я.

– Да, уже месяц.

– И совсем ничего не помнит?

– Ничего. Но он очень волнуется, говорит, что срочно должен что-то сделать. Что-то в той его жизни – до монастыря.

– Интересный типаж. Странные глаза у него. Заметила? Разного цвета, – поинтересовался Лианг.

– Точно. Один – голубой, другой – карий.

– Да. Такое ощущение, что я где-то его видел. И не только глаза. Он сутулится сильно. – думал вслух Лианг.

– Не знаю. Здесь не имеет значения внешность, главное – это внутренний мир или внутреннее совершенствование, духовный рост.

– Ой, я что-то начинаю вспоминать! – заволновался Лианг. – Не уверен на все сто, но я припомнил недавнее ограбление банка в Шанхае. Один из грабителей был описан именно так – разного цвета глаза, сутулый. Были еще двое, но я не запомнил, какие они внешне. Всех троих разыскивает полиция. Но мы же не из полиции, да, Оксана?

– Конечно, – ответила я. Монах с разноцветными глазами мне понравился. Хотелось ему помочь. Уж никак не сдавать его полиции. И тут я вспомнила про мириклинов. – Знаете, что я подумала… Давайте познакомим его с нашими котятками. Правда, он преступник. Если они испугаются его, мы сразу увидим это, и прекратим сеанс. Как его зовут?

– Бин.

– Можно мы с Лиангом подойдем к нему? С мириклинами, конечно.

– Что ж, попробуйте.

Мы с Лиангом зашли в беседку. Увидев наши лица, Бин странно улыбнулся и сказал:

– Здравствуйте. Простите, если я вас забыл.

– Здравствуйте. Нет, нет. Мы не знакомы пока, – начал Лианг. – Нам сказали, что вас зовут Бин. Верно?

– Да, так меня тут зовут, но мне кажется, что раньше у меня было совсем другое имя. А вас как зовут?

– Оксана.

– Лианг.

– А вот еще кое-кто, – сказала я. – Это Глазастик и Пушистик, – я достала сначала одного, пото другого мириклина. Они смотрели на монаха без страха и тихо урчали.

Лицо Бина осветила по-детски радостная улыбка:

– Что за прелесть? Не помню таких зверей. Да что я говорю… совсем ничего не помню… Но ведь это не кошки, да? Какие милые. Можно мне их погладить?

– Конечно, – сказала я ему, но сама внутренне напряглась, – а вдруг мириклины его начнуть бояться? Но пока ничего о таком даже не предвещало.

Бин начал играть с Глазастиком и Пушистиком, чесать их животы, и улыбка не сходила с его лица. Они же урчали и были явно рады такому общению. Игра эта продлилась всего минут десять, как вдруг Бин воскликнул:

– Я вспомнил. Я всё вспомнил.

– Что именно? – спросил Лианг.

– Меня зовут Том Янг. Я участвовал в ограблении центрального банка в Шанхае. Всё пошло не совсем так, как мы планировали, пришлось убегать. Мы взяли лишь малую часть тех денег, что планировали. И все же мы вынесли два миллионов долларов. Нас было трое, и нужно было поделить деньги. И как часто бывает в таких случаях, всё закончилось дракой. Боюсь, что я их убил или очень сильно ранил. По крайней мере, помню, что сбежал с деньгами и спрятал их.

Он замолчал. Мы тоже не издавали ни звука, хоть и очень хотели спросить – где? Но он сам продолжил:

– На дереве. Я нашел дерево с дуплом на высоте около трех метров, там я и спрятал деньги.

– И что дальше? – не утерпел Лианг.

– Когда спускался, упал неудачно с дерева и все забыл. Сильно ударился головой. Сидел долго на скамейке и не знал, куда идти. Меня увидела пожилая женщина она приютила меня на пару дней, а потом я узнал, что ее сосед уезжает в монастырь и напросился с ним. Он рассказывал, что в монастырях часто происходят чудеса, и был прав. Эти существа, эти котики – чудо. Они и вернули мне память!

– О, это отлично! Мы тут, потому что хотим их спасти, оставив жить тут – в монастыре. В Гуанчжоу они очень болели, – объяснила я.

– Правильно. Я останусь тут с ними. Только надо сделать одно дело…

– Какое? – осмелилась спросить я.

– Хочу добраться до шанхайского парка и привезти те деньги сюда. Их место в монастыре. И мое тоже. Но я пока не знаю, согласится ли монастырь принять такие деньги. Я же их украл.

– Вот это да! – наконец-то ожил Лианг. До этого казалось, что история так его поразила, что он едва мог вымолвить слово. – Воистину чудесное исцеление. Грабитель, который превращается в щедрого дарителя. А вы уверены, что хотите стать монахом?

– Пока не знаю. Думаю, что да. Но я определенно хочу быть с этими волшебными котами. Нас соединяет некая ментальная связь. Я чувствую, что должен заботиться о них и их потомстве. Пока я не могу это вам объяснить. Я почему-то уверен, что скоро таких котов станет больше, и я всегда буду за ними присматривать. Мне кажется, что не я один. Будут и ветеринары, и ученые. Монахи, конечно. Без больших денег тут не обойтись. Как хорошо что у меня есть эти двадцать миллионов долларов. Конечно, вы скажете, что я украл их…

– Нет, – попыталась успокоить его я, – это было в вашей прошлой жизни. Теперь вы начинаете новую.