Поверишь в любовь?

– Ааа…

– Зелёный с ними отправился, – добавил Егор. – Хотим завтра баньку организовать, как ты на счёт баньки, Стася?

– Где ты баньку организовывать собрался? – Настя окинула взглядом местность, ничего похожего на баню она не видела, хорошо хоть, палатку для нужд поставили, рукомойник прикрутили, жалкое подобие душевой кабины организовали. Она бы отдала сейчас что угодно за возможность принять нормальную ванну, с горячей водой, ароматной пеной, гелем, за скраб и молочко для тела.

– Там, внизу, – неопределённо кивнул Егор. – Дрон организует.

– Нужные знакомства лишними не бывают, – прощебетала Марина. Настя покосилась на девушку. Интересно, она выбрала футболку с самым глубоким декольте или есть более открытые варианты?

– Ник работал с Андреем, они почти коллеги, – поправила Надя.

– Ник – реаниматолог, – протянула Марина. – А Дрон всего лишь спасатель.

– Реаниматолог Цетроспаса, – Надя уточнила для Марины, Настя с интересом прислушалась. – На каком-то вызове они и познакомились, точно не вспомню – где именно. Не бывает «всего лишь спасателей».

– Как интере-е-есно, – пропела Марина. – А ещё что-нибудь расскажи про Ника? Вы вместе учились? У него любовница есть? Жена? Дети?

– Мы вместе учились, а всё остальное спроси у него сама, захочет – ответит.

– Не очень-тоон отвечает, – проворчала Марина, а Настя довольно хмыкнула.

Ей тоже было интересно, но задавать личные вопросы считала неуместным, даже неприличным. Если человек захочет – расскажет. Тем более, Настю не интересовало, где познакомились Ник и Дрон. Ей не слишком интересна работа реанимационной бригады, а вот кто такая Аллочка, кроме которой Ник никого и ничего не видел, хотелось узнать. Почему после упоминания Аллочки Надя неловко замолчала, как и Ник не спешил развеять тяжёлую тишину, и что значат слова: «Всё прожито, забыто». Что именно «всё»?

Гречневая каша с тушёнкой приготовилась быстро, к ней порезали колбасу и остатки сыра, Насте не хватало овощей, безумно хотелось свежих огурцов, зелени, но она промолчала. Тащить с собой запасы не только консервов и круп, но и помидоры с огурцами было бы излишеством.

Почти сразу подошли мужчины, между делом они пополнили запасы питьевой воды, Андрей приволок дрова, Зелёный ходил вокруг термосумки, где, как оказалось, была припрятана очередная бутылка, судя по блеску глаз Геннадия – не одна.

– Смотри, придётся выводить тебя из запоя, – шутливо кинул Ник, проходя мимо чахнувшего над термосом Гены.

– Уйди с глаз моих, недруг, – ответил Зелёный с пафосом. – У меня вредные условия труда и проживания. Я не пью, я оздоравливаюсь.

– Ну – ну.

– Что пристал к человеку, – вмешался Егор. – Вот будет у тебя жена четвёртым беременна, посмотрю, какие ты оздоровительные мероприятия проводить будешь.

– Только после тебя, Гош.

– Не-а, я слишком молод и хорош собой, чтобы сгинуть на матримониальном фронте.

– Ждёшь, когда совсем лысый станешь?

– Это, Никушка, от ума!

– А пузо от чего?

– От трудов, всё от трудов.

– Сказал бы я, что у тебя от трудов, учитывая твой сидячий образ жизни, да дамы вокруг, – ответил Ник.

Так, беззлобно переговариваясь, общими усилиями накрыли стол, потом дружно стучали ложками, и Настя думала, что никогда в жизни не ела ничего вкуснее. На завтрак у них была овсяная каша, пообедали и вовсе бутербродами, так что к ужину гречка с тушёнкой приравнялась к пище богов.

Мужчины пили, Настя обратила внимание, что Влад почти не притрагивается к спиртному, только подносит рюмку ко рту, а потом ставит на место. Ник поступал почти так же, лишь иногда выпивал, не морщась и не закусывая. Геннадий, не пропускал, а на затяжных паузах наливал себе отдельно, никто на это не обращал внимания, Егор не отставал от Гены, а Андрей, кажется, опережал всех остальных.

Милана почти не пила, как и Надя – та скривила хорошенькое личико и заявила под общий хохот, что вот Мартини Бьянко с апельсиновым соком она бы выпила. А Марина не пропускала. Насте никто не предлагал, да и она не изъявляла желания. Водку к своим девятнадцати она пробовала, та ей показалась горькой на вкус с отвратительным послевкусием.

– Ник, Андрей, а расскажите про свою работу? – взвизгнула Марина и уставилась на Ника.

– Какую свою? – Ник поморщился, как от писка навязчивого комара.

– Чего рассказывать. Сегодня женщину мёртвую выловили в Катуни, молодая, двадцать два года всего, – спокойно проговорил Андрей.

– Как мёртвую?

– С лошади упала в реку, – ответил Андрей. – Поисково – спасательная операция увенчалась успехом, можно сказать.

– Какой же это успех? – Марина уставилась на спасателя.

– Труп нашли, будет что хоронить, если родственники выложат круглую сумму за доставку тела.

– Ужасно, – Марина с Миланой переглянулись, Настя отвернулась, чтобы скрыть непрошенные слёзы. Надя продолжала есть, она или не слышала, или не придала значения. – Неужели ничего нельзя было сделать? – этот вопрос Марина задала почему-то Нику.

– Нет, – отрезал Ник.

Настя заметно вздрогнула. Она не знала эту девушку, совсем немного старше себя, но всё произошедшее было ужасным, не укладывалось в голове. Что в горах гибнут, Настя знала, об этом рассказывал папа, Влад, иногда новостная лента. Однажды она наткнулась на фильм про Эверест, который поверг её в ужас. Но всё это было далеко, как на другой планете. А эта несчастная девушка добралась сюда почти тем же маршрутом, что и Настя, дышала тем же воздухом, погибла всего лишь в двадцать два года в то время, когда Настя была в Долине семи озёр.

Влад разлил по пластиковым стопкам, посмотрел на Настю, она кивнула, и на самое дно капнула прозрачная жидкость, которой хватило, чтобы обжечь язык и появилось желание выплюнуть горечь.

– Ну и работка у вас, – после молчания проворчала Марина и снова почему-то Нику, тот проигнорировал реплику.

В это время Ник помогал Наде убрать со стола, как и Милана. Зелёный продолжал обниматься с полупустой бутылкой, а Егор встал на излюбленные рельсы и начал шутить. Постепенно атмосфера разряжалась, становилось легче не только дышать, но и говорить, шутить, жить. Ночь стояла тёмная и тёплая, звёзды были яркие и, как показалось Насте, отличались от тех, что она привыкла видеть с балкона своей комнаты. Она понимала, что такого быть не может, Алтай находится не за линией экватора, но всё же узор небосвода виделся другим. Наверное, мифологическая суть Алтая выражалась именно в этом, в звёздах, или тому виной алкоголь.

Тем временем Егор устроился рядом с Миланой, его шуточки становились всё фривольнее, а руки развязней. Он шарился по груди Миланы, забирался ей под кофту, звонко целовал шею и губы, та, не стесняясь, отвечала на поцелуи.

– Я пойду? – звонкий голос Марины раздался на весь лагерь, кажется, на весь Алтайский край. Она снова обращалась к Нику, который продолжал в упор её не замечать..

– У-у-у, – протянула Милана. – Куда ты пойдёшь? Оставайся здесь.

– Где я здесь останусь?

– Не идти же ночью одной, – Милана выразительно повела бровями, свет от фонарика, освещающего лагерь, был тусклым, но Настя увидела всю наигранность эмоций. – Не знаю… С Ником переночуй. Он будет рад, правда, Ник?

– А то, – скорее про себя усмехнулся Ник.

– Ой, – взвилась Милана, да так наигранно, что все уставились на неё. Лукавить толстушка не умела, этим она была удивительно похожа на Егора. – Нику пришлось ночевать с Настей, раз он уступил нам палатку, теперь Ник поменяется с Геной!

– Зачем? – Геннадий, продолжавший обниматься с бутылкой, не сразу вник в гениальный план подружек.

– Так всем будет лучше, – восторженно продолжила Марина. – И Насте не придётся ночевать с мужчиной! – она закончила свою реплику и уставилась на Влада. Тот переводил взгляд с Насти на Ника, потом с Ника на Гену, будто пытался сообразить, кто из них мужчина, и о чём говорила Марина.