«Если бы старость могла…»

– Ты узнай – кто и где есть из родственников. А с этим человеком, если такой родственник отыщется, я сама договорюсь. Например, наложим гипс на здоровую ногу. Это месяца два, самое малое, лежания и ухода. А ухаживать будет твоя подруга.

Потому что каким бы живот маленьким не был, на седьмом месяце беременности его уже видно у всех без исключения. А потому родит она там: православные младенцев не убивают. Родит и оставит в роддоме. А я этого младенца сразу же усыновлю. А вы обе будете ко мне прибегать, помогать: я-то уже в возрасте. Так что управляться будет трудно. Без помощи никак не обойтись.

– А зачем это всё?

– Если она потом, когда на ноги встанет, захочет ребёнка забрать, как своего, я легко отдам. А вот от других приёмных родителей можно и не получить обратно.

– А вам позволят? Говорят, там проблемы жуткие.

– Проблемы будут не там. А с девушкой: захочет ли она забрать или нет. Потому что бросать дитя в помойку негоже.

– А она согласится?

– Должна. И если это послано именно ей, значит – она выдержит.

– А если не выдержит?

– Сами вырастим. Но я думаю, и это вполне возможно, что её парень не только вернётся, но и признает себя отцом.

– Но их же двое было.

– Но именно был первым. Ему предательство и искупать.

– А она его примет?

– От него зависит…

Баб Тоня так и не чувствовала себя очищенной и спокойной, а потому решила поработать: человеку с таким редакторским опытом, как у неё, охотно давали на вычитки рукописи: всё прибавка в пенсии. А денег лишних не бывает… Но не успела баб Тоня вчитаться в рукопись, как услышала со двора чьё-то яростное поношение. Настолько яростное, что даже до третьего этажа доносилось. И баб Тоня подошла к открытому окну лоджии и глянула вниз. Там разорялась баба Ида. А баб Тоня называла бабами – вне зависимости от возраста – особей женского пола, не являющихся женщинами.

Пришлось спуститься во двор. Ну, конечно, баба Ида орала на смирного, щуплого мужичонку, Толика, никогда не отказывавшегося помочь кому угодно, в том числе в по самой тяжёлой и грязной работе. Ведь, чтобы навести чистоту, нужно выскоблить грязь…

Толик молча сидел и делал вид, что копается в телефоне. Не прерывали Иду и присутствовавшие при этом негодяйстве соседи.

Баб Тоня встала прямо лицо в лицо с Идой:

– Пасть захлопни! И если ты её ещё раз откроешь на безответных, я просвещу всю округу насчёт твоей биографии.

Ида была злобная, как бешеный скорпион и глупа, как сдувшийся воздушный шар. А потому считала, что унизить человека на публике – самое то! Но ошиблась!

– То, что у тебя в черепе пусто – очевидный факт. А то, что ты позволяешь себе оскорблять людей – опасно. Для тебя. Если бы ты хорошо училась в школе, ты бы знала, что даже смирный человек иногда встаёт и выбивает зубы обидчику. Но я об тебя мараться не стану. Я просто расскажу людям, кто и какими были твои родители, как ты прожила свою жизнь, начиная от школы и по нынешний день и с тобой даже никто здороваться впредь не будет. Побрезгуют. Так что даю тебе последний шанс остаться в списке людей: немедленно проси у Анатолия прощения. И помни: он – простит, а я – нет. Так что если я где-то в подобном ситуации тебя застану, я тебя научу, как людей уважать. Давай, проси прощения!

Но, согласно пятому закону глупости глупец – самый опасный тип личности. В том числе и для себя самого. Естественно, Ида решила не извиняться.

– Для всех, но специально для тебя, Ида, я процитирую пять законов глупости, сформулированную умным человеком Карло Чиполой:

Первый: человек всегда недооценивает количество идиотов, которые его окружают.

Второй: Вероятность того, что человек глуп, не зависит от других его качеств.

Третий: глупец – человек, чьи действия ведут к потерям для другого человека или группы людей, при этом упомянутые потери не приносят пользы самому глупцу или даже оборачиваются вредом для него.

Четвёртый: не-глупцы всегда недооценивают разрушительный потенциал глупцов. В частности, не-глупцы постоянно забывают о том, что иметь дело с дураком, в любой момент времени, в любом месте и при любых обстоятельствах – означает совершать ошибку, которая дорого обойдётся в будущем.

Пятый: глупец – самый опасный тип личности.

К тебе прямо относятся третий и пятый законы. И если ты не прекратишь орать на каждого, кто кажется тебе слабее тебя самой, я тебя обеспечу теми, кто кажется слабым, но тебя переломит, как прутик. Усекла?

И запомни: я никогда не шучу с дураками и никогда не нарушаю своего слова. Так что держись подальше от людей со своим злобным языком!

Баб Тоня повернулась уходить, но прихватила с собой Толика:

– Пойдём, у меня к тебе дело есть!

Глава 2

– Сколько тебе лет, Анатолий?

– Тридцать восемь.

– Что умеешь по дому?

Толик пожал плечами:

– Почти всё.

– А без почти?

– Технику не ремонтирую, а так всё.

– Тогда пойдём.

Баб Тоня завела его в свой домашний кабинет.

– Видишь, полки как прогнулись? Сможешь либо сделать новые стеллажи, либо эти отремонтировать?

– Да тут только и надо, что взять для полок более толстые доски. У тебя тут один и шесть сантиметра, а лучше взять три. Никогда не прогнутся. Так что легко. Это срочно?

– Не то, чтобы срочно, но лучше бы сделать, пока всё не рухнуло.

– Тогда надо поехать на рынок стройматериалов и выбрать – по толщине и цвету. А если снять размеры, то прямо там нам и порежут на нужную длину. Останется привезти и закрепить.

Порешили прямо завтра и поехать. Потом баб Тоня поила Толика чаем (а на деле кормила полным обедом), попутно выясняя, что ещё он умеет по дому. Выяснилось, что, поскольку он работал на стройке, числясь там штукатуром, но был на все руки мастером и подменял коллег на любом участке, то есть умел он практически всё, включая электрику.

У любой одинокой женщины всегда полно мужской работы по дому. Так что Толик получил длинный список предстоящих трудов. И всё это в промежутке между основной работой и предполагающимся отдыхом.

Баб Тоне эти работы были нужны не настолько срочно, чтобы вот прямо не откладывая ими заниматься. Но она отлично знала, что если население увидит её с Толиком дружеские отношения, а работы (поскольку могли выполняться только вечерами) займут примерно ближайший месяц, то впечатление от нападения Иды потеряет свою остроту. А ведь баб Тоня занесла в список первоочередных дел приведение мозга Иды хотя бы в относительно рабочее состояние. А поскольку идиота, который бы на Иде женился, в стране не нашлось, родня держалась от неё на максимальном расстоянии, то оставалась для вразумления Иды только баб Тоня. Эх, тяжела ты, шапка Мономаха… Но выбора ведь нет?

Прибежала Ксения с новостями: подругин дружок «очнулся», осознал, что натворил, турнул от себя «друга» и тут Ксения сообщила ему, что его девушка забеременела после той вечеринки. Так что теперь эти двое помирились и решили пожениться. Так что дружок предстал перед её родителями и сообщил, что хочешь не хочешь, а принять его руку и сердце их дочь просто обязана. Бастарды никому не нужны, так что родителям – сначала её, а потом и его – пришлось согласиться.