Баба Мотя идёт по следу – 2. Сборник детективов

– Ну да, брат же привык, что Катю забирают к Лике и они вместе готовят уроки и играют. Он и не беспокоился. Так что всё выяснилось только когда мама позвонила Синковым – забрать дочь домой.

– А вы что?

– Как всегда: розыск объявили. Пока толку – ноль.

– Надо, в общем, на тех двух промежуточных народ опрашивать – не видел ли её кто.

– Надо. Но у нас с людьми – сами знаете…

– Думаете, выкуп за неё попросят?

– Это было бы идеально. Но судя по письму – вряд ли. С другой какой-то целью её похитили.

И, забегая вперёд – никаких, даже самых дальних, родственных связей с певицей мы не обнаружили. Почему преступник связал эту женщину и постороннего ребёнка в какой-то безумный план – мы пока не понимаем. Но зато можем предположить, что их обеих держат в одном месте. Даже если в разных помещениях.

– В разных? То есть ты, лейтенант, считаешь, что их держат не в обычной квартире? А где-то в доме? Жилом или заброшенном?

– По крайней мере, помещений там должно быть, самое малое, два. А ещё более вероятно – три. Если похититель один, что маловероятно, то заходит он туда без маскировки. Но вряд ли без неё общается с похищенными. Значит, ему где-то надо переодеваться. Ну и – если это не бред о каком-то суде над певицей – он должен будет подготовить антураж для такого действа. Так что помещений минимум три.

Досовки обдумывали всё, рассказанное Муромцевым, а потом стали выдвигать свои версии:

– Возможно, связь не родственная, а дружеская?

– Любовные приключения юности?

– Не бросала ли певица детей в роддоме? Вполне ведь возможно? И возраст того ребёнка, причём именно девочки, вполне мог быть таким, как у Кати Михайловой.

– Вражда в доме, где семья певицы жила раньше? Между соседями всякое бывает.

– Не мог ли отец Кати когда-то быть знакомым с певицей? Возраст как раз подходящий.

– А где жили в то время нынешние Катины родители? Учились или работали? Она, то есть ныне певица, Виктория Громова ведь не сразу звездой стала? Могла работать в ресторанах. Многие это делают в начале карьеры. И не могла ли она там иметь какие-то отношения с тем или теми, кто ныне стал её похитителем?

– Девушки, остановитесь! – лейтенант поднял руки в жесте «сдаюсь» – всё это вполне реально, но сами понимаете: проверять эти версии придётся вам же самим. Потому что все силы брошены на поиск певицы. А ведь я ещё не рассказал о мощной осаде журналистов – мой шеф вообще из здания не выходит второй день. Решил, что дешевле жить в кабинете, чем отбиваться от атак акул пера и камер.

– Договорились, – подвела итог баба Мотя. – Начинаем с опроса жителей домов около остановок автобуса, на котором ехала Катя.

– Имейте в виду, что магазин, в котором исчезла певица, находится в районе третьей остановки, но на параллельной улице.

Глава 3

– Если она тут жила когда-то, то могла пойти на встречу с какими-то своими знакомыми. Тайную. – Это баба Зина решила пофантазировать насчёт непонятного исчезновения Громовой.

– Но ей должны были бы позвонить. А кто нынче знает телефон такой знаменитости, кроме узкого круга?

– Она могла получить записку на концерте.

– Могла, – не стали спорить подруги.

– Давайте сначала ребёнком займёмся. Если лейтенант прав и обе похищенные в одном помещении – то если отыщем девочку, отыщем и певицу. Кроме нас, опросить столько народу некому. Полиция занимается знаменитостью, а ребёнком – постольку поскольку.

Итак, фото у нас есть, но одета она была в двухстороннюю куртку. Какой стороной – белой или красной – она её вывернула, никто не знает. А потому об этом каждый раз надо упоминать. Ну и шапочку она тоже могла снять. Волосы русые, могла быть без шапочки. И так далее, по каждому пункту. Особенно наших ровесников тщательно расспрашивайте. И не забудьте о домах, окна которых выходят на остановки. Мог кто-нибудь сидеть у окна, видеть девочку. Обойдите!

– Времени понадобится уйма.

– А у нас есть выбор? Нет выбора: или мы найдём ребёнка, или будем хоронить десятилетнюю девочку.

– А певицу?

– Спрашивайте и о ней. Тем более, что у нас есть и по Громовой абсолютно все данные. Так что – удачи всем нам!

Баба Мотя спохватилась:

– Мужчины, у вас привилегия заходить в разные мужские учреждения, бары, к примеру. Там тоже опрашивайте – мало ли кто мог проходить в этом месте, вдруг повезёт? И не пропускайте бомжей – вдруг и они что-то увидели. И держите при себе мелкие купюры – вряд ли они согласятся рассказать что-то просто так. Или еду.

– Еду? Лучше уж пиво.

– Вам виднее. Но они обычно очень зорки, насколько мне известно. Их ведь часто тиранят и гонят, так что приходится оценивать всех встречных-поперечных. Если было что-то необычное, они запомнят непременно!

Вся группа бабы Моти, а в ней, с мужчинами, было уже двенадцать человек, а также вторая группа ДОС, рассредоточились по району, где проходил маршрут того самого автобуса. В дом к родителям Михайловой досовки не торопились. Во-первых, там постоянно работает полиция, во-вторых, там и сами мало что знают, а что знали, то уже сообщили следователям, в-третьих, опросить всех, кто теоретически мог видеть ребёнка в тот день могут оперативно именно они. Так что нечего ноги жалеть и ужасаться предстоящему количеству расспросов: это, практически, единственный путь спасти похищенных.

Бабе Моте было особенно некогда думать о странном письме, но всё-таки её насторожило упоминание о том, что девочку похитили именно в связи с этим мифическим судом. Значит, она каким-то образом с певицей связана. Как именно – полиция выяснит, тем более, что группа накидала Муромцеву столько версий. Но есть ли какая-то реальная связь или похититель настолько неадекватен (чтобы не сказать, глубоко болен психически), что измыслил эту связь. Но как ему удалось почти одновременно, по крайней мере, в тот же день похитить сразу двух человек?

Никто пока не знал, каким образом некто сумел убедить девочку выйти из автобуса. А что такое убеждение было – без вариантов. По собственной инициативе она никогда бы этого не сделала. Тем более, что практически никогда не возвращалась одна. Девочка спокойная, умная, к разным эксцентрическим выходкам не склонная. А если бы она решила идти со школы пешком, то пошла бы дворами, наискось. Но её видели садящейся в автобус. Так что выходить ей было незачем – автобус петлял по маршруту и было проще доехать до конца.

Вторая загадка, которая не давала бабе Моте покоя: как исчезла из бутика певица? Сто процентов там есть другие, кроме основного и служебного, входы-выходы. А она или знала это помещение раньше, или её просветил тот, кто её туда зазвал.

Баба Мотя позвонила старлею:

– Послушай, Муромцев, я просто убеждена, что в помещении бутика есть ещё какой-то выход. Не тот, который известен всем, а ещё какой-то. Возможно, сейчас он закрыт мебелью. Я бы на твоём месте подняла схему строения. Потому что выход могли замаскировать, что не так уж трудно. А если он выходит куда-то во двор, то внутри могли просто поставить шкаф. Или даже его имитацию. Поискал бы ты, а?

Глава 4

Когда Виктория Громова очнулась, то обнаружила, что сидит на матрасе, брошенном на цементный пол. Рот заклеен. Когда она попыталась поднять руки, чтобы сорвать скотч, выяснилось, что они у неё скованы. Причём цепь не только тянется и к ногам, но прикреплена к поясу, застёгнутому сзади. Разорвать его можно даже не пытаться – широкий, кожаный, такой не порвёшь… А вокруг ни одного предмета.

Попробовать встать? Это ей не удалось. Металлические обручи на лодыжках оказались привинчены к полу той же цепью.

Виктория была достаточно гибкой, что попробовать согнуться в три погибели: лишь бы руки достали до лица. Скотч она сорвала и вскрикнула – было ужасно больно.

Тут ей послышался шорох, хотя она не видела никого. Крысы? Вполне возможно в таком помещении без окон, без дверей. По крайней мере, она не видела ни того, ни другого.

– Кто здесь? – громко спросила Виктория.

В ответ раздался стон.

– Вы тоже пленник?

В ответ из-за края стены, спиной к которой сидела Виктория, высунулись две детские ноги. Размер обуви был слишком маленький, чтобы мог принадлежать взрослому человеку.