Окно с видом на счастье. II том

Однако на этом испытания, уготованные хирургу Королькову насмешницей-судьбой, не закончились. Радостное предсказание Юры по поводу того, что Саша очнется уже в палате, не сбылось. С ним случилось то, чему он никогда в жизни не верил: он проснулся во время операции.

Несколько раз в его практике были ситуации, когда пациенты, придя в себя, рассказывали ему странные вещи: мол, слышали голоса, которые ужасно матерились. Саша в таких случаях обрывал рассказчиков: «Вы не могли ничего слышать! Возможно, в самый последний момент, когда вы уже засыпали, а врачи еще не приступили к операции, вы и уловили несколько фраз».

Однако когда он услышал возле себя прокуренный голос Розалии Львовны, сразу понял, что это не сон и не «глюки». Донна Роза возмущенно спрашивала:

– И че, девки? Так уж и не было с ним ни у кого? Светка, вы ж учились вместе! И что, прямо ни разу?!

Саша даже не сразу понял, что речь идет о нем. Сознание было, естественно, неясное, к тому же он стал прислушиваться к своему организму: вдруг будет больно? Организма словно не было, ощущался только живот, из которого, как ему в тот момент показалось, медленно тянули что-то вроде велосипедной покрышки. Однако боли он не чувствовал.

– Я не в его вкусе, – со вздохом ответил другой голос.

– Ой-вэй! Не в его вкусе! – снова раздался голос доктора Розеншток. – Дуры вы! Мне б лет двадцать скинуть, он бы от меня живым не ушел! Глянь, какой красавец! Все при нем!

– Ну вы даете, Розалия Львовна…

– А что такого-то, Ира! Мы все живые люди, а вы молодые еще, всякое может быть! Вот я бы такого мужика точно не пропустила бы!

– А как же Геннадий Степанович? А, Розалия Львовна? Зажим, – снова раздался голос Светланы. – Держите.

– А что Геннадий Степанович? – ответила та. – Он был, есть и будет есть. Держу. Рассекай. Ирина, а ты чего молчишь? Тоже ничего?

– Роза-а-а-алия Львовна! – возмущенно протянула Ира. – Нет, конечно. Мы с Сашей друзья.

– Ну и дуры. Зажим.

– Ничего мы не дуры! Извлекаю. У нас мужья есть. Зажим, – возразила Света.

«Капец какой-то, – в панике подумал Саша. – Просто ужас!»

– Вот он, вот он, Светка! Держи! Зажим.

– Держу! Антеградно!

– Слава богу! Перевязываю.

– Зажим. Кювезу.

– Отсекаю.

– Вот он, голубчик! Еще бы немного, и п…ц! – обрадованно произнесла Света.

– Успели! Зажим. Лена, лоб мне промокни.

– Кисетным шьемся?

– Давай.

Саша все хотел дать понять Ире, что с ним что-то не то, но не мог.

– Ой, девки! – снова Донна Роза. – А чего вы говорили, что он не еврей? Глядите, он же обрезанный!

– А что, если обрезанный, то обязательно еврей? – удивленно спросила Света.

– Ну на мусульманина вроде не похож… Ушила.

– Девочки! – возглас над головой, видимо, Ира наконец что-то заметила. – У него веки! Он глаза открыл!

– Да ну, нафиг, Ирка! – возразила Света. – Так не бывает!

– Еще как бывает, Света! Мне больные рассказывали…

– Ну так добавь ему колдовства в хрустальный мрак бокала! – скомандовала Света. – Хотя что толку, ушиваемся уже.

Ира, видимо, что-то все же добавила, и, отключаясь, Саша вдруг увидел окно на пятом этаже дома напротив, а в нем знакомый силуэт с закрученным на макушке мудреным узлом волос. И так стало хорошо, что она рядом, никуда не делась, что он крикнул: «Катя! Катенька!»

На самом деле ничего он, конечно, не крикнул, поскольку был заинтубирован, как и положено, и говорить, а тем более кричать возможности не имел.

– Саша, Саша, проснись! Я сейчас трубочку вытащу, а ты дыши, не бойся, дыши! Ты понял меня, Саша?

Он прикрыл глаза, показав Ире, что слышит ее и все понял.

– Все, все, Саша, экстубирую! Та-а-ак! Дыши-дыши! Вот молодец! Все, все, дыши!

Саша, на секунду решивший, что дышать не сможет больше никогда, все-таки сделал длинный судорожный вдох и снова отключился. И теперь уже не наяву, как казалось ему во время операции, а так, как бывает во сне, увидел Катю и позвал вполголоса: «Катенька! Катюша!»

Однако на этот раз у него получилось сделать это вслух. Ира со Светой переглянулись:

– Ир, какая Катя? Ты слышала? Он Катю какую-то зовет…

– Не знаю, Свет, – с великим недоумением в голосе ответила Ира. – Отродясь у него никакой Кати не было…

Корольков снова, страдальчески изогнув брови, ясно позвал: «Катя! Катенька!»

– Нифига себе, Ир! Вот это новости! Что за Катя? – любопытству Светланы, казалось, не было предела.

– Свет, ну под наркозом всяко же бывает… Может, ему что-то снится!

– Да конечно! Рассказывай мне. Я что, первый раз замужем? – возмутилась Света. – Под наркозом все выбалтывают обычно. Интересненько! У его молодухи, похоже, хвосты-то по три метра! – добавила она злорадно. – Все успевает!

– Ладно, давайте, бабоньки, раз-два, взяли! – скомандовала Розалия Львовна.

В этот момент Саша опять пришел в себя и произнес:

– Девки, девки, вы чего, я ж тяжелый!

– А-а-а-а! Тяжелый! – воскликнула медсестра Лена. – Вы того дяденьку в сто девяносто килограмм живого веса не видели, которого мы втроем тягали! А вы пушинка, Александр Леонидович!

– Давайте! – раздался голос Иры. – На раз-два! На каталку. Все. Поехали.