Грог. История орка

Да, ему пора было заиметь семью, семнадцать лет как-никак, но желания это делать не было совсем. Погулять с кем-нибудь из деревни, а лучше из соседних деревень – это да, а обзаводиться семьёй – не дай Знающий в такое вляпаться!

И как назло, наутро мать попыталась выспросить у него про Тиршу.

Глава 2

«Сбегу! – злился Грог, увязая ногами в распаханной земле. – Возьму меч прадеда и запишусь в армию Тирифа. И гори всё синим пламенем!»

Тириф с конца прошлого лета не мог поделить с северным соседом, Таэртоном, какой-то кусок земли. Вроде ж и там, и там люди живут, одна раса, а договориться не могут. Тириф уступал Таэртону и в размере территории, и в численности армии, и потому охотно принимал в свои ряды не только собственных крестьян, но и наёмников из Нэсса и даже орков. Ещё и отшучивался, что таким образом компенсирует потери своих территорий. Ну да, орки, прежде жившие в горах Амбенглос, с этих гор спустились и захватили земли вдоль Серебрянки. И Тирифу пришлось с этим смириться.

Это случилось почти век назад, когда разрозненные племена орков объединились под знамёнами Аш-Тгара. Он выбрал правильное время для войны за территорию: правитель Тирифа был юн и неопытен и не смог дать должный отпор, а экономика страны заметно просела из-за конфликтов с южными соседями: кошки, как обычно, делили рынок.

Орки воспользовались сложившейся ситуацией и заняли довольно большую территорию и очень быстро влились в экономику материка, в первую очередь, дав тем же кошкам выгодные условия для торговли в новом государстве, которое гордо назвали Оршдор – земля орков.

Немаловажную роль во всей этой истории сыграло наличие серебра в горах. Рудники помогли Аш-Тгару откупиться от Тирифа. Естественно вознаграждение получили только несколько приближённых к королю особ, которые и убедили его подписать с орками мирный договор. Торговля с соседями тоже быстро наладилась благодаря этим рудникам. Да-да, тот же Тириф, немного поостыв, начал торговать с Оршдором. Но самые серьёзные траты шли на укрепление границ: строительство застав и крепостей, содержание гарнизонов и дозоров. Мирный договор – штука хорошая, но зевать всё равно не стоит. Эльфы и многие люди до сих пор видят в орках опасных дикарей. И – вот незадача – у них у всех есть письменные свидетельства того, что все обжитые людьми и эльфами земли изначально принадлежали зеленокожим.

Несколько веков назад, когда люди приплыли к берегам нового для них материка, они очень обрадовались и решили, что будут тут хозяевами. Они поспешили дать материку имя Дэолет. Но вскоре обнаружилось, что он уже населён незнакомыми им существами – орками. Измотанные после длительного морского пути и сильного шторма, люди долгое время жили со своими новыми соседями в мире, восстанавливая свою численность. А после стали забирать себе всё больше и больше земель, развязав кровопролитные войны. Может, у орков и был шанс выдворить захватчиков, но пришедшие из-за моря эльфы присоединились к людям и не оставили им ни шанса: зеленокожие были вытеснены и изгнаны в горы. Поэтому в глазах каждого орка начатая Аш-Тгаром война была войной за свободу и за право жить на родной земле. Хотя бы на её части…

Под ногу Грога подвернулся особенно большой ком земли, и он чуть не упал. Молодой орк удержал равновесие, шагнул вперёд за плугом и угодил в воловью лепёшку. Дальше он шёл, вполголоса ругая скотину и пытаясь стряхнуть навоз с обувки.

«Точно сбегу!» – мрачно пообещал он себе.

Как ни странно, к вечеру его решимость никуда не делась. Мысли бродили вокруг дедова сундука и границы, до которой всего полтора дня пути по большаку. Единственной неприятностью, которая виделась Грогу, были стражи. Они и обсмеять могли и, что хуже, преградить путь – просто из принципа: куда это рабочая сила убегает? Он, конечно, их обойдёт потом, но это потеря времени.

Ещё мучила мысль об армии самого Оршдора. Всё-таки воевать за людей – это как-то неправильно, но… в Оршдоре крестьян в солдаты не записывали. Армия здесь – структура с жёсткой иерархией, в которую входят аристократы и зажиточные горожане. А крестьяне нужны, чтобы содержать воинов. Может, начни королевство войну, было бы сделано исключение, но нынешний Великий Вождь правил осторожно и не допускал серьёзных конфликтов.

Так что либо Тириф, либо утро снова начнётся с пашни.

Поздно вечером, когда домашние уже улеглись спать, Грог быстро собрал вещевой мешок: сунул туда запасную одежду, старый плед, которым обычно укрывался, свою посуду (тарелку, кружку, ложку) и немного еды. Меч прадеда в потёртых ножнах он завернул в льняную ткань и запихал туда же. Повесить его на пояс Грог не решился, представив себе эту нелепую картину: в крестьянской рубахе и с мечом. И не страшно, что обсмеют, главное – не отняли бы! Вот дойдёт до военного лагеря, подучится там, и можно будет из себя что-то строить, и показывать меч. А пока хватит и того, что он торчит из мешка как ярмарочный шест.

Ещё Грог стянул с кухни нож. Если в Оршдоре с разбойниками было просто – их просто не было, то на территории людей они попадались на каждом шагу. По крайней мере, так рассказывал бродячий люд. А вот денег он не взял: весь невеликий денежный запас семьи хранился на чёрный день и, с учётом прошлогоднего неурожая, мог им очень скоро понадобиться, а он – парень крепкий и рукастый, найдет, как заработать.

Уже стоя у калитки, Грог обвёл взглядом двор и дом. Взгляд остановился на бочке с водой, у которой он сегодня отмывал от навоза башмак. Парень сплюнул, закрыл за собой калитку и пошёл прочь.

Путь он выбрал через пустырь за деревней: идти по улице не решился, чтобы не потревожить собак и свиней. И те, и другие, могли бы поднять шум. А любимая свинка гончара и вовсе была способна вышибить калитку!

Оркские свиньи породы дороф – это, в общем-то, боевые животные. На них ездили верхом и даже воевали. Когда на тебя мчится кабан два на три метра с кривыми клыками, про всадника на его спине уже даже не думаешь.

Грог шёл всю ночь и встретил рассвет в березняке недалеко от большака. На отдых он устроился там же, привалившись к пятнистому стволу и накрывшись пледом. В дрёме ему привиделось, будто братья кинулись за ним в погоню, и надо срочно бежать. Парень вздрогнул, распахнул глаза и схватился за мешок. Вокруг никого не оказалось, и он тяжело вздохнул. Хорошо, что это просто сон, но что там сейчас дома?.. Его, конечно же, уже хватились. Его отсутствие – это ещё ничего, а вот отсутствие вещей – уже совсем другое: ясно, что сын не прогуляться вышел.

Как скоро семья придёт к выводу, что бежать за Грогом надо к границе? Он, ведь, и в город мог уйти, в Тагал, к примеру. До него всего день пути. И не стоит ли сойти с большака, чтобы не попасться?

А впрочем… С чего Грог вообще взял, что его будут искать и возвращать? Мать с сестрой, конечно, поплачут, бабы ведь, а отец с братьями, может, плюнут, да и не станут ничего делать – пахать пойдут.

И всё-таки тяжело на сердце: оставил их в самый сезон, когда каждый работник на вес золота. От таких размышлений, да ещё и при мысли о беременной матери, Грога совсем придавило чувство вины. Но уже через несколько минут пришла утешительная мысль: многочисленная родня им наверняка поможет. А он свой путь выбрал и должен идти вперёд: солнце вон уже как высоко поднялось.

Большак, по которому шёл Грог, почти вплотную подходил к полноводной после таяния снегов Серебрянке и соседствовал со сторожевой башней. Стражи были на своих местах, но одинокий путник их не заинтересовал. Это и ободрило, и воодушевило молодого орка. Его воображение, наконец, перестало рисовать, как воины смеются над ним и советуют убраться восвояси и не позорить перед людьми ни свой род, ни тем более страну.

Часа через два Грог увидел пашни, а на них – людей. Бледные после зимы и одетые фактически так же, как и он, они шли за волами, тяжело переставляя ноги. Среди них выделялись чуть более низкие и коренастые фигуры – полуорки. В приграничье это обычное дело: притёрлись народы, притерпелись, глядишь, и перестали друг от друга нос воротить. Да и случаи кражи женщин тоже бывали, и не всегда похитителями оказывались орки.

Говорили, что в первые годы после войны люди не решались селиться так близко к границе, и тут лежала разорённая пустошь. Но деваться было некуда: земли крестьянам откровенно не хватало и не хватает – со всех сторон соседние королевства, а с запада вообще море, – вот и пришлось на свой страх и риск возвращаться к покинутым хозяйствам.

Грог свернул с большака к стоящей на пригорке деревеньке, и махнул рукой одному из полуорков. Тот ответил таким же жестом и пошёл ему на встречу.

– Здоро?во! – поприветствовал полуорк, подойдя.

Он был чуть выше Грога, и кожа была не оливково-зелёная, а лишь с зеленоватым отливом.

– Здоро?во! Есть тут, у кого переночевать? А может кто и за работу какую заплатит?

– Да есть. Если переночевать, то у меня в хате можно. Точнее, в сарае. В самой хате ни угла свободного не найти. А подзаработать лучше в соседних Лужках. Там у моего дядьки хозяйство большое, и рабочие руки всегда нужны.

– За приглашение спасибо, сарай сойдёт. А до Лужков не дойду, уж извини.

– Лады, – пожал плечами полуорк. – Я, кстати, Виль.

Имя резануло слух: человеческое. В Оршдоре он был бы каким-нибудь Вилогом. Окончание «ог» показывало принадлежность к простым рабочим и крестьянам. У аристократов же имена оканчивались на «ар». У женщин так же: имя с «ша» – не знатная женщина, с «уг» – знатная. Олша – крестьянка, а Олуг – уже уважаемая госпожа.

Хоть нанимать Грога Виль и не собирался, а работу всё равно нашёл – в обмен на стол. Так что до ужина молодой орк и дров наколол, и часть ограды починил: в хозяйстве полуорка была молодая свинка дороф, облюбовавшая несколько досок забора, о которые постоянно тёрлась боками. Так что починкой забора периодически занимались все члены семьи.

За ужином Виль прямо-таки завалил Грога вопросами о том, как там, в Оршдоре, но все они больше касались прошлогодней засухи и надежд на новый урожай. Грог старался отвечать как можно более коротко и не показывать, что тема ему не интересна. Ему тоже было, что спросить, но приходилось ждать, пока Виль удовлетворит своё любопытство.

Наконец, ужин закончился, и довольный хозяин умолк.

– Спасибо тебе за стол, и твоей хозяйке, – Грог почтительно кивнул женщине у очага. – А что слышно с ваших границ с Таэртоном? Одолеваете?

– Да какой там, – махнул рукой Виль, поудобнее усаживаясь на лавке. – Зимой не воевали, конечно же. Но с месяц назад были вести, что снова начали, и наших теснят. Да и вербовщики исправно туда-сюда бегают по королевству. До сюда, правда, не добегают… пока. Вроде, людей лорда Сеймура Беркли с позиций вытеснили. А он не абы кто, у него воинского опыту о-го-го, не зря же он генерал!

– О как. Да, не хорошо.

– Может и не хорошо, но только мы им землю не уступим. Вон, чего захотели – Медоланд им отдавай! Если б на болото какое позарились другой разговор, а они – на Медоланд!

– А что там за земля?

– Заливные луга! Там Каприза на два рукава делится. За верхним рукавом Таэртон, а всё, что ниже – уже Тириф. Так всегда было. Но король Мэриан решил, что всё неправильно, и надо передвинуть границу до нижнего рукава Капризы.

– То есть отхапать самые хорошие земли, – понятливо закивал Грог.

– Вот да! – Виль аж покраснел от такого беспредела. – Графство Медоланд как раз посередь рукавов Капризы. А это приличный кус земли, и людей там прилично жило. А что, паси скотину и радуйся! Ну, сейчас-то там все разбежались. А войска ещё и всё повытаптывали. Эх… – Виль замолк, печально глядя на стол, а затем зло добавил: – И что этим северным псам спокойно не сидится? Если так земли не хватает, так пущай ещё севернее топают. Там не всё в снегах же, есть, где сеять.

Грог поддержал его тяжёлым вздохом. Он не представлял, какого это, когда твой дом уничтожают, и ты вынужден бежать, куда глаза глядят. Но прекрасно знал, что и без того в жизни крестьянина много тягот: борьба за урожай, голод, болезни, налоги. Добавь сюда войну, и останется волком выть от безысходности. И всё же, именно войну он и ищет…

– Не пойдут они на север, – подал голос старик, который до этого, казалось, мирно спал на другом конце стола. – Они ж не дураки в земли висельников соваться. Кто туда пойдёт, того потом с деревьев сымают. И висельники всегда с отрезанными волосами, потому как на верёвке из этих самым волос и повешены.

– Знаем, бать, – кивнул Виль. – Только как по мне, сказки это всё. Не каждого же так вешали: кто-то же эти байки по земле разносит. Может, там разбойники какие живут и народ так пугают. Давно бы уже собрали войско да прошлись по тем местам, а они к нам лезут. Суеверные трусы.

Грог про висельников тоже слышал, как и все, но загадки далёкого севера ему были не интересны.

– А как далеко отсюда до ближайшего города?