Год дракона

– То есть тварь может жить, например, в пятке? – улыбнулся я.

– Может, – в ответ улыбнулся брат, – но из пятки её вынимать слишком трудно: маленькая площадь тела затрудняет выход. Поэтому приходится тянуть из более широких мест. Паразиты это понимают, и многие научились перемещаться в случае опасности. Кстати, поговорка про душу, которая ушла в пятки от страха, возникла именно из-за того, что в случае опасности твари прячутся именно туда – в самое труднодоступное место.

– Но ты ведь всё равно их достаёшь!

– Да, но инстинкт самосохранения есть у всех, и он велит бороться за свою жизнь.

Такие премудрости, которыми щедро делился Вовка, создавали некий ореол избранности вокруг моей новой жизни, и я стал находить в ней всё больше прелести. Например, мне очень нравилось, что я мог – и не просто мог, а был обязан – ходить с оружием. Конечно, ничто не запрещало мне носить пистолет, будь я простым человеком, но сейчас для этого у меня были веские основания. Я ощущал себя не то рыцарем средневековья, не то шерифом с дикого запада, не то охотником на монстров из фантастических книжек.

Кроме тварей, я ещё научился видеть лиг. Внешне они ничем не отличались от людей, но я замечал свечение, исходившее от них – едва заметный матово-белый свет, какой бывает, когда белая одежда отражает солнце. Брат старался избегать встречи с лигами, хотя они и не проявляли к нему никакого интереса.

Одним словом, после унылой жизни в детдоме я погрузился в мир захватывающий и ошеломительный, и за одно это я должен был благодарить Вовку. Собственно, я и был благодарен. И мне даже было несколько неловко от того недоверия, которое я испытывал к нему в первые недели.

В середине апреля, когда я вернулся из тренажёрного зала, Вовка сказал, что послезавтра мы едем к Шу. После знакомства с Горынычем я почему-то побаивался остальных героев дневника брата, но своего страха не показывал. Я не знал, как Шу намерен избавлять меня от головных болей, но что-то мне подсказывало, что это будет процедура, далекая от массажа ступней.

А ещё меня удивило, что Вовка стал собираться в дорогу основательно: сложил в сумку всё оружие, дневник, выгреб из шкатулки золото, велел мне забрать с собой подаренную Горынычем книгу и все документы, перекрыл на кухне газ, на два раза проверил, все ли окна закрыты.

– Вернёмся не скоро, – пояснил он, прочитав вопрос в моём взгляде.

– А где Шу живёт?

– В Москве.

– И долго мы там пробудем?

– Если всё пройдет ровно, то неделю. Если будут загвоздки, то придётся задержаться.

Я не стал спорить. Если брат считает, что к отъезду на две недели надо так основательно готовиться, значит, так тому и быть.

Шу

Москва меня поразила своими размерами, высотой домов и загруженностью дорог. К ней мы подъехали в восьмом часу утра, и наша скорость резко упала: на Каширском шоссе образовалась «тянучка», и все пять полос еле ползли в сторону столицы. После суток, которые мы промчались под двести километров, мне казалось, что мы стоим на месте.

– Почему такой затор? Что-то случилось? – спросил я.

– Рабочий день тут случился, – выдохнул брат. – По утрам и вечерам на всех шоссе так. Зря мы остановились в Николаевском. Надо было ехать дальше.

Медленно продвигаясь в толпе других машин, мы кое-как добрались до Москвы. Там остановились в гостинице «Милан». Она была почти на окраине, в районе станции метро Домодедовская, но выглядела фешенебельно. Публика тут тоже была соответствующая: бизнесмены и иностранцы.

– Будет чем поживиться, – подмигнул мне брат.

Я едва справился с эмоциями, когда вошёл в холл отеля: бордовое ковровое покрытие, огромные хрустальные люстры, портье в униформах, плазменные телевизоры, кожаные диваны. Я отродясь не видел такой красоты, я вертел головой и, по-моему, даже раскрыл рот. Приятная девушка на рецепции улыбнулась нам, как родным. Думаю, она сразу высмотрела в нас провинциалов, которые решили шикануть раз в жизни.

– Если можно, дайте нам номер на последнем этаже, – попросил брат.

– Сожалею, но этот этаж выкуплен для участников конференции, – извинилась девушка. – Могу предложить восемнадцатый.

– Хорошо, – улыбнулся в ответ Вовка. Я заметил, что он понравился девушке, потому что она несколько смущённо опустила глаза в компьютер, чтобы занести в него наши паспортные данные.

На свой этаж мы поднимались в лифте с прозрачными стенками, который курсировал по шахте, выведенной на внешнюю сторону здания. Я, как ребёнок, прильнул к стеклу, обозревая окрестности. Я думал, что сильнее удивиться уже не смогу, но войдя в номер, потерял дар речи.

– Сколько ты заплатил за это? – выдохнул я, разглядывая высокие кровати с золотистыми покрывалами.

– Это не шикарный отель. Средний, – отмахнулся Вовка. – Я третий раз тут останавливаюсь, потому что хорошо знаю окрестности и могу спокойно охотиться.

Приняв душ, мы спустились позавтракать, а потом отправились в ближайший торговый комплекс покупать себе одежду.

– Не будем выглядеть лохами перед Шу, – пояснил Вовка. – К тому же после Москвы нам предстоит совершить ещё одну поездку, в которой мы должны иметь презентабельный вид.

– Куда поедем? – поинтересовался я, разглядывая джинсы на манекене.

– За Максиком.

Я чуть не поперхнулся.

– Уже?

– Больше тянуть нельзя: и без того много времени потеряли, – Вовка снял с вешалки джемпер, приложил его ко мне, отрицательно покачал головой и вернул на место. – Перед Максиком мы должны предстать во всей красе, чтобы он захотел с нами поехать.

– А родители? Они согласятся, чтобы мы забрали его?

– У меня есть план на их счёт, – Вовка приложил ко мне другой джемпер. – Не думай пока об этом.

Мы убили на шопинг почти три часа. Я кошмарно устал, но мои обновки меня радовали: две пары джинсов, бежевая рубашка, несколько толстовок с модными узорами и новая кожанка, стильная и очень мягкая на ощупь. Себе Вовка купил свитер с кожаной вставкой на правом плече. Она шла до локтя, и поэтому казалось, что у него накинут плащ, как у рыцаря. Его короткое чёрное пальто с воротником-стойкой мне тоже очень понравилось. А ещё он купил себе умопомрачительный костюм – тёмно-синий, почти чёрный. И брюки, и пиджак сидели на Вовке как влитые, и в этом облике брат выглядел потрясающе.

– Тебе мы тоже такой купим, но чуть позже, – пообещал брат, убирая свой костюм в шкаф.

После обеда мы надели новые вещи (я – джинсы и рубашку, а брат – свитер с кожаной вставкой и чёрные брюки, которые привёз с собой) и поехали к Шу – в красивый многоэтажный дом в центре Москвы. Этаж последний, как я и предполагал, – двадцать пятый. От этой цифры у меня перехватило дух. И удивило, что на этаже было всего две квартиры. Я представил себе площади помещений и присвистнул.

Дверь нам открыла красивая девушка – настолько красивая, что я стушевался. Она была высокая и стройная, как фотомодель, у неё были иссиня-чёрные волосы, спадающие на плечи плотной блестящей завесой. Из-под прямой и густой чёлки смотрели большие голубые глаза. Прямой аккуратный носик и красивые, чуть выпяченные губы завершали портрет незнакомки. И, безусловно, обтягивающее бордовое платье до колен придавало девушке сексуальности. Я невольно отметил, что Шу не дурак по части девок.

– Добрый день, – мягко произнёс Вовка, в одну секунду преобразившись из немногословного воина в галантного джентльмена. Он поймал изящную ладонь незнакомки и поднёс к губам, слегка наклонившись, как будто в почтении.

Девушка повела бровью и улыбнулась.

– Ты вовремя, – она даже не удостоила меня взглядом, развернулась, качнув бедрами, и поманила Вовку пальцем: – Проходи.

Вслед за братом я с волнением шагнул через порог, ожидая встречи с Шу. Он мне представлялся очень влиятельным и богатым парнем, наркобароном или даже депутатом. С такими я ещё ни разу не общался, поэтому трусил, что каким-нибудь своим действием или словом опозорю Вовку. Брат же чувствовал себя вполне свободно. Он повесил пальто в прихожей, разулся и прошёл в комнату. Я боялся оставаться один в такой большой квартире, поэтому спешил за ним.

Мы оказались в просторной и светлой комнате, которая была размером, наверное, с квартиру Горыныча. Вся мебель была светло-бежевых и кремовых тонов, но больше всего меня поразил огромный диван из белой кожи. На нём могли одновременно поместиться и при этом не мешать друг другу человек пять или шесть. Девушка села в уютное кресло возле окна. Вовка коротко кивнул на диван, приказывая мне сесть, и я с опаской опустился на белую кожу, боясь посмотреть в сторону принимающей нас красавицы. Брат подошёл к ней и ловко вынул из кармана коробочку для колец.

– Что это? – удивилась девушка, но было понятно, что это удивление – пункт этикета, который эти двое строго соблюдают.

– Безделушка для тебя, – Вовка открыл коробочку.

Я было вытянул шею, чтобы разглядеть, что в ней лежит, но тут же одёрнул себя и опустил глаза. Почему-то мне было тревожно за брата: заигрывать с любовницей депутата чревато неприятностями.

– Как мило! – она взяла коробочку из рук гостя, повернула её к окну, чтобы лучше разглядеть подарок. – Оно великолепно! Вольдемар, я… Ты один умеешь меня порадовать.