Наследство черной вдовы

«Привет галлюцинациям, – пронеслась в голове мысль, – Свет, а ты точно нормальную пищу ела? Может, подсыпали что?»

Следом за рукой появились голова и часть туловища, до пояса, тоже прозрачные. Затем – вторая рука. Я приготовилась наблюдать появление нижней части тела и ног, но привидение замедлило свое появление на свет божий и повернулось ко мне:

– Ты кто, девка? Где идиотка эта, внучка моя? – свистящим шепотом спросило оно.

– Понятия не имею, где она, – ответила я честно, проигнорировав первый вопрос.

– От дура-то, – выдохнуло привидение, – как мозгов с детства не было, так и до сих пор не прибавилось. – Стена передо мной внезапно раздвинулась, образовав подобие проема с видневшейся позади него жилой комнатой. – Ну, проходи, смертница, знакомиться будем. А то ты тут дел наворотишь.

Обращение «смертница» меня не порадовало. Умирать не хотелось ни в одном из миров. Поколебавшись пару секунд, я все же шагнула в не особо гостеприимный проем. Следом за мной втянулось в стену привидение, меняясь на глазах. Пара-тройка мгновений – и передо мной оказалась женщина из плоти из крови. Среднего роста, худощавая, одетая в закрытое черное платье, судя по многочисленным морщинам на лице, прожившая бурную жизнь, она цепким взглядом осмотрела меня с головы до ног и произнесла что-то на незнакомом языке. Вряд ли это была похвала: смотрела незнакомка недовольно.

– Простолюдинка в теле аристократки. Ты, девка, за столом-то вести себя умеешь, – небрежно бросила незнакомка.

Сил у меня осталось не так уж много, и чтобы не упасть, я уселась на стоявший неподалеку деревянный стул с высокой спинкой.

– Меня зовут Света, – сообщила я, не обращая внимания на раздражение на аристократичном лице незнакомки, – манерам обучена. Все претензии прошу высказывать вашей дражайшей родственнице. Я сюда не рвалась.

– Дерзкая, – фыркнула дама-призрак, – и не трусиха. Жаль, не моя внучка. – Она помолчала немного, потом спросила. – Когда появилась тут?

– Где-то час назад. И ничего не пойму, – как ни странно, я не чувствовала угрозы от моей новой знакомой. А может, просто верила, что со мной ничего дурного, как в сказке, случиться не может. – Кто мне расскажет, что к чему?

Незнакомка взмахнула рукой, и рядом с ней появился еще один стул.

– Прибить ее мало, дуру эту, – проворчала она, садясь. – Небось, мир поуютнее выбрала, а тебя, дурынду, давненько присмотрела… Ну, девка, не свезло тебе. Рассказать-то то я расскажу, но вряд ли ты всему этому обрадуешься.

Она помолчала немного, потом прикрыла глаза и начала говорить, спокойно, монотонно, будто наизусть рассказывала главу из книги:

– Род Ломарских проклят давно. Считается, что проклятие на него упало с самого его зарождения, во времена полубога Дортона, прародителя. Он силой взял нимфу Цирею, влюбленную в его соседа, герцога Шорнарского, удерживал девять месяцев в своем имении, заставил ее родить ему дочерей. Но не забыла нимфа своего возлюбленного, наложила на насильника проклятие. Отныне все женщины в его роду становились вдовами. Ни одна не могла прожить с мужем больше трех лет. И прозвали герцогинь Ломарских черными вдовами. Не рождались у них сыновья, лишь дочери, которые наследовали проклятия. И длиться этому из рода в род.

Незнакомка замолчала, открыла глаза, насмешливо взглянула на меня:

– Ну что, дуреха, поняла теперь, куда влипла-то?

– Нет, – качнула я головой, – не поняла. Ваш род прокляли. А при чем тут я?

– При том – тебе надо будет замуж выходить. Снова. Три брака было, теперь четвертый на подходе. Хотела бы я посмотреть на того идиота, который на тебе жениться согласится, – ухмыльнулась моя собеседница.

– Зачем? Ведь муж все равно умрет.

– Такова воля императора, – явно передразнила кого-то она. – Каждая из нашего рода должна выходить замуж, пока не забеременеет и не родит наследниц, двух девочек. Одна из них, старшая, станет хозяйкой имения. Младшая вольна поступать со своей жизнью так, как считает нужным.

– Но замуж и ей нельзя? – уточнила я.

– Если только за кровного врага – он так быстрей окочурится.

Шикарная перспектива.

– А если будет больше дочерей? Или наоборот – одна?

– Не будет. Проклятие не позволит.

– У вашей внучки были проблемы со здоровьем, если она до сих пор не родила?

– Пра-пра-пра-правнучки. Не было. Эта дура намеренно пила настойки, чтобы не рожать.

Теперь паззл складывался. Селенира с трудом выдержала три навязанных брака, решила сбежать раньше, чем ее заставят связать свою судьбу с еще одним аристократом, и в качестве козла отпущения выбрала меня. Что ж, оставалось надеяться, что ей так же плохо в моем теле, как мне – в ее.

– Каковы мои следующие шаги? – мне нужно было выгадать время на обдумывание ситуации, а пока я делала вид, что согласна играть по местным правилам.

– Поедешь ко двору, потанцуешь на балах, выберешь паренька посимпатичней – и вперед, – фыркнула собеседница.

Я не стала уточнять, что будет, если «паренек» не согласится, спросила вместо этого:

– Меня искать не будут? Мы с вами тут уже давно…

– Это пространственно-временной карман, – перебила меня женщина-призрак. – Время здесь всегда одно и то же, там, в замке, не пройдет и секунды.

Удобно, что и говорить.

– На кого я могу рассчитывать?

– Ни на кого. Открыться кому-то ты можешь, только все бессмысленно: в этом теле ты – черная вдова, никто иначе тебя воспринимать не будет.

Прекрасно. Просто превосходно. И почему мне начало казаться, что прошлая моя жизнь была просто раем?

Видимо, посчитав аудиенцию оконченной, «бабушка» Селениры вновь заставила стену замка разъехаться.

– Удачи тебе, девка, – издевательски хмыкнула она, – постарайся до беременности мужа живым сохранить.

Я промолчала.

Снаружи, в коридоре замка, действительно стояла тишина. Постояв пару секунд возле стены, я неспешно двинулась вдоль нее, по коридору. Куда-нибудь, да выйду. Чем-нибудь, да займу мозги. Может, в библиотеку попаду. Она была бы кстати в данный момент. А нет – так со слугами пообщаюсь или того странного военного встречу. Все лучше, чем сидеть в четырех стенах.

Глава 4

И взглянул – как в первые раза

Не глядят.

Черные глаза глотнули взгляд.

Вскинула ресницы и стою

– Что, – светла? —

Не скажу, что выпита дотла.

Не скажу, что выпита до тла.