Серебряная трель

В доме она сразу почувствовала неладное. Бабушка Югыт лежала на печи с полотенцем на голове и громко стонала. Увидев Тылси, она страшно раскашлялась и только слабо махнула рукой.

– Нунок (внучка), милая… – говорила она, задыхаясь через каждое слово, – сейчас всё расскажу. Как ты ушла, я подумала: а что, если последний цветок… Исполнит такое желание… Чтобы у нас каждый день была еда… Немного колбасы… Сахарница была всегда полна сахара, а банка – крупы… Я сорвала цветок, а…

– А позвать Вож-Пыры забыла? – печально закончила Тылси. Она согрела в кружке остатки молока, опустила туда последний кусочек сливочного масла. Бабушка Югыт, прихлёбывая, рассказала, какие ужасные и непоправимые последствия произошли по её рассеянности.

Первое: она заболела пуще прежнего. Наверно, жить на этом свете ей осталось совсем немного. Приходил гробовщик: будто навестить – а сам незаметно снял с неё мерку!

Второе: что приключилось с Чут Аней! Мало того, что она снова охромела, так всё её тело выгнуло наподобие сучка. На спине вырос огромный горб. Бедняжка ещё и окривела: ходит по деревне, мигая единственным глазом. Даже собаки от неё разбегаются по подворотням, воя и поджимая хвосты.

И третье, рыдая, едва выговорила бабушка: бедную маму черти спихнули с пирожного «безе» прямо в преисподнюю. Правда, черти её пожалели, и она просто сидит у котлов, помешивая адские головёшки, но каково ей, такой нежной и ранимой?

А последнее скромное желание бабушки Югыт… В их холодильнике пусто, не осталось ни ломтика сыра, ни капли сметаны! Коза Мася совсем сдурела, сорвалась с привязи и убежала вместе с колышком в лес. А, не дай Бог, там волки!

Что, что теперь будет с бедными бабушкой Югыт и Тэлси?

***

Наступила ночь. Бабушка долго ворочалась, кашляла и ругала сама себя. Наконец, с печки раздалось похрапывание. И Тылси уснула. На заре открыла глаза: рядом лежал конвертик, заклеенный золотыми лепестками. Внутри на гладком, как атлас, листке – письмо.

«Привет, Тылси!

Я уже обо всём знаю и страшно огорчена. Слушай внимательно: не так чтобы очень близко, но и не слишком далеко находится королевство. На самом краю королевства есть Зын Нюр * (Тухлое болотце). Там растёт золотая купальница. Все её цветки волшебные!

Если найдётся храбрый юноша, который добудет цветок, ты исправишь все дела. Как найти королевство, тебе подскажет твоя старая знакомая – землеройка.

P.S. О бабушке Югыт не беспокойся – я позабочусь о ней…»

Письмо вспыхнуло всеми цветами радуги, ослепив Тылси и заставив её зажмуриться… Открыла глаза: это её ослепило утреннее солнце. Никакого письма не было. Взглянула на ладошки: они были разноцветные, с преобладанием фиолетового.

Но это могла быть черника.

***

– Зызы! Зы- зы!

Напрасно. Вот уже добрых два часа кричит Тылси в дальнем углу сада, а землеройка не появляется.

– Не глухая, не ори, горе луковое. – Оказывается, Зызы сидела у её босой ноги и чистила мордочку и лапки. – Я знаю, где королевство. Знаю Зын Нюр, где растёт волшебная купальница. Ведь я из рода волшебных землероек. Иди, надень свою самую тёплую курточку, самые крепкие джинсы и кроссовки. Ты будешь слушать мои указания и беспрекословно следовать им. Только обещай, что будешь делить со мной в пути кров и пищу.

– Я бы рада отдать тебе самую вкусную на свете еду, но холодильник пуст. Что мы будем есть?

– Вот это, – Зызы кивнула на примятую траву. Там неизвестно откуда взялся бутерброд – свежий пышный ломоть хлеба с толстым слоем масла и кольцом сочной колбасы наверху.

Тылси рассмеялась, вертя в руках бутерброд:

– Мы проглотим его за одну минуту!

– А ну, откуси, – хитро прищурилась Зызы.

Тылси немножко откусила и, улыбаясь и глядя на землеройку, стала с удовольствием жевать. Когда она разохотилась отхватить ещё порцию, то увидела, что бутерброд остался… тех же размеров. Она снова схватила и снова откусила – в этом месте тут же «выросли» и хлеб, и масло, и колбаса. Третий хороший укус – бутерброд не думал уменьшаться.

– Как, вкусно? Ешь, ешь, – смеялась Зызы. – Это же нескончаемый бутерброд.

На следующее утро Тылси прощалась с бабушкой. Нескончаемый бутерброд она разломила пополам (причём оба куска тут же стремительно выросли до прежних размеров), и одну оставила бабушке. Они обнялись, поплакали, но Зызы торопила девочку.

Долго бабушка Югыт смотрела из окна на свою внучку, уходящую за чёрной бегущей точкой.

***

Путешественники шли очень долго. Дни, недели, даже, может быть, месяцы – Тылси не помнила. И спросить не у кого: людные места они обходили. Зызы побаивалась котов, а девочка – злых людей.

Землеройка без устали бежала вперёд, и Тылси едва поспевала за ним. Лезла сквозь кусты, валежник, перебиралась через ручьи и пригорки. Ночью они ели свой, признаться, надоевший бутерброд, запивая его студёной водой из родников.

Девочка всегда отламывала добрый кусок и делилась с Зызы. Ложась спать, укладывала его в свой шерстяной носочек. Вот уж не думала девочка, что землеройка, казавшаяся ей поначалу противной брюзгой, окажется таким милым зверьком.

Если девочка грустила, Зызы всячески пытался развеселить её. Она разыгрывала сценки, как красавица Италмас потчует сейчас бабушку супом из лепестков купальницы. А бабушка Югыт сплёвывает в платок и жалуется: «Инмар понна* (ей- богу), отравишь меня совсем!»

Или как мама играет с чертями в карты, а потом они яростно спорят, чья очередь подбрасывать дрова в адский огонь.

Это было, наверно, забавно, но Тылси всё равно плакала. Тогда Зызы плакала за компанию. Ведь всем известно, что если с тобой плачет друг, то горе делится пополам.

***

Однажды на рассвете, умывшись из чистой дождевой лужицы, Тылси загляделась на своё дрожащее водяное отражение. Ветер завил волосы в тугие кудряшки, а солнце выбелило и слегка позолотило их. Лицо похудело, глаза стали темнее и печальнее. А у кончиков губ она заметила складочку- морщинку… Или ей показалось?

Вдруг ей стало страшно. Что, если они с землеройкой будут так идти, идти, и Тылси уже превратится в старуху, и землеройка давно умрёт, а она, старая Тылси, будет идти, сама уже не помня, куда идёт, зачем…

Подойдя к завтракающей землеройке, она, как бы между прочим, поинтересовалась:

– Зызы, милая. Мы всё идём, а королевства что- то не видать.

– По королевству мы идём давно. Взгляни на ту аллейку.

Тылси прочитала слова на стрелке-указателе, прячущемся среди пушистых голубых ёлочек: «Посёлок Королево». Слово «посёлок» было замазано краской. А перед последней буквой дописаны сверху три буквы «СТВ». В исправленном виде читалось «КОРОЛЕВСТВО». Всё это выглядело довольно странно.

– А вот перед нами то, что нам нужно.

Тылси обернулась и восхищённо прижала кулачок к губам.

Утренний туман рассеивался. На глазах обретал очертания огромный дворец из разноцветного кирпича с многочисленными башенками и зубчатыми стенами. Был даже перекинутый через ров изящный кружевной мостик на цепях. С востока стены золотили лучи, а с запада окутывали густо-молочные клубы тумана. Как это было красиво!

А Зызы уже озабоченно дёргала и теребила джинсы Тылси.

– Теперь думай сама, как быть дальше. Юноша, который тебе нужен, живёт в этом дворце. Он знает, как найти волшебную купальницу. Постарайся проникнуть во дворец и попасться какому-нибудь доброму человеку на глаза. А я… Я отлично проведу время здесь. Тут много учтивых джентльменов о четырёх лапах, – и землеройка, хихикнув, нырнула в траву.

– Постой, Зызы! Куда мне идти? Что делать? Я ничегошеньки не знаю, – взмолилась Тылси. Она принялась раздвигать траву в том месте, где исчезла землеройка.

– «Не знаю», «не знаю», – Зызы сердито высунулась из клумбы. – Вот привязалась, репей. Иди во дворец, наймись кем-нибудь… Судомойкой, прачкой, гувернанткой – что ты умеешь делать? Боюсь, ничего, как все современные девочки. И не мешай мне, пожалуйста. Видишь, я завязываю знакомства. Чует моё сердце, бешеный успех мне обеспечен. Пока!