Мечты не сбываются

Димина мама подозрительно взглянула на нас.

– Ты как-то неважно выглядишь, Вера. Тоже плохо себя чувствуешь?

– Нет, нет. Просто устала.

– За двадцать минут? – она подняла одну бровь, но допытываться не стала. – Ладно. Проголодаетесь, дайте знать.

– Спасибо.

Мы остались вдвоем. Прежде чем Дима успел что-то спросить, я сказала:

– Я пойду.

Я хотела встать, но он надавил мне на плечи.

– Может, объяснишь, что происходит?

– Ничего.

– Я же вижу.

– Да ничего не происходит, правда. Пусти.

– Вера.

Я глубоко вздохнула. Не злиться, не злиться на него. Только не злиться.

Дима погладил меня по щеке.

– Что с тобой? Ты вся побледнела.

Вместо ответа я порывисто его обняла. Так крепко, что он пошатнулся. Потом погладил меня по спине, как ребенка.

– Шшш… Ты чего? Ну… Скажи мне, наконец, что с тобой творится. Всё из-за того, что случилось с твоей теткой?

– Не совсем.

– Тебя кто-то обидел?

– Нет. Кто меня обидит с таким защитником, – улыбнулась я. – Все хорошо. Просто устала. Конец учебного года, да еще экзамены…

– Ты со всем справишься, малышка, – пробормотал Дима, запуская пальцы мне в волосы и одним движением расплетая косу. – Ты же знаешь, я всегда рядом…

– Знаю. Полежи лучше, а то температура поднимется, – я почувствовала, как мне радуется его тело. Еще немного, и он уложит меня на свою узкую кровать.

– Рядом с тобой-то, конечно…

– Дима…

– Ммм?.. – он прижал меня к себе так крепко, что я ощутила мышцы под его футболкой.

– Тебе правда нужно полежать. Отдохни.

– Когда ты рядом, я иногда с ума схожу.

Он водил руками по моей спине, пробуждая ответное желание. Что бы я ни думала о Диме, мое тело так к нему привыкло, что отзывалось на малейшее прикосновение. Внезапно я почувствовала, что он скорее висит на мне, чем обнимает. Не знаю, чем Зоя отравила его, но это явно было посерьезней просроченного творога.

Я поцеловала его в щеку.

– Тебе надо отдохнуть.

– Я не…

– Я приду завтра, ладно? Когда твоей мамы не будет дома.

Он сник, но возражать не стал. Слабость взяла свое, и он вернулся в кровать. Я поцеловала его на прощанье и ушла.

В воскресенье Диме стало лучше настолько, что он настойчиво приглашал меня остаться на ночь, но я так и не выбралась. Даже нашла подходящий предлог – в понедельник мне снова нужно было в школу, на этот раз на консультацию перед экзаменом.

В классе я столкнулась с Зоей. Точнее, она сама ко мне подсела.

– Привет, – она казалась все той же миловидной и робкой хрупкой девочкой. Такая ни за что бы не порешила троих человек. Она и нож-то в руках не удержит.

– Привет.

Зоя дружески мне улыбнулась. Кажется, она и впрямь мне симпатизировала.

– Как дела?

– Плохо, – откликнулась я, состроив грустную гримасу. – Ты же слышала, на днях умерла моя тетка. Говорят, будто она в припадке эпилепсии зарезала себя, – я внимательно следила за ее реакцией. Когда приходил Лестер, в классе ее не было. Она должна была, мягко говоря, удивиться. Но удивленной Зоя не выглядела – скорее расстроенной.

– Ох… Вера, прими, пожалуйста, мои соболезнования, – она ласково дотронулась до моего плеча.

– Спасибо. Правда, не знаю, что мне теперь делать…

Я горестно вздохнула.

– Ты любила её? – тихо спросила Зоя.

Глаза её, и без того большие, казались необъятными озерами, полными сострадания и любви.

– Ты не представляешь, как!

Я громко всхлипнула и сделала вид, что едва могу удержаться от рыданий в голос.

– И мне так не хватает её, просто не знаю, как теперь жить. Кто бы это ни сделал, он должен ответить!

Я принялась рассказывать, как любила тетку. Лицо Зои побледнело. Услышав, что мы с Ульяной иногда целыми вечерами болтали по душам, она стала белее своей шифоновой блузки.