Пепел Гринлэнда

– Да. Из Такласы, – в этом округе жили практически только тонаги. Влажный климат и множество водоемов были почти идеальным местом для ее расы. Если не считать нищеты, ураганов, хищников и налогов.

– Я бывал в тех краях. Плохое место для альва, – подполковник, конечно, намекал на Войну Провинций.

Вначале конфликта, большинство тонагов придерживалось нейтралитета, и плантаторская верхушка юга не рисковала без нужды беспокоить общины, составлявшие четверть населения Корал-Аля. Но череда поражений заставила южан, повышать налоги, прибегать к реквизициям и наконец, начать принудительный призыв в армию.

Тонаги не имели никакого желания умирать за чуждые им интересы. Напряжение росло, пока однажды не случился взрыв. Отряд наемников из королевства Самор, якобы охотясь за диверсантами с севера, сжег две деревушки тонагов. Кто первым пролил кровь, осталось невыясненным.

После этого, соплеменники Ватэль принялись массово саботировать поставки продовольствия и выплаты налогов правительству юга. Часть наиболее горячих голов, отправилась на север, чтобы записаться в вооруженные силы Союза. И когда флот северян начал десантные операции на всем побережье Корал-Аля, то получил помощь едой, добровольцами, а главное лоцманами, проводившими эскадры между опасных рифов, отмелей и водоворотов которыми изобилуют воды в тех местах. Все это не добавило тепла в отношения между расами, альвов и тонагов.

– Так вот лейтенант, – продолжил Мон-Таль, – завтра нам будет не хватать рук, потому обычная схема хирург и ассистент может не сработать. Пока мы будем оперировать тяжелых раненых, те, у кого состояние средней паршивости, просто умрут. Я хочу, чтобы ты попробовала поработать самостоятельно. Санитары помогут. Несложные операции, с чем, я уверен ты справишься.

Ватэль открыла рот и тут же закрыла. Она никогда еще не оперировала сама и подобная ответственность немного пугала. Правда их готовили и к таким случаям. Заменить хирурга, если того убьют например. Лучше, чтобы раненые получили хоть какую-нибудь помощь, чем вообще никакой. Но одно дело знать, наблюдать и ассистировать, а другое дело держать скальпель и принимать решение в одиночку.

– За это я и люблю ваш вид, – Мон-Таль хмыкнул, – за спокойствие. Орк бы начал спорить. Альв впал бы в истерику.

«Он дипломатично избегает женских окончаний. Орчиха бы стала спорить, альвка впала бы в истерику», – мысленно подкорректировала командира Ватэль.

– Я сделаю все, что смогу сэр.

– Хорошо. Скажи мне Тила, что заставило тебя подписать контракт?

– Семья не могла заплатить за обучение в обычном колледже.

– А правительство предлагает полный пансион и пенсию через двадцать лет службы.

– И еще кредит, на открытие собственного дела, – Ватэль улыбнулась, вспомнив, как впервые прочла листовку, призывающую вступать в ряды армии.

– Ваши в основном выбирают флот или морскую пехоту. Я знаю, что женщин теперь принимают даже в корпус. Как ты оказалась в армии?

– Не знаю сэр. Я просто согласилась на первое, что мне предложили.

– Понятно. Повсюду нехватка специалистов. Поэтому слабому полу и разрешили подписывать контракты. Знаешь – подполковник качнул головой – в прошлую войну доходило до абсурда. Правительство объявило всеобщую мобилизацию, но оставило возможность откупиться, или выставить вместо себя замену. В результате богачи сидели в тылу, пока бедняки воевали. Более того, провинции отправляли на войну, не самый лучший контингент – преступников, бездомных иногда даже умалишенных. Позднее откуп отменили, а вот вариант с заменой оставили. Понятно, что качество таких бойцов оставляло желать лучшего.

– Я слышала, что с обеих сторон воевало немало волонтеров.

– Верно. И большинство служило хорошо. Но, – Мон-Таль усмехнулся, – при поступлении в армию, им полагалась премия от правительства. И самые ушлые записывались по десятку раз, чтобы получить ее. Все эти схемы себя не оправдали. Потому, сейчас делается ставка на контрактных профессионалов. Кстати, у тебя в семье еще есть служивые?

– Никак нет сэр. Одни рыбаки и солевары.

– Значит это тебе, войска обязаны этими жуткими на вкус рыбными консервами. Что вы с ними делаете, прежде чем запихнуть в жестянки?

– Лучше не знать сэр. Их просто нужно кушать, отключив воображение.

– Как и все наши рационы. Готовься Ватэль. Завтра будет трудно.

И он не ошибся.

****

Следующий день принес один нескончаемый поток стонущих от боли и истекающих кровью бойцов, привозимых на санитарных фургонах и приносимых на носилках с первой линии. Вечером Ватель узнала, что сам бой на мостах длился не более часа.

Мон-Таль не ошибся. Тяжелораненых было так много, что почти сразу вместо четырех привычных пар – хирург и ассистент – они разделились, на восемь. Взяв в помощники, наиболее толковых санитаров.

…Первым, кого она оперировала, оказался человек. Рядовой. Выстрел из ружья сжег ему лицо. Но не убил. Глаз больше нет. Обезболивающее вколоть. Срезать обугленную плоть. Гель против ожогов. Марля, бинт. Инвалид на содержании государства. Семья получит страховку. Следующий.

Офицер-орк. Капитан. Сразу два арбалетных болта. Первый – предплечье навылет. Разорваны мышцы, но крупных сосудов не задело. Извлечь болт. Обеззараживающее средство. Зашить. Перебинтовать. А вот второй – это проблема. Левая часть лица. Выбита куча зубов. Зафиксировать голову. Вколоть обезболивающее. Извлечь осколки костей. Обработать рану. Забинтовать. Если выживет, вид у него будет еще тот. Следующий.

Рядовой, орк. Болт в животе. В кишечнике. Вколоть обезболивающее. Не мой уровень. Передать хирургу.

Капрал. Человек. Ожоги третьей степени. Предплечье сожжено до кости. Ампутация всей руки? Нет. Мон-Таль говорит, что можно попытаться спасти руку. Новое средство. Препарат, на основе мякоти змеиного дерева из Судланда. Потрясающий эффект в регенерации тканей – кожи и мышц. Но требуется переливание крови и контролированное охлаждение конечности. Отправка в армейский госпиталь немедленно. У нас санитарная рота. Мы такого не делаем. Мы режем, извлекаем и зашиваем. Следующий.

Рядовой. Орк. Правая рука вывернута на изнанку. Локтевой сустав отсутствует. Месиво из мяса и осколков костей. Чем это его так? Здесь ампутация без вариантов. Следующий.

Сбоку слышится ругань. Это капитан Радвер. Один из хирургов. Неприятная личность. Астри как-то обмолвилась, что он работал врачом где-то в западных провинциях. По слухам, человек оказался замешан в торговле препаратами из больничных запасов и каких-то нелегальных операциях на мозге. Чтобы избежать тюремного заключения, судья предложил ему подписать контракт с армией.

Ожоги от выстрелов, раненные болтами. Несколько солдат не из нашей бригады.

Мой первый мертвец. Гоблин. Взводный санитар. Болт в спине. Вытаскивал раненого. Снял защитный жилет, чтобы быстрее двигаться. Сильное внутреннее кровотечение. Странно, что вообще живым до госпиталя довезли. Следующий.

Что это? Не могу даже определить расовую принадлежность. Наверное, это орк. Судя по габаритам. Тело сильно обожжено. Кожа и мясо свисает клочьями, лица просто нет, кости черепа обуглены. И он еще жив.

– Сэр. Что мне делать? – Мон-Таль быстро щупает пульс, – дай двойную дозу морофина. Какая-то магия. В сторону. Не стоит тратить времени.

С ранами от ружейных разрядов они справлялись неплохо. Если солдат не умирал сразу, то имелись хорошие шансы выжить. Кроме слишком глубоких ожогов.

С магией ситуация полностью противоположная. Боевые заклинания, особенно на близкой дистанции, практически не оставляли шансов на выживание.

В какой-то момент, поток раненых уменьшился, и Ватэль смогла покинуть операционную, чтобы глотнуть воды. Они оперировали почти целый день. Лейтенант присела у стены храмовой башни, жадно глотая воду из фляги. Рядом санитары укладывали трупы в мешках. Много трупов.

«Ночь мы проведем за сортировкой».

Тила с трудом поднялась на ноги. Навстречу ей, чуть ли не вприпрыжку шла Астри. Она улыбалась, глаза девушки блестели.

– Ты что это…? – Ватэль смотрела непонимающе.

– Восстанавливаю силы. Хочешь волшебного порошку? – Тила отрицательно качнула головой. На самом деле, немало врачей использовали разного рода стимуляторы, чтобы быть в форме при многочасовых операциях и ночных дежурствах. Особенно сразу после дневной смены.

Она попробовала разок в колледже, но головная боль на следующий день внушила отвращение к подобным снадобьям.

– Ватэль, Хитрид, – окликнул их подполковник, – сейчас легкие приковыляют.

Остаток дня она занималась легкоранеными. После неудачной утренней атаки, войска остановились. Будет перегруппировка. Можно будет перевести дух.

Несмотря на все увиденное в этот день, Тиле, особенно запомнился молодой солдат, человек, пришедший на перевязку под вечер и непрерывно глазевший на нее.

Откровенно говоря, она быстро привыкла к постоянно сопровождающим взглядам мужчин. Даже представителей других рас. Это понятно. В армии с женщинами по-прежнему не густо.

Но боец смотрел на нее как будто на диковинного зверя.