P.S. до весны ещё 14 дней

Сейчас, когда она пришла к нему, это казалось таким смешным, и он уже забыл о том, что десять минут назад был готов рвать и метать.

– Хотела устроить тебе сюрприз. А, вообще, тебя стоило бы наказать. Что это такое? Тебе 22 года, а заболел простудой и лежишь вот тут! – с негодованием ругала она его.

Сердце ее истекало кровью при виде его болезненного вида. Энвэр же чувствовал, как удовлетворение окутало его от ее заботы и беспокойства.

– Говорят, физическая болезнь человека указывает на его боль в душе – решил он, наконец, открыться.

Страх, который совсем недавно сковывал его, придал ему сил и он решил, что самое время открыть ей свою душу.

– Значит, у тебя болит душа? – изящно изогнула она бровь.

– Причем хронически. Уже девятый год.

– Девять лет не такой большой срок. Вот на следующий год будет десять, юбилей.

– Отпразднуем? – усмехнулся он ее кокетству.

– Обязательно, вместе с моей 18-ой весной. Но сначала ты покушаешь – сказала она и начала вытаскивать суп.

– Что это?

– Я приготовила тебе суп с фрикадельками. Надеюсь, ты голоден.

– Ты еще спрашиваешь? – обрадовался он.

Разве мог он отказаться от еды, приготовленной ею? Да будет это даже отрава он без раздумья выпил бы ее.

– Так значит, твоя мама решила, что я славный? – спросил он, приступая к еде.

Бахора не ответила и состроила гримасу. Энвэр усмехнулся, ее выходке и спросил:

– И ты опять сбежала с занятий?

– Я как учащаяся медицинского колледжа не могла проведать тебя – невинно похлопала она ресницами.

– О, да ты права. Это кощунство – подыграл он ей, с аппетитом поедая суп.

– Кстати, у тебя золотые руки. Суп получился на ура – похвалил он ее.

– Ты предубежден, Энвэр – отмахнулась она, покраснев.

– Может быть. Но суп действительно отличный – пожал он плечами.

– Как странно, что ты один. Разве кто-то не должен присматривать за тобой? – спросила она, только, заметив, что нет его родных.

– Я же не маленький мальчик и не умираю. Это всего лишь простуда. А твоя мама в курсе, что ты здесь?

– Ну, скажем так, она решила, что нет ничего плохого в том, что я проведаю старого друга – потупив взор, ответила она.

Бахора невольно вспомнила вчерашнее восхищение ее матери и ее отзывы об Энвэрэ как о "завидном женихе". Но более всего ее смущало то, что, по словам ее матушки, мама Энвэра расспрашивала о ней и намекала на то, что хотела бы ее в качестве невестки. Но углубиться в эти мысли парень ей не дал:

– Никогда не ел более вкусного супа – сказал он, откладывая пустое блюдо.

– На здоровье – смущенно улыбнулась она.

– Так как учеба? – спросил он.

– Хорошо. Готовлюсь к поступлению. Кручусь, верчусь. А как у тебя последний год?

– Практику прошел на ура. Сессию тоже сдал хорошо. Осталось всего ничего.

– Да, уж еще чуть-чуть и ты сделаешь шаг во взрослую жизнь.

– К сожалению – горько улыбнулся он, снова задумываясь о том, так ли важен для Бахоры вопрос возраста.

– Мама сказала, что тебя могут принять в магистратуру.

– Да, дай Бог. Я бы хотел стать магистром в МГУ. Но не думаю, что это возможно.

– Почему? Боишься, что тебя не примут? – удивилась она.

– Нет – рассмеялся он ее словам.

– А что?

– Я боюсь уехать, оставив здесь своих близких. Мне невыносимо быть вдали от них – не отрывая глаз от девушки, ответил он.

Сердце Бахоры сжалось от его слов, и она вспыхнула огнем. Смущенная девушка неловко заерзала на стуле и поспешила перейти на другую тему:

– А как малышка София? Наверное, уже подросла.

– Да, слава Богу, уже почти бегает – он взял свой телефон и открыл галерею – вот посмотри, какой она красавицей стала.

– Ух, ты, какая милая. Прям глаз не оторвать. Кажется, она будет сердцеедкой – восхищенно разглядывала она снимки.

– Как будто ты сама не сердцеедка – не удержавшись, подколол он ее.

Бахора пропустила мимо ушей его замечание и несколько минут молча, смотрела снимки девочки. Подняв глаза, она заметила, как Энвэр пристально ее разглядывал. Бледное и похудевшее лицо выглядело немного лучше, но все равно пробуждало в ней беспокойство.

– Ты не устал? Если хочешь, поспи…

– Нет, не уходи – тут же прервал он ее и получил в награду полную нежности улыбку.

– Я посижу тут. А ты спи. Тебе надо собрать сил, чтобы поправиться.

– А тебе не будет скучно? – спросил он.

Ему и вправду хотелось спать. Бессонная ночь и болезнь сказывались, и он чувствовал слабость во всем теле.