Похождения ''синего'' Будды

– а там, Вовчик, до сих пор время от времени случаются хиповские Рейнбоу. Знаешь, что это такое?

– Ну, так, чего-то слышал.

– Так вот, прикинь Вовчик, все эти хипаны, которые в ГОА еще с конца шестидесятых тусят, собираются там у этого озера, в полнолуние обычно, ну, и зависают по-своему. Прикинь, динозавры вымерли, мамонты вымерли, а эти живы – живехоньки и в хрен не дуют. А вот траву дуют, гашик дуют. ЛСД закидываются – на всем экологически чистом живут, потому и живы.

Мне вспомнилось Пелевинское из Дженерейшен П «Жить надо чисто – только ЛСД, и только по кишке».

– Короче поехал я туда, – продолжил Гена, мне примерно сказали, где это может быть, шарился, я шарился, значит, по джунглям, весь на измене: врубаешься, там же змеи и все такое!

– Да уж, – кивнул я, – я бы, наверное, не отважился.

– Знал бы я как это в реале будет, ни в жизнь бы не полез. Ну, ладно, думаю, хрен с ним, пойду-ка я отсюда. И вот тут меня реально накрыло ужасом! Прикинь, я забыл, как туда шел, все думаю, жопа, заблудился!

Гена задумчиво разлил по рюмкам, уже вторая фляжка была почти допита. Официанты по-прежнему стояли всей своей бригадой неподалеку от нас, тихонечко между собой переговаривались и услужливо ловили наши взгляды. Я их уже почти не замечал, Генина история меня увлекла и в голове параллельно всплывали отрывки из своих приключений в ГОА, – и было что вспомнить! В прошлый раз я провел там ровно неделю, – волшебную неделю на ЛСД. Но, если честно, к ГОА у меня ровное отношение, я не из тех, кто аж писается от счастья по поводу этого места.

Мы выпили, и он продолжил.

– Сел я на пенек, закурил траву и начал загоняться страшными историями. А потом думаю «Нет, стоп, надо двигаться, иначе кранты и пошел, куда глаза глядят. И трава меня вывела прямо к месту! Смотрю, костер горит, и вокруг люди сидят, один другого живописнее, траву курят и на инструментах всяких играют. Не хило, да?

– Вообще ништяк, – порадовался я, люблю истории со счастливым концом.

– Да, присел я где место свободное было, мне тут же чилим с гашиком подогнали, сижу и прям счастье такое, аж словами не передать, – Гена откинулся на спинку и мечтательно закатил глаза.

Тихонечко подошел официант «Что-нибудь еще, сэр?». Гена посмотрел на меня, я отрицательно показал головой, он с сожалением поболтал остатки рома в фляжке и сказал – «Счет».

– А дальше что? – спросил я.

– Короче, так мне было хорошо, что аж тихонечко так вырвалось «Ахуенно», и тут ко мне поворачивается сосед справа, лохматый такой, в дредах и с бородой и спрашивает по-русски «Откуда братишка?» – я офигел! Оказалось, чувак из Питера, уже 25 лет живет в ГОА, а из документов у него, только листок, закатанный в пластик, он показал мне его, на котором написано, что подателю этого документа оказывать всяческое содействие и не тревожить понапрасну и подпись, и личная печать какого-то правителя ГОА. Прикинь? Он оказывается с сынком этого правителя большими корешами в молодости были, так вот и живет себе, и никто его не трогает.

– Круто, – сказал я с восхищением, – вот ты ископаемое нарыл!

– Да, – сказал Гена, – и тут вот такое постоянно. Это Индия, братуха. Ну, че, допиваем, да пойдем потихоньку?

Мы уже, наверное, часа два сидели в этом ресторане, и за это время других посетителей не было, но тут через затемненный стеклянный фасад я заметил, как к входу подъехал роскошный автомобиль, и из него степенно повылезало индусское семейство. Официанты, напрочь забыв про нас, всей толпой ломанулись к входу. В ресторан вплыла добротная матрона в ярком сари, и вся увешанная украшениями, официанты замерли буквой Г. Затем вошел тщедушный мужичонка, с загнутыми колечками усами, на голове его было что-то вроде пилотки. Оба имели вид брезгливый и высокомерный. Потом ввалились двое забавных мальчонок и последней вошла девушка, видимо старшая дочь в этом семействе, и я чуть не потерял дар речи – она была просто какой-то нереальной, космической красоты!

Я молча толкнул ногой Генину ногу и кивнул, указывая на дверь.

– Ух ты, – только и смог сказать он.

Счет мы уже оплатили, так что пора уже было на выход, но оторваться от вида подобной красоты было очень сложно. Девушка грациозно села на предложенный ей официантом стул, даже не взглянув на нас, в отличие от матроны, которая окинула нас презрительным взглядом. Я почему-то почувствовал себя грязным оборванцем. Еще подумал, что пройдет время и к сожалению, это идеальное тело с высокой грудью, оплывет и станет такими же свиноподобным, как у ее мамаши. А на ее лице с матовой кожей, большими глазами, и правильной формы носом над чуть припухшими чувственными губами, появится такое же отвратительное выражение брезгливости и высокомерия.

Ладно, чего-то я загнался. Нам пора было идти.

– Ну, что, двинем, – сказал я.

– Да, пошли.

У самого выхода, я не удержался и обернувшись, еще раз взглянул на это чудо природы, девушку – произведение искусства.

На улице уже начинало темнеть и было уже не так душно. Я напомнил Гене на счет гашика.

– А да, точно, – сказал он, – у меня в отеле один тип банчит, пойдем, тут недалеко.

По дороге, мы естественно обсуждали достоинства и недостатки индийских девушек. Выходило так, что достоинств много, а недостаток один, но очень важный – они все какие-то тупые. Это было Генино определение, но я, пожалуй, был склонен с ним согласиться. И виной этой туповатости виделось то, что все они плотно воспитаны на индийских фильмах с их песнями и танцами, и полным отсутствием даже намека на сексуальные отношения.

Вообще, создавалось впечатление, что секса в Индии нет, это у них табу. Тут даже до смешного доходит, по улицам ходит полно парочек, которые держат друг друга за ручку, но, например, парень с парнем, или девушка с девушкой, но что б парень с девушкой да за ручку – такого хрен увидишь! У меня товарищ был один в Ашраме, москвич, парень видный и даже несколько в индийском стиле, так вот одна индуска в него влюбилась и вообще даже проходу не давала: подкарауливала его в самых неожиданных местах и с упоением рассказывала о своей к нему любви. А парень этот был в активном сексировании, ни дня не проходило, что б у него в койке не побывала очередная пассия. Но как-то раз образовалось окно в занятиях, ну, он сдуру и пригласил к себе эту индускую воздыхательницу. Она пришла, но трахаться категорически отказалась, и даже сильно была удивлена таким поворотом событий. Кто бы мог подумать! Наверное, она себе решила, что, мол, приду, и мы совместно споем и попляшем, как у нормальных людей из фильмов все это происходит. Мой товарищ был в шоке!

Вскоре мы были уже у Гены в отеле. Покупка гашика не заняла много времени, мы, естественно, тут же заколотили его в потертый в разъездах чилим, и еще какое-то время курили, рассматривая многочисленные фотки. На улице уже совсем потемнело, и надо было возвращаться в свой отель, хотя очень не хотелось двигаться, но зависнуть у Гены тоже был не вариант. Мой отель был всего в двадцати минутах ходьбы от Гениного, но это был Мейн Базар, и шастать по нему среди ночи слегка напрягало, а на рикшу можно было уже не рассчитывать – в Индии рано ложатся спать.

Наконец мы попрощались, Гена даже погрозился прийти завтра проводить меня, но я все же не очень на это рассчитывал, он в итоге так набрался, что может быть даже и имя то мое не вспомнит. Поэтому надо было хорошо поспать и прийти на вокзал пораньше, по прошлому опыту я знал, что расписание в Индии – вещь гибкая.

Была ночь почти полной луны.

Я немного постоял у отеля, привыкая к новой реальности, а она была, признаться, весьма искаженной к тому же, меня слегка пошатывало. С маршрутом все было ясно: впереди меня ждал всего лишь один поворот, и очень важно было его не пропустить. В голове предательски стали возникать шугливые мысли, но как обычно в таких случаях, я начал наблюдать дыхание – единственную надежную вещь во всем океане неясностей. По гашику, или там по траве, ведь как, очень важно рулить тягами. Например, стоит только лишь упустить момент зарождения какой-либо струи и все, ты начинаешь питать её своим вниманием, и она принимает гипертрофированные формы. Поэтому очень важно быть внимательным к себе, к своим проявлениям, в особенности по обкурке, тут уже без Випассаны никак.

Я шел, я дышал, и не велся на мысли, и через какое-то время пришло состояние, когда я уже видел себя идущим, и дышащим, а мыслей почти не было, так, жалкие огрызки, не стоящие внимания. А вокруг был настоящий сюр: на залитой лунным светом улице лежали тела людей, буквально через каждых несколько метров, и ничего в этом не было страшного – я знал, что эти люди просто спят. Это была какая-то сказка и я знал, что эта сказка больше никогда не повторится, но это было не важно – будут и другие сказки, наверное.

Глава 6

На следующий день я проснулся довольно поздно, со мной это было, наверное, впервые в Индии, потому, что спать тут допоздна очень проблематично. С раннего утра вся Индия занимается очистительными процедурами, то есть все дружно блюют и обсираются и не проснуться от всех этих звуков очень сложно, общая скученность и тонкие стены, делают это практически нереальным.

Но я этой ночью спал, как убитый, а проснувшись, сразу же вспомнил то, что случилось со мной вчера по дороге от Гены: Что это было, и как об этом рассказать? Не знаю. Когда-то я прочитал хайку, кого не помню, которое очень меня впечатлило, и я его запомнил:

В Новогоднюю ночь, сон увидел;

Храню его в тайне!

Как вспомню – улыбаюсь.

Вот и все, что об этом, можно сказать.

Времени до поезда оставалось в обрез, так что надо было поторапливаться. Я принял душ, собрал сумку и пошел завтракать в кафешку, которая находилась на крыше отеля. Там было уже довольно людно и немного шумно, в самом центре сидела большая компания израильтян, как я понял, они, видимо, только что откуда-то приехали и сейчас активно делились впечатлениями со своими соотечественниками. У меня еще по прошлому приезду создалось такое впечатление, что может быть в самом Израиле население меньше чем их в Индии, во всяком случае, наверное, большая часть молодежи здесь тусит.

Я позвал официанта, и он медленно поплыл ко мне, глядя на этого сомнамбулу, стало понятно, что ситуацию надо держать под контролем.

– Омлет, быстро, быстро, поезд. Понимаешь? – сказал я со своим фирменным оксфордским акцентом. Официант неопределенно помотал головой и также плавно поплыл обратно.

Прошло минут пятнадцать, и я уже начал нервничать, опять позвал официанта и когда он, наконец, до меня дошел, грозно спросил его:

– Где мой омлет?

– Готовят, – ответил он с удивленным видом, типа, что за спешка.

Блин, и я тут чего-то взорвался: – Ты, глупая корова, я говорить тебе, у меня поезд, быстро давай мне мою еду, – и даже легонько стукнул ладонью по столу. Это подействовало, официант немного ускорился и даже демонстративно чего-то начал кричать на своем людям на кухне, указывая на меня рукой. Я слегка успокоился, но прошло еще 10 минут, а долбанного омлета, который готовить три минуты, я так и не увидел. И тут уж я осерчал по-настоящему: резко вскочил и рванул на выход, крикнув «fuck you», пробегая мимо официанта.

Он смотрел на меня невинными удивленными глазами.

Я влетел в свою комнату, схватил сумку и галопом помчался на вокзал, не вежливо расталкивая прохожих. Было еще более душно, чем вчера, и пот лился с меня ручьями, хотелось, есть, и дать кому-нибудь в морду.