Снова почувствуй

Райли – все, что у меня есть. Она единственный человек в этом мире, который знал меня и понимал. Который знал, почему я такая, какая есть. Которому я доверяла.

Без Райли я останусь совсем одна.

Я ощутила, как во мне поднимается паника и выползает на поверхность.

Надо сменить тему. Срочно.

Я прочистила горло.

– А я наконец нашла себе итоговый проект. – С искусственной улыбкой на лице я вновь подняла на нее взгляд.

Райли в недоумении нахмурила лоб. Я видела разочарование в ее глазах, но просто тараторила дальше:

– Есть один парень, чистейший ботаник, и с ним никто не соглашается идти на свидание. Я превращу его в настоящего ловеласа и составлю из этого фоторяд. О, и я тебе уже говорила, что Робин выставила мой проект «Наутро после»?

Несколько мгновений Райли молча смотрела на меня. Потом ненадолго прикрыла глаза, тяжело сглотнула и задержала дыхание.

– Нет, не говорила. Это очень круто. – Ее улыбка вышла не менее искусственной, чем моя.

– Фотографии провисят в коридоре до следующей недели, – продолжала рассказывать я в отчаянной попытке перешагнуть этот неприятный момент и заполнить тишину между нами.

У мой сестры скоро появится собственная семья. Семья, к которой не буду принадлежать я.

– Просто супер.

– Да. – Я кашлянула, теребя пальцами угол подушки. – Как дела в ветеринарной клинике?

– Отлично, как всегда.

– Значит, все правда супер, – пробормотала я.

– Да.

Невольно я дотронулась до медальона, болтавшегося на цепочке на шее. Прикосновение к нему всегда вызывало у меня чувство безопасности, от которого словно веяло домом. Оно меня успокаивало. Взгляд Райли скользнул к моей ладони, и она тяжело сглотнула.

– Что бы сказали мама с папой? – почти неслышно произнесла она, словно задавала этот вопрос самой себе.

На это у меня не нашлось ответа.

Ранним вечером Райли уехала обратно, потому что ей предстояла утренняя смена в ветеринарной лечебнице. Тему ее помолвки мы упорно избегали до конца дня, хотя она буквально витала в воздухе, как гигантский слон, которого мы не замечали. Пару-тройку раз между нами повисала тишина, и у Райли был такой вид, будто она собирается что-то сказать, однако я быстро заполняла паузу чем-то несущественным.

После того как мы наконец попрощались, я какое-то время пролежала на кровати, пялясь в потолок. Стараясь ни о чем не думать. А главное – ничего не чувствовать. Но мысли путались, и с каждой секундой усиливалось ощущение, что в легкие больше не поступал кислород.

Поэтому я схватила свою камеру и пошла на улицу. Мне всегда хорошо удавалось отвлечься природой Вудсхилла. Исаак прислал мне свой адрес в сообщении, путь туда займет всего минут двадцать, так что я не торопилась и пыталась освободить голову и успокоиться.

Мне хотелось порадоваться за Райли. Правда. Для меня нет ничего важнее, чем знать, что у нее все хорошо и она счастлива. Но мысль о том, что ее больше не будет рядом, и необходимость с кем-то ее делить… это просто причиняло боль.

У нас с Райли было чудовищное детство и юность. Я всегда считала, что пережитое тесно связало нас и что из-за этого мы понимали друг друга лучше, чем все остальные. Однако внезапно возникло ощущение, словно между нами образовалась огромная дистанция. Дистанция, которую мне никогда не преодолеть, поскольку с каждым днем ее жизнь все больше отличалась от моей. До точки, в которой сейчас находилась она, я не доберусь никогда. Доверять кому-то, любить кого-то. Стать с кем-то настолько близкими людьми, чтобы делиться всем. И чтобы пообещать провести вместе остаток жизни. Я никогда так не смогу. В этом я абсолютно уверена.

У меня нет отношений. Единственное, что я позволяла и понимала, – это секс, – и больше ничего. То, что я такая, никогда не казалось мне ненормальным, потому что Райли тоже всегда себя так вела. Даже познакомившись больше трех лет назад с Морганом, она рассказывала мне, что ей тяжело перед ним открываться и она не думает, что создана для чего-то серьезного.

Тот факт, что это изменилось, прошел совершенно мимо меня. Либо я просто-напросто отказывалась его воспринимать.

Теперь она помолвлена. Она действительно выйдет замуж и создаст с Морганом семью. А я навсегда останусь чокнутой младшей сестрой, которая ничего не понимает и только доставляет неприятности. Прямо как раньше.

Сильнее всего хотелось развернуться и направиться в свой любимый паб, где владелец был в курсе, что мне еще нет двадцати одного, но все равно наливал любой алкоголь, который я просила. Однако, когда я завернула за угол, передо мной появился дом Исаака, и я подавила этот импульс. У меня есть проект, над которым необходимо работать, и мне сейчас не повредит отвлечься.

Я нажала на звонок, рядом с которым значилось имя Исаака и еще чье-то. Чуть погодя домофон зажужжал, и я поднялась по лестнице наверх. На втором этаже открылась одна дверь с левой стороны, и симпатичный черноволосый парень с бородой высунул голову в коридор.

– Ты, наверно, Сойер, – сказал он и полностью распахнул дверь. Затем протянул мне руку. – Грант еще не вернулся, но ты заходи. Я Джан.

– Привет. – Я пожала ему руку.

В отличие от Исаака Джан в футболке и джинсах на первый взгляд выглядел абсолютно нормальным. Впрочем, стоило мне пройти мимо него в их общую квартиру, я моментально осознала, что он такой же чудак, как Исаак, раз жил здесь. Помимо коврика с надписью «Добро пожаловать, магл»[2 - Отсылка к серии книг о Гарри Поттере Дж. К. Роулинг, где маглами называют людей, не обладающих магией.], в небольшом коридорчике висело два постера The Legend of Zelda[3 - Серия видеоигр в жанре фэнтези и экшен.]. В прилегающей к нему гостиной на высоком деревянном стеллаже было расставлено огромное множество фигурок киногероев в оригинальной упаковке, а в дальнем углу комнаты обнаружился Дарт Вейдер[4 - Персонаж саги «Звездные войны».] в натуральную величину в обнимку с картонной версией Бильбо Бэггинса[5 - Персонаж произведений Дж. Р. Р. Толкина «Хоббит, или Туда и обратно» и саги «Властелин колец».].

Джан указал на удобное с виду кресло-мешок, стоящее около дивана и имеющее форму толстого бирюзового покемона:

– Устраивайся на Снорлаксе. Хочешь чего-нибудь выпить?

– Да, спасибо. – Помедлив, я села и еле сдержала удивленный возглас. Такое ощущение, что меня проглотила гигантская зефирка. Миленько.

– На самом деле Исаак должен был быть дома уже два с половиной часа назад, – пояснил Джан, поставив передо мной банку колы, и плюхнулся на большой коричневый диван. Он вытянул ноги и скрестил их на журнальном столике.

– Наверняка шеф заставляет его перерабатывать. Вот урод, – ответила я.

Джан активно закивал:

– В точку! Я уже несколько недель твержу, что ему надо увольняться.

Общаться с Джаном оказалось поразительно легко. Он не боялся идти на контакт и просто болтал, а причина этого, очевидно, заключалась в том, что он меня не стеснялся и не пытался затащить в постель – две реакции, которые я, как правило, вызывала у мужчин при первой встрече. Он рассказывал, почему приехал учиться в Вудсхилл – ради своей бывшей девушки Реджины, – как познакомился с Исааком – через свою бывшую девушку Реджину – и как они с Исааком поселились в этой квартире вдвоем – из-за его бывшей девушки Реджины. Сначала Джан жил здесь с ней, но недавно она, кажется, его бросила. Судя по тому, как часто Джан произносил ее имя, я пришла к выводу, что он еще не скоро ее забудет.

Когда через час Исаак так и не объявился, Джан подогрел лазанью из ресторана своего дяди и принес мне тарелку. К ней я получила большой бокал красного вина, который с благодарностью приняла.

Входная дверь открылась, как раз когда мы закончили есть. В коридоре послышалась возня Исаака, затем он прошел в гостиную. Пусть я знала его совсем недавно, сразу заметила, что что-то не так. Не удостоив нас взглядом, он направился дальше мимо меня и Джана в свою комнату. Что-то громыхнуло, и он выругался. Потом дверь захлопнулась.

Мы с Джаном посмотрели друг на друга.

– Все в порядке, бро? – крикнул Джан.

Ответа не последовало.

Я выбралась из кресла-Снорлакса, поставила бокал с вином на стол и пересекла гостиную. Осторожно постучалась в дверь Исаака. Тот не ответил, но я все равно приоткрыла ее на щелочку.

Исаак с опущенной головой сидел на кровати. На нем была рабочая одежда, в одной руке он держал свои очки. Другой массировал переносицу.

– Уэсли меня вышвырнул, – тихо заговорил он.

– Твою мать, – прошипела я и вошла в комнату. Минималистично обставленная, она выглядела такой же чистой и аккуратной, как сам Исаак. Только на полу перед кроватью валялось несколько ручек, папка и листы бумаги, которые Исаак, судя по всему, смахнул с письменного стола. Переступив через них широким шагом, я робко села рядом с ним.