Михасс

– Папа, успокойся, – вступилась за Алю Старшая Принцесса. – Аля уже привела нас к столице Королевства Довольно Смутной Истории.

И только тут Король увидел, что они стоят у бесконечно длинной и очень высокой стены какого-то необычайно большого дома.

– Извини, пожалуйста, – смутился Король. – Но если мы уже у ворот, – почему нас не остановили Иветтины пограничники?

Отсутствию своих пограничников Александр Павлович не удивлялся, потому что знал

– они его боялись больше пареной репы2. Он гонял несчастных, как сидоровых коз, и в тоже время не упразднял этот род войск. Но при любом удобном, а чаще неудобном, случае, Король обвинял их в нарушении самой главной свободы – свободы передвижения.

– Дело в том, – стала объяснять Аля. – Что мы сейчас стоим на границе не только столицы, но и королевства.

– Значит, всё королевство состоит из столицы? – хихикнул Его Величество.

– Папа, я вспомнила, – неожиданно встрепенулась Лиза. – Наша учительница по парапсихологии рассказывала, что столица Королевства Довольно Смутной Истории тянется по периметру государства.

– Получается, что королевство внутри собственной столицы? Чудеса!!! – Король хлопнул себя по лбу, и исчез.

– Ну вот, он опять попал не туда!!! – развела руками Аля и тоже исчезла.

Лиза осталась одна. Она замёрзла. Первый раз в жизни Старшая Принцесса смутно представляла, что делать дальше. Ледяной ветер гнал с моря туман. Дикие волны с грохотом бились о бетон набережной. Прямо перед ней, дико высокой скалой возвышался дом необычайной величины. Верхние этажи исчезали в облаках и тумане.

Одна стена шла вдоль побережья и терялась во мгле, а другая, перпендикулярно первой уходила в глубь материка, и конца ей тоже не было видно. Вокруг в беспорядке были разбросаны недостроенные дома странной архитектуры и не менее диковинные конструкции непонятного назначения. Всё это, как вы вероятно уже догадываетесь, были наполовину исполненные и, естественно, на середине брошенные задумки Его Величества. Поэтому сюда не заглядывали не только добропорядочные граждане Вяйкелинна, но и бандиты «Южного Порта» и Тавискарона не рисковали появляться в этих местах. Зато в больших количествах здесь бродили Дикие коты, одичавшие койоты, домашние крысы, и даже (о, ужас) бязи кошмарные. Из людей в этих местах селились лишь одинокие ведьмы неясного окраса, с давно просроченным патентом на колдовство, неотвратимо спивающиеся дикие колдуны-одиночки, которые кроме тикилы, самогона, зелья для превращения бурундуков в енотов, опиума и лезергина никаких других зелий уже давно приготовить не могли, и безукоризненно приличные дети из благородных семейств. По странной прихоти Его Величества там же находились все 122 посольства, с которыми Максималист поддерживал какие-либо, в первую очередь дипломатические, отношения.

– Сто восемь этажей и сто восемь подъездов, – вспомнила Лиза. – Ну что же, осталось найти вход, – она вздохнула, и пошла по набережной вдоль стены. Долго ли, коротко ли шла принцесса – неизвестно. Она дико хотела спать, и отчасти поэтому, честно говоря, ничего не соображала. Вдруг девочка услышала:

– Ваше Высочество, сюда. Вас ждут-с.

Лиза вздрогнула и посмотрела налево. У высоких и очень широких дверей, над которыми нависал деревянный горельеф, головы носорога, стоял изумительный, песочно-белый верблюд, и весело улыбался.

– Иветта ждёт вас, – повторил он. И встав на задние ноги, постучал в дверь.

Дверные половинки ушли в стены, как в лифте. За ними оказалась железная решётка, тут же уехавшая куда-то вверх.

– Действительно, как старинные городские ворота, – подумала Старшая Принцесса, и смело шагнула за почти белым верблюдом во влажный полумрак холодного подъезда.

III

«Капитан Недостроенного Корабля»

Раздались аплодисменты. Королева повернула голову, на звук, но ничего не увидела. Впрочем, это не удивительно – снег слепил глаза, летела она достаточно высоко, а внизу тускло светились редкие красные фонари на улицах Суургейма. На хуторах Вяйкелинна, сами понимаете, свет не горел, все крепко спали. Впереди дорогу ей преграждал какой-то небоскрёб. Её Величеству пришлось увеличить высоту. На горизонте Королева видела блуждающие огни Таллиннского мегаполиса, корабли, стоящие на рейде «Южного Порта», и даже, далеко-далеко в море, островное королевство Лур, входящее, как вам наверняка известно, из уроков истории, в анклав государств Северо-Восточного Уэльса. Вдруг мимо Её Величества на дикой скорости пролетела какая-то девочка в пепельно-сером плаще. Но Королева не удивилась, она сама впервые полетела каких-нибудь полчаса назад. Да-да, до этого прискорбного события Её Величеству и в диком сне не могло присниться, что у неё вырастут крылья. Но когда неизвестно кто похищает твоих любимых крошек, тут не только крылья вырастут, тут можно переплюнуть по силе волшебства фею Стеллу и фею Гимгему вместе взятых.

Наконец, Её Величество увидела того, кого искала – Капитана Хэйки. Пират шёл задом наперёд, и бил в барабан.

– Хорошо всё-таки, что у него один нос, – подумала Королева и, аккуратно облетая лужи, приземлилась рядом.

– Десять тысяч разрушенных мостов над дико чистыми реками! – испуганно воскликнул Пират. – Ваше Величество, что же происходит в этом мире, и почему так тихо?!!!

Капитан снял барабан, присел на корточки и, взяв охапку оранжевых листьев, вытер мокрое от холодного пота лицо. Королева прислонилась спиной к фонарному столбу.

– Хэйки, дорогой, Марта больше не красит ежиные иголки и прилипшие к ним листья в синий и чёрный цвет, а Танечка не командует парадом. Даже не построив корабль, нельзя остановить войну. Охота началась, смотри.

Она показала в дальний конец переулка. Там, на лестнице ведущей вниз мелькнула фиолетовая тень Троллейбусного Контролёра из «Южного Порта». Пират метнул нож.

Нож пролетел сквозь пустоту, ударился о стену дома, и рассыпался на десять тысяч золотых монет. Капитан глубоко задумался.

– Вчера в мрачных общественных столовых «Южного Порта», возле гиблых болот Вонючего Залива Диких Призраков, неизвестные пока ещё мне, дикие санитары 15-й психиатрической больницы имени Бенито Муссолини спорили с дикими водителями троллейбусов о необратимости и неразрывности времени умственно отсталых работников пера и топора, и их ещё непридуманных Персонажей. Надо там потолкаться в толпе, что-нибудь, да узнаем. Пират достал из кармана своей потёртой джинсовой куртки пирожок и быстро съел его.

Храбрый джентльмен из Таганрога

Вышел, как-то один на дорогу.

И увидев звезду

Он достал на ходу

Ветчину. И покушал немного, Вспомнила Королева старый лимерик Бывшего Лётчика, и невольно улыбнулась Хэйки уверенно взял Её Величество за руку, и они понеслись вниз к таверне имени

«Удивительной памяти и невероятно хорошего зрения Дикого Кролика». Ещё издали они увидели пьяного в сосиску Контрабандиста Вовку. Он бился ушами об асфальт и пел весёлые песни.

IV

«Дикая Герцогиня»

Соня подняла голову. Перед ней стояла её родная пра-пра-прабабушка по матери – герцогиня Анастасия Александровна Левобережноамурская, родная дочь Александра Павловича Гоголя. Того самого, нашего знаменитого естествоиспытателя и бесстрашного укротителя неопознанных порывов души.

На Дикой Герцогине был тёплый лётческий ватник и длинная, широкая юбка из толстого тёмно-зелёного сукна, заляпанного воском. Пра-пра-прабабушка курила «Беломор» и гладила принцессу по голове.

– Электричка немного опаздывает. Ты только не волнуйся, а то убью.

Герцогиня хрипло рассмеялась. Четвёртая Принцесса с тревогой всматривалась в горизонт, подёрнутый туманной дымкой.

– За последние двенадцать тысяч лет здесь не проходило ни одной электрички, – задумчиво ковыряясь в носу, сказала Анастасия Александровна. Она глубоко затянулась и выпустила тонкую струйку папиросного дыма из правого уха.

За углом полуразрушенного здания Билетных Касс, послышался тихий шорох и сдавленный кашель.

– Стой здесь, я мигом! – крикнула герцогиня и, несмотря на немалый вес, легко, как девочка, спрыгнула с платформы, Выбив ногой дверь, старушка скрылась внутри Билетных Касс.

– Ой-ой-ой! Я больше не буду! – услышала Оника чей-то сипло-писклявый голос. – Я укрывался от ветра. И, вообще я здесь работаю! Я кассир!

– А где билеты? – послышался насмешливый голос герцогини.

– Кончились, ещё двенадцать тысяч лет назад! Ой, больно, отпустите моё ухо, я всё скажу! – опять жалобно пропищал тот же голос и горько заплакал.

– На кого работаешь? – строго спросила Анастасия Александровна. – На Вальгарда?

– Нет, на …

Платформу накрыла мёртвая тишина. Она своим острым, неприятным запахом так щекотала ноздри, что расчихались все, включая одичавших, по понятной причине читателей и давно ополоумевшего автора этих великолепных строк.