Жемчужина для Ульге

Жемчужина для Ульге
Михаил Зиалео

Небольшой отрывок из популярной среди искателей приключений и пилигримов книги «Масштабный атлас Империи Ориэнс. Часть 1». Автор – Квинтилиан Маркости, написал её под впечатлением от приключения по северному континенту примерно в 3057-3074 ЛБН. Пару экземпляров этой книги вы всё ещё можете найти в библиотеке Королевского Эльфийского Университета!

Михаил Зиалео

Жемчужина для Ульге

Мыс Борнглоу в легендах и поверьях рушэмитян – местных жителей, название которых произошло от места, где они жили, живут и скорее всего будут жить – полуострова Рушми, является и вправду загадочным местом. Достаточно будет народного сказа «Жемчужина для Ульге»:

«Бывает такое на свете, что любовь оказывается сильнее всех преград. Но да бывает и такое, что сам герой, по силе которому нет ловчее и быстрее, по уму нет хитрее и острее, эти же препятствия, не осознавая, переступает.

И был таким героем Дьорн из деревушки Валенхальн, что и по сей день находится на том же месте. Дьорн был влюблён в девушку по имени Ульге, дочь старосты деревни Фоварна.

Староста Фоварн был сухой низкий мужчина преклонных, по тем временам, лет с дюжиной бородавок на одной щеке и двумя дюжинами на другой. Уж как двадцать с лишним вёсен Фоварн властвует деревней. Раньше у него это успешно получалось: велась бойкая торговля с соседями, удачно отбивались набеги кочевников – словом, деревня благоухала. С течением времени разум Фоварна мутнел. Соседи, с которыми раньше торговали, теперь подвергались грабежам со стороны безжалостной дружины Фоварна. Сам староста внешне тоже изменился, да только не в лучшую сторону. Кожа бледна, подобно кровопийцам, что рыскают по ночам в поисках жертва, седина заменила некогда ярко-рыжие пряди волос, а глаза превратились в мутные стёкла, которые ленивая хозяйка не удосуживается вымыть.

Но была у Фоварна дочь Ульге, родившаяся ещё задолго до всех страшных метаморфоз старосты, от забугорной красавицы Куары, дочери тёрамского барона Дэ Полумбо. Имела Ульге необычайную красоту, которой на всём белом свете не сыщешь. Её доброта, светлость и неиссякаемая красота – вот, наверное, единственное, что заставляло глаза Фоварна не впасть навечно в необъятный мрак, что сочится из Бездны.