Романтикам семидесятых посвящается

Так Илья стал Белым, а Кирилл Сычом. Впрочем, в первые дни пребывания в «школе» для удивления были и другие поводы. При всей жесткости внутреннего распорядка и необычных мер наказаний за его нарушение и невыполнение требуемых нормативов или просто указаний преподавателей и инструкторов, отношение к обучаемым было предельно доброжелательное. Но обо все по порядку.

– Перед нами стоит задача в короткие сроки (полгода) пройти сокращенный курс подготовки бойца спецназа, – продолжал Борис Андреевич. – Это ни в коей мере не означает, что вы уйдете от нас какими-то «недоделанными». Просто физические и психологические нагрузки будут предельными, результат оплатите своим здоровьем. Сразу, может быть, и не почувствуете, но на сердце это скажется. Поэтому при малейших признаках плохого самочувствия, подчеркиваю плохого самочувствия, а не усталости, не стесняйтесь, обращайтесь в санчасть. У нас не все выдерживают, и это не является наказуемым.

Следующий день начался с зарядки. Трехкилометровая пробежка и комплекс физических упражнений – все в течение 45 минут. После – душ, завтрак и первые аудиторные занятия. Ознакомившись с расписанием, Илья понял, что предстоит трудное время. Предстояло изучить целый набор военно-диверсионных премудростей, сдать не один трудный экзамен на выносливость и пройти несколько курсов специальной подготовки (воздушно-десантной, горной, радиосвязи).

В нашем повествовании мы уделим значительное внимание пребыванию Ильи Ивановича в школе спецназа. Для него это был период психологического становления, физической закалки, развития чувства товарищества и дружбы.

Итак, настали спецназовские будни. Распорядок дня был жестким. Как уже упоминалось, начинался он с длительной физзарядки, которая первые две недели проводилась в облегченном варианте, т.е. в спортивной форме. В последующем все занятия проходили в солдатской военной форме, а практические (в основном в лесу) – в обязательном порядке еще и в бронежилетах (около 8 килограммов).

До обеда лекции и семинары чередовались с выходом на местность. Поначалу приходилось проходить небольшие дистанции, со временем они доходили до 12—15 километров в день.

После обеда следовал небольшой отдых, а за полчаса до ужина дополнительный забег на 3 километра. Вечером играли в баскетбол в унтах и бронежилетах по правилам регби, а вернее сказать, без правил. Практически каждый день проводились занятия по рукопашному бою.

От усталости молодые ребята в буквальном смысле валились с ног, иногда по ночам слышны были стоны. По словам преподавателей, предстояло выдержать первый месяц, а «дальше процесс пойдет легче».

Запомнился инструктаж перед первым выходом в город. Со свойственным ему юмором проводил его Борис Андреевич.

– Занятия закончились. Сегодня суббота, до утра понедельника вы свободны и вольны в своих действиях. Но в девять часов все до единого человека должны стоять здесь. У нас есть правило: сколько ушло, столько и вернулось. Спиртное рекомендую употреблять умеренно, хотя вы сами убедитесь в необходимости этого. Каждый понедельник первые два часа отводятся рукопашному бою.

Наивно было бы думать, что все прислушались к совету, но те, кто проигнорировал его, утро этого понедельника помнили долго. С течением времени ребята научились правильно распределять свои силы, как в учебе, так и на отдыхе, «притерлись» к требованиям режима, пришло понимание всей серьезности того, для чего они туда прибыли.

А науки были серьезные. Интересно было изучать теорию минно-взрывного дела. Илья с Кириллом много времени проводили за изготовлением из подручных материалов макетов мин замедленного действия, знакомились с устройством заводских взрывных устройств и элементов неизвлекаемости. Полученные теоретические знания отрабатывали на полигоне. Именно там приобретались первые боевые навыки. Не обошлось и без неприятностей. Из-за недостаточной подготовленности одного из бойцов или по случайности произошел взрыв кумулятивного заряда. Парень остался жив, но был помещен в госпиталь с серьезными ожогами. На остальных произошедшее произвело удручающее впечатление и заставило более осторожно относиться к работам на полигоне.

Долго пришлось Илье помучиться, пока он не овладел рацией. Выучить азбуку Морзе было легко, а вот научиться быстро передавать и принимать сообщения оказалось делом сложным. Иногда он попадал в смешное положение: приняв сообщение, пытался выйти в указанный в тексте район, но там никого не мог найти. Причина – неправильно записанные координаты. Но в нужное место все равно приходилось идти, поэтому, как шутил Кирилл, «Илье эта наука входила через ноги».

За весь период нахождения на курсах было проведено несколько учений. Приходилось проходить в полной экипировке (около 35 килограмм) до 20—25 километров за ночь, «подрывать» поезда, мосты и линии электропередач, проникать в режимные объекты, оборудовать временные жилища в лесу и многое другое. Зимой во время ночного перехода в одной из групп потерялся боец. Его нашли, но с обмороженными ногами. Если подытожить первые четыре месяца пребывания на курсах, можно со всей определенностью отметить, что это было очень сложное время, как в физическом, так и в психологическом отношении. После учений казалось, что все трудности позади. Однако впереди были еще два испытания.

В начале лета выехали в Среднюю Азию на горную подготовку. Предстояло три недели жить в палатках и познавать горы. Занятие это оказалось гораздо сложнее, чем представлялось. Бесконечные спуски и подъемы были причиной многих синяков и потертостей на теле. Подняться по отвесной скале на 70 метров означало потерять около двух килограмм веса. Спуск с высоты в 100 метров был не менее сложным. Самым трудным испытанием здесь были полет на канате (примерно 35 метров) и приземление на скалы. Не обошлось без потерь – один из бойцов сломал ногу. Марш-броски по горам выматывали настолько, что в короткие минуты отдыха все засыпали мгновенно, забывая порой о еде. И когда после завершения всех испытаний всем участникам было предложено на прощание крикнуть горам «Ура!!!», Илья и Кирилл не кричали, а орали, и не горам, а от радости и наступившего морального и физического облегчения.

Дорога домой была довольно приятной. За последние месяцы не было такой возможности побездельничать и отоспаться. Поезд потихоньку продвигался на север, за окнами один пейзаж сменялся другим, а в вагонах царили веселье и смех. Все лишения и тяготы были забыты, ребята вспоминали нелепые и смешные случаи в горах, и, казалось, что все закончилось. Настроение было как у победителей, никто не задумывался о предстоящей поездке в очередную войсковую часть для прохождения воздушно-десантной подготовки.

Несколько дней провели на «базе», просто отдыхали. Было предоставлено время для восстановления после гор и подготовки к выезду в дивизию ВДВ, расположенную где-то под Тулой. Чем ближе приближался этот день, тем тревожнее становилось на душе у Ильи. Нельзя сказать, что он уж очень сильно боялся прыгнуть с парашютом, но волнение нарастало. Прыжки были последним опасным этапом подготовки, и никому не хотелось в самом конце получить серьезную травму или, хуже того, разбиться из-за нераскрывшегося парашюта. Немного успокаивали слова инструкторов о том, что после Средней Азии, где все были «как мухи на стекле», прыжки покажутся развлечением. После всего, вспоминая проведенные в спецназе дни, Илья понимал, насколько правы были его учителя. Выпрыгнуть из самолета, пролететь пару минут и приземлиться оказалось проще, чем в течение часа карабкаться по скале, выверяя каждое свое движение. Но это было потом, а сейчас нужно было настраиваться психологически и надеяться на лучшее.

В часть приехали к обеду, поселились в солдатской казарме. На следующий день начались тренировки. Учились укладывать парашюты, осваивали тренажеры, отрабатывали приземление и другие необходимые элементы. Нагрузки были не такие большие, как раньше, после обеда можно было погулять в лесу или съездить в Тулу. Так прошло две недели, становилось скучновато. Вскоре основная часть подготовки была пройдена, осталось только совершить несколько прыжков с вышки.