Мы рядом!

но, чтоб такое снилось, не припомню.
Какой-то морфий он искал, зараза,
и обещал, что в случае отказа
устроит показательный минет!
Конечно б, дали, чтоб достичь покоя,
но мы не знаем, что это такое,
у нас такого в медицине нет!!!
Да, и по поводу злосчастного минета —
гадали, думали, решали, непонятно…
однако, столько злости! Вероятно,
весьма ужасна процедура эта!
Мы ноги в руки и стрелой оттуда,
а он и дальше безобразничать, иуда!
Славяне, братья! Помогите и спасите!
Мерзавца вредного обратно заберите,
его боимся аж до умопомраченья,
не спим и не едим, а только прячемся,
но он не слеп, исчадово творенье,
и мы потом в конвульсиях корячимся».
Из-за кустов с отвисшим подбородком
предельно осторожно вышел Лис.
– Ну, Змей, дает, ну точно с подколодки…
– Так он Змеюка?! Вот, засранец!
Божился ведь, что ангелов посланец.
Мы верили, пока его не стукнул «шиз».
Как все-таки несправедливо мир устроен,
когда безмерно доверяешь и тому,
кто этого ни капли недостоин…»
Такой позор пятном на всех ложился,
царь был взбешен и только потому
вернуть назад придурка согласился,
и более того, распорядился
собраться всем – убогим и здоровым,
кривым, хромым и даже безголовым.
Затем просителю бесстрашно подал лапу.
– Поверьте, мы ужасно опечалены известием,
мы этому мерзавцу и сатрапу
мы этой хамоватой драной бестии
устоим грандиозную разборку.
Хотя, не думаю, что будет много толку…
У нас он тоже вытворял дебоши,
бывает, так накуролесит! Все же,
он был одним из нас, а это значит,
что все само собой прощалось,
естественно, навеки забывалось,
тут, глядь, а он по-прежнему свинячит.
По психиатрам погоняли веником —
лечите, мол, товарища больного.
Но те, как в хоре, слово в слово —
не трогайте дебила-неврастеника.
Вот так и жили, уповая на удачу…
Теперь, ему конец и не иначе!»
Низко поклонившись в знак почтения,
облегченно выдохнув «констанция»,
этот символ суперневезенья,
эта очень дивная субстанция
взмыла ввысь и в тот же миг пропала,
как с радара сбитый самолет.
– Ты что же нас позоришь, сын шакала?!
Тебе, как видно, впечатлений мало,
что, наркота тебе уже не в лет?!»
Блеснув зловеще острыми зубами,
Лев Змея ка-а-а-к по морде треснет!
А то возьмет, вдруг, гад, и не воскреснет,
а ведь земляне дали обещанье.
Вскочил Удав и ну моргать глазами.
– Ух, ты, все в сборе! По какой причине?
С чем связано вселенское собранье?
Неужто кто-то запорол бочину,
и по хребту получит в назиданье?
– Ну-ну, – Лев жестом прекратил галдеж, —
давай, членистоногое, рассказывай,
и как пинки разбрасывал, показывай.
Да не томи, друзьям уж невтерпеж».
– Какая-то бредятина, ей-богу!
Я что, кому-то переполз дорогу?
Все было в точности наоборот,
царица эльфов даже обещала
мне показать, где конопля растет.
Она в меня без памяти влюбилась
и замуж без сомненья снарядилась.
Я еле убедил ее одуматься…
– Ну, хоть один поступок честный.
Ты продолжай, нам интересно.
– У них вообще там все довольно мило —
чисты, как стеллажи в аптеке улицы,
и пялься хоть до звездочек в глазах,
не высмотришь физиономии унылой.
Тому нашел простое объясненье —
стоят три бара минимум на сотку!
И вот однажды я, как падишах
вошел в одно такое заведенье,
не уставая, клюкал ихню водку,
с красоткой местной танцевали твист,
там только попа до чего прекрасная!
Я был и остроумен и речист…
– Так что же ты, свинья несчастная,
им грязным угрожал развратом?!
Крушил в округе все, ругался матом?!
Какое мненье сложится о нас?