Присутствующие следили за его манипуляциями с брезгливым безразличием.
Вскрыв очередную банку, майор зачерпнул, из глубины, где было больше мяса, понюхал и отправил продукт в рот.
– Вкусно! Ничем не пахнет! – Пережевывая, говорил он и совал банку с тушенкой генералам под нос.
Те, с отвращением, отмахивались, хотя было ясно, что консервы не пахнут.
Когда майор сунул банку под нос Калабалину, тот отворачиваться не стал. Взяв банку, у него из рук, полковник понюхал ее и вернул обратно.
– Разогревать пробовали? – Спросил он.
– Нет….
– Разогреть!
– Слушаюсь!
Майор помчался, к двум стоящим в отдалении военным машинам.
– Бесполезно это. – Сказал генерал Смирнов, когда Калабалин подошел к нему.
– Почему?
– Майор еще не приехал, а уже пованивало. Мы думали – из деревни несет. Теперь видно, что – нет. На лугу пахнет, мать его! Словно тут скотомогильник закопан.
– Может, все-таки – в деревне? – Спросил Калабалин.
– Да нет, же! Самое главное, там вообще, не пахнет! А, тут – аномалия, какая-то! Главное приехали – не пахло ни чем. Коровы ходили…. Как коров отогнали – вонять начало.
– А, местные, что говорят?
– Ничего не говорят! – Зло сказал Смирнов. – Тут, вообще, не поймешь, что творится. Сидят по хатам – носа не кажут. Ребятня крутилась. Как вонять начало – пропали. Я по деревням проехал – тишь да гладь. У них космический корабль посадку совершил, а никому дела нет! Полная политическая отсталость. Туртушов приказал помещение под штаб присмотреть. Я присмотрел. В соседней деревне, дом быта есть заброшенный. Заехал в сельсовет. Поговорил с председателем. Тот говорит: «С удовольствием сдам в аренду!» и, такую цену заломил, что мама не горюй!
– А консультант, где? Он, что говорит?
– Ничего не говорит. Пропал. Я поспрашивал – говорят, видели, как шел в сторону деревни. Может он, что узнает. Ждем, когда вернется.
Иван Семенович, и, в самом деле направился в Погорельцы.
– Схожу, я на разведку. – Подумал он, отправляясь в путь. – Проветрюсь. Тут воняет – мочи нет!
По дороге, его посещали разные мысли, которые постепенно сформировались в определенное мнение о происходящем. Мнение это было такое:
– Эта вонь – не спроста!
Почему – не спроста, он пока объяснить себе не мог – что-то не складывалось в голове, до конца.
В деревне, на первой попавшейся ему, на глаза, лавке сидели четверо, подозрительного вида, парней. Наметанным глазом, Ломако определил, что парни заняты серьезным делом. Подойдя ближе, он увидел бутылку старинного образца, стоящую в траве, у их ног и бумажку с закуской, лежащую на лавке.
Ломако решительно свернул с дороги, в их сторону.
– Добрый день! – Поздоровался он.
– День добрый! – Хором ответили парни.
– Не скажете, где, тут, водки купить? Магазин у вас есть? – Сразу перешел к делу Иван Семенович.
– Магазина нет, но автолавка приехала. – Сказал один, из четверых, блеснув золотой коронкой.
При этом все четверо внимательно разглядывали пластиковую карточку, болтающуюся у него на груди.
– Далеко?
– Не очень.
– Я схожу. Вы тут будете? Выпьем вместе!
Хлопцы переглянулись и подозрительно уставились, на него.
– Вы не по связям, с общественностью – будете? – Спросил один, разобрав на карточке слово «консультант».
– Я по-другому называюсь, но обязанности у меня – именно такие!
Парни снова переглянулись.
– Тогда, можно. – Сказал тот, что с золотым зубом.
– Я – сейчас!
– Куда? Куда пошел? – Остановили его.
Фиксатый достал из кармана еще один стаканчик, поставил его рядом с четырьмя другими и скомандовал:
– Толик, наливай.
Когда подняли чаши, тот что – с коронкой, спросил:
– Вас, как величают?
– Иван Семенович.
– Это – Пашка, это – Толик, Это – Валера. А, я – Коля! Ну, будем!
– Будем здоровы! – Поддержал тост Ломако.
– Хорошая вещь! – Поглядывая на бутыль, с коричневой жидкостью, сказал Ломако.
– А, то! – Гордо сказал Коля.