Тропа тунеядцев. Из жизни контрразведчиков. Книга первая. В августе тридцать четвертого. Часть вторая. Блокада

– Тот, который летчик. – Сказал Труба.

– Знаем…. Знаем!

– Летчика – знаем!

– Это Генка Кукурузник!

– Проводите, меня, к нему? – Спросил капитан.

– Конечно, проводим!

– Идите, с нами!

Окруженный плотной толпой юных велосипедистов, капитан Труба, тронулся в путь. Сопровождающие, кто ехал, описывая вокруг него замысловатые, круги, кто шел пешком, катя велосипед рядом с собой.

Попытки, Трубы, наладить, диалог, не увенчались успехом, поэтому он сосредоточил свое внимание на местности, фиксируя в памяти расположение строений и, их особенности.

Возле дома, на крыше, которого полоскался полосатый кулек, указывающий направление ветра, велогруппа остановилась.

– Здесь, дяденька!

– Спасибо, ребята!

– Да, не за что….

Когда, капитан Труба, закрыл, за собой калитку, на крыльце показался, седой, давно, не стриженный и не бритый гражданин, в шортах и майке. На голове, у него, покрывая седые космы, красовалась синяя фуражка, с эмблемой гражданской авиации.

– Здравия, желаю! – Сказал гражданин, отсалютовав, по военному.

– Здравствуйте. – Сделав, строгое, лицо, кивнул, Труба и спросил:

– Вы – гражданин Мирошниченко?

– Совершенно, верно!

Труба, молча, предъявил удостоверение.

Прочитав, что, там, было написано, Гена Кукурузник искренне обрадовался, да, так, что на глаза навернулись слезы. Он протянул, капитану, руку и с чувством, пожал, протянутую, в ответ.

– Мирошниченко Геннадий Петрович. Еще раз представился он и добавил:

– Наконец-то!

– Что, вы, имеете, в виду? – Насторожено, спросил Труба.

– Вы, ведь, по поводу, несанкционированных полетов? – Хитро, улыбаясь, спросил Мирошниченко.

– Возможно.

– Не возражаю, против, такого ответа. Понимаю, вы, не можете говорить, прямо – везде, подслушивают.

– Вы, что-то, об этом знаете? – Оглядываясь, по сторонам, ответил капитан.

Возле калитки и за соседними заборами, действительно, торчали головы ребятни, которая, побросав велосипеды, взяла усадьбу Гены Кукурузника в полукольцо.

– Побольше, чем другие. – Таинственно, сказал Мирошниченко. – Впрочем, об этом, знают все! Только, одни предпочитают не замечать происходящего, а другие, попросту, умалчивают факты!

– Очень, интересно. – Сказал Труба, бросая, косые взгляды, на заборы, за которыми, уже стали появляться люди постарше. Все – ребятня и взрослые, вытянув шеи, внимательно прислушивались к разговору и, как показалось, капитану, проявляли признаки тревоги.

– Может, зайдем, в дом? – Спросил Труба.

– Вряд ли, мы сможем, поговорить, в доме, начистоту. – Вздохнул Геннадий Петрович. – Сами, понимаете – деревня! Ребятня, везде, пролезет…. Потом, доложат, о разговоре, взрослым. В итоге, ваш, покорный, слуга будет подвергнут остракизму.

– Что, вы предлагаете? – Спросил Труба, понимая, что Геннадий Петрович, к чему-то, клонит.

– Предлагаю, прогуляться. Вы, ведь, хотите взглянуть, на место, посадки?

– Было бы неплохо. – Тихо сказал капитан.

– Одну минутку!

Геннадий Петрович исчез, в доме и, вскоре, появился, оттуда, сменив фуражку, на широкополую соломенную шляпу. На шее, у него, висел бинокль.

– Ну, что – идем?! – Спросил он, капитана.

– Разумеется, идем! – Ответил Труба.

– Тогда – за мной! – сказал Геннадий Петрович и, круто развернувшись, направился в сад, под сень, одичалых яблонь, с раскидистыми замысловато изогнутыми ветвями.

Когда, они вышли, из сада и миновали огород, Труба оглянулся.

Немногочисленное, население деревни, казалось, в полном составе, высыпало на огороды, наблюдая, за капитаном и его провожатым.

– Ага! Переполошились, гады! – Подумал Труба, злорадствуя. – То ли, еще будет. Я, вам, всем, покажу!

Глава девятнадцатая

В отсутствие высшего начальства, прапорщик Глушеня занял командирское переднее сидение, рядом, с водителем, и, надувшись, как индюк, загадочно молчал, пока, не выехали за деревню.

– Куда, ехать, то? – В очередной раз, спросил Бурачный, поглядывая, то на дорогу, то на прапорщика.

– Остановись. – Скомандовал Глушеня.

Обернувшись к сидящим, в салоне, подчиненным, он долго думал и, наконец, сказал:

– Карамазов и Пацук, останетесь, здесь. Задача, будет несложная – наблюдать, за въездом в деревню.

– И – чего? – Спросил Пацук.