Сотрудник инквизиции. Осатанелый город

– Поконкретнее координаты уточнить можете. – Ерзал на стуле Малкин, специалист по позднему средневековью.

– Бавария. Герцогство. У них – 1658 год, от Рождества Христова. Но Вестфальский мир заключили на два месяца позже, а военные действия начались не в восемнадцатом, а в девятнадцатом году. А так, все почти, как у нас.

– Наконец-то! – Радостно потер руки представитель научной ассоциации. – А, то мы все время – не туда. Общий ход истории – совпадает, а фрагменты – никак. То турки Вену возьмут. То Чингисхана в младенчестве уморят, то англичане под Азенкуром облажаются, то вообще норманны начнут Америку в одиннадцатом веке осваивать. Теперь, у нас – что? Колумб Америку открыл?

– Колумб. Все – как положено. В этот раз, его за борт не выкинули.

– Мать честная. Какой феноменальный прорыв в исторической науке может произойти. – Ерзал на стуле Малкин – Мы можем существенно залатать все дыры в нашей истории.

– Да, в этот раз, удачно напоролись. – Сказал Войтеховский.

– Нужно осознать какие перспективы открываются перед научными учреждениями, в связи с этим открытием. – Сказал Малкин, сделав акцент на слове «научные». – После такого удачного прорыва, множество теоретических школ можно будет списать за ненадобностью.

– Да, кучу дармоедов можно будет отправить в архив. – Согласился Войтеховский, ничуть не обидевшись на шпильку в адрес своей Ассоциации, где в оглавлении слово «наука» отсутствовало напрочь.

– «Дискавери» этого так не оставит. – Полувопросительно сказал Малкин. – Придумают какую-нибудь гадость.

– Надо полагать. – Согласился Войтеховский.

– Ну, а вообще? Вы своим что докладывали? – Задал животрепещущий вопрос Малкин, источая благодушие и расположенность к собеседнику.

Войтеховскому эта мимика уже надоела. Малкин прибыл сюда по знакомству. По звонку своего знакомого Лукача, которому требовалась консультация специалиста. Было ясно, что открывающиеся перспективы прибывший хочет целиком и полностью загрести под себя. А, в данный момент Малкина интересует насколько велика вероятность, что известие о новом открытии все-таки просочится в прессу.

– Своим я доложил то же, что и тебе. – Вздохнул Войтеховский. – Можешь черпать из этого кладезя, ни о чем не беспокоясь. Никто из наших ничего сливать не будет. Три месяца, в течение которых сохраняется уровень повышенной секретности, все будет тихо, как в могиле.

– Думаешь?

– Чего тут думать. – Слабо махнул рукой представитель «Дискавери». – Судя по тому, что уже имеем, одними голыми фактами, которые поступят с аппаратуры, можно будет все теоретические конструкции, этих фантазеров, порушить. Сотни неолиберальных профессоров сядут в лужу. И, вообще! Многие прогрессивные течения сольются в клозет. Сам, что решил?

– С моей стороны тоже никаких утечек не будет. Лукач у меня, тем более, подписку о неразглашении взял. Вселенский Надзор – тоже. И, алиби они обеспечили. Официально я – где-то в Полинезии. Работаю над книгой. Грех не воспользоваться такой возможностью. Пока откроют ограниченный доступ к поступающим данным, у меня уже монография будет готова. Так, что три месяца я тоже нем, как рыба.

В то же время, в Нью-Йорке, первый заместитель председателя Неолиберальной Ассоциации Историков «Дискавери», Ричард Торп, собрал в своем кабинете наиболее прогрессивно настроенных соратников. Когда он довел, до коллег суть вставшей, перед их научным сообществом проблемы, никто особо не напрягся.

– Не вижу, как это открытие, в Тибетском Центре, повлияет на достижения нашей научной школы. – Сказал Майкл Кавендиш, директор Международного Центра Альтернативной Истории (МЦАИ). – Одним проходом – больше, одним проходом – меньше.

– Все, как всегда, можно будет списать на коэффициент вероятной погрешности. – Поддержал его Роджер Крюгер, из «Фонда Соломона».

– Если радикалы будут сильно выступать – выйдем из нескольких совместных проектов. Пусть сами финансируют свою археологию. – Заявила Ипполита Тауберг, председатель Центра Исследований Древних Практик (ЦИДП).

Во внутреннем обиходе «радикалами», неолибералы именовали членов Научной Ассоциации.

– Неужели непонятно, что в этот раз, все намного серьезнее? – Нервно потер руки заместитель председателя. – Они там продолбились в такое измерение, где все совпадает в нулевых значениях погрешности.

– Так, уж и в нулевых?! – Усмехнулась Зенобия Савская, руководитель Международного Бюро Герметических Исследований (МБГИ).

– Васко да Гама сплавал в Индию. Магеллан погиб на Филиппинах, Кортес завоевал Мексику. – Перечислил совпадения, на пальцах, Торп. – Там, где они открыли межпространственный проход, даже деньги совпадают. Причем не только по названию, но и по весу, и по содержанию благородного металла.

– Ну, все ровно, волноваться – преждевременно. – Успокаивающе сказал Крюгер. – Чего, у них там? Я не понял. Какая эпоха?

– Позднее средневековье. Тысяча шестьсот пятьдесят восьмой год.

– Тридцатилетняя война была? – Наклонила прекрасную голову Савская.

– Была, черт бы ее побрал! – Сокрушенно помотал головой Торп. – Итоги совпадают прямо, тютелька в тютельку.

– Вообще, как, там – оно? – Поинтересовался Кавендиш.

– Хреново. Средние века. Пока нигде не зафиксировано, чтобы женщины активно боролись за свои права. Крестьяне хорошо живут. Некоторые лучше своих господ. Господа, тоже – те гуси! Не хотят жестоко угнетать, своих крепостных. Все у них – по закону. Но самое главное никаких следов магических рас. Пока ни гномов, ни эльфов нигде не зафиксировано. Напоролись на одного алхимика. Оказалось обычный шарлатан. По нашим параметрам химик-любитель. Никаких признаков обладания магией, у него не обнаружено. А согласно Второй Теории, магические расы в это время еще полностью не вымерли. Хоть какие-то следы, хоть незначительные должны присутствовать.

Присутствующие начали потихоньку осознавать величину проблемы.

Основой основ школы неолибералов была магия. Поколениям людей выросшими на Гарри Потере и других литературных героях, способных на магические опыты, требовалась магия в реальной жизни. Так как в быту любители сверхъестественного, в качестве невидимых лучей и колдовской ауры, могли получать только электричество и радиоактивное излучение, для решения этой проблемы потребовался нестандартный подход. Возникновение Неолиберальной Ассоциации историков «Дискавери» и стало ответом на специфические запросы населения. Члены вновь образованного научного сообщества выдвинули идею, что магия и мирное сосуществование людей с популяциями эльфов и прочих только недавно кончилось. В эпоху средневековья. По научной теории Неолиберальной Ассоциации, последние маги и волшебники были уничтожены инквизицией. Сгорели на кострах. Вдобавок, в ту пору, по мнению исследователей «Дискавери», церковь окончательно извела троллей, гоблинов и другие редкие виды землян, живущие за счет природной энергии.

Проникновение в параллельные миры, до этого не подрывало основ неолиберальной школы. Любое открытие антропогенной вселенной всегда, до этого, отличалось полным несовпадением там хода истории с нулевым земным циклом. Где-то кочевники дошли до Атлантики и полностью похоронили римское наследие под копытами овечьих стад. Где-то Китай не пошел по пути строительства империи и, распавшись на мелкие феодальные владения, не подарил миру Конфуция и императрицу Цыси. В отдельных вселенных индийские раджи, победив Александра Македонского, вышли за пределы Индостана и вследствие этого, в Афинах забыли про Зевса и стали поклоняться Шиве с Кришной. Ни в одном из этих миров ни троллей, ни эльфов не было, но это утверждали неолибералы закономерно. Эти миры и пошли по нестандартному пути развития именно потому, что там не было магии и магических существ.

Теперь, когда вновь открытый мир был параллелен с точностью до девяноста девяти процентов, следовало искать там магов и драконов. Или их неостывшие следы. Иначе все научные теории неолибералов летели к черту. Конечно, мир полон наивных идиотов и без куска хлеба они не останутся, но общему имиджу Ассоциации будет нанесен непоправимый ущерб. Еще чего доброго в университетах от преподавателей Ассоциации начнут требовать научных обоснований своих теорий. Скажут, мол, предъявите, в конце концов, нам кости тролля, начните раскапывать стоянки эльфов и пещеры гномов. А, где их взять? Все стоянки, пещеры и даже незначительные гроты уже расхватали представители Всемирной Научной Ассоциации Историков. Они не только подмяли эти объекты под себя, но и раскопали и научно обосновали, простыми и доступными словами, что там жили гомо сапиенсы, а не чупокабры.

Единственное, что всегда выручало Ассоциацию и позволяло ее сотрудникам называть себя историками, была теория о том, что неандертальцы обладали магией. Выдвинул ее замечательный ученый-энтузиаст Франц Дарвин. Это был замечательный человек. Учитывая, то что он не только не получил высшего образования, но даже не окончил среднюю школу, масштабность его мышления поражала. Насмотревшись познавательных телеканалов, он выдвинул теорию, о том, что неандертальцы не вымерли, а благодаря магическим способностям замаскировались и дожили, в Европе, в виде эльфов и гоблинов до Нового Времени. Только костры инквизиции, положили конец мирному сосуществованию неандертальцев и кроманьонцев, в этой части света, утверждал отец-основатель Неолиберальной Ассоциации. Его теория получила дальнейшее развитие. Последователи Дарвина Второго уверенно утверждали, что отдельные локальные группы эволюционировавших Homo neanderthalensis продолжали существовать в отдаленных уголках мира до Первой Мировой войны, и только испанский грипп добил их окончательно. С легкой руки благодарных учеников, эта теория получила наименование: «Вторая теория Дарвина» и успешно служила на благо Ассоциации, до последнего времени. С ее помощью неолибералы заполняли все белые пятна в земной истории магами, волшебниками и инопланетянами-просветителями.

Теперь, когда совпадение миров составляло девяносто девять процентов, и огонь костров в Германии еще не угас, в подтверждение Второй Теории, следовало предъявить жителям собственной вселенной хотя бы одного кобольда или, в крайнем случае – русалку. Нужно было раскопать хоть один скелет, который не распался под влиянием токсичных испарений Промышленной Эпохи, иначе – неприятностей не избежать.

Усугубляло положение наличие на точке бурения представителя Научной Ассоциации. Просто зацементировать скважину вряд ли удастся. Поднимется большой шум. И не только от научных историков. Ботаники, зоологи и даже близкие по духу экологи потребуют держать проход открытым, до получения полного минимума данных об этой вселенной.

Короче кризис был налицо. Надо было что-то делать.

– Ренегаты уже имеют полный доступ к получаемым данным? – Спросил Крюгер.

– Их представитель прибыл. Но по сообщению нашего представителя, не помню как его, тут пока все в порядке. Приехавший сразу засел за монографию, хочет воспользоваться ситуацией и опередить коллег.

Члены совещания понимающе закивали головами. Дело это было понятное. Сами бы так сделали, если бы подвернулся случай.

– Вселенский Надзор, как положено, взял подписку о соблюдении строгой секретности. Так, что три месяца у нас в запасе есть. За это время нужно что-то сделать. Только непонятно – что.

Последовало продолжительное молчание, сопровождаемое переглядыванием, изучением потолка и смахиванием пылинок с поверхности стола.

– Нужно внести в проводимые исследования, свежую струю. Добавить человеческий фактор. – Неожиданно для всех, сказал Крюгер.

– Вы – о чем? – Зло спросила Тауберг.

– Отправим во вселенную «39—1658» для проведения полевых исследований в парочку наших первопроходцев.

– Что это нам даст? – Живо поинтересовалась Савская.

– Послав во вновь открытый мир своих резидентов, мы сможем более детально, чем «Система» ознакомиться со всеми нюансами и получить дополнительные сведения.

– Верно! – Сообразил о чем речь и ухватился за идею заместитель председателя. – Люди, не роботы. Они ничего не пропустят. Машина на магию не среагирует, а человек – обязательно.

– Все ровно ничего не понимаю. Люди, здесь причем? – Продолжала упираться Тауберг.