Тропа тунеядцев. Из жизни контрразведчиков. Книга первая. В августе тридцать четвертого. Часть вторая. Блокада

– Если, вы, нацелились помереть, то, я, вам – не помощник.

– Почему – помереть? – Возмутилась Алена. – Мы, просто, улететь хотим….

– Значит, помирать, вы не собирались? Это, у вас, не способ самоубийства – такой?

– Нет, конечно….

– Значит, скажите, партизанам, спасибо, что, еще, живы, пока!

– У вас, тут, еще, партизаны, остались?

– Живут и здравствуют. Тех, что, в войну, были, конечно, не осталось. Померли, давно. Зато, новые, народились. Республика – партизанка!

– Вы, не можете объяснить, все, толком? – Вступила, в беседу, Туманова.

– Горючка, что, вам, привезли – хмельная. Пыльца, от хмеля, в ней. Такое, если, в двигатель попадет – хана, ему. Короче, если, заправиться и взлететь, через пять минут – капут! Гахнулись, бы, вы, сегодня, из поднебесья, кабы не Понамори!

– Отчего, вы решили, что горючее…. Хм! Что оно – плохого качества? И, причем, здесь, какие-то «Понамори»?

– Фраера, что горючку привез, братья Понамори, обули, только, у них, облом вышел. Повезли продавать, а купец, определил, что это – фуфло! Вот – так!

Лицо Тумановой стало бесстрастным. Глаза превратились в ледышки.

– Я, должна, все, увидеть, сама. – Решительно сказала она и спросила:

– Вы, меня, проводите?

– Тихо, тихо, барышня! Вон, подружку, свою, наполохали! – Сказал гоблин. – Такую, вас, я никуда, не поведу. Успокоиться, надо. Дышите!

– Все – хорошо, не волнуйтесь!

– Это, мне решать. – Спокойно, сказал Саша. – Как, поутихнете, так и пойдем.

Он достал сигареты и закурил.

– Я, одна, не останусь! – Заявила Алена. – С вами, пойду.

– Это, ни, к чему. – Заявил гоблин, покуривая. – Мне, с одной, психованной пройти бы! А, то – с двумя! Сидите, здесь, и не рыпайтесь. Место, тут – тихое, безопасное. Страусы, сюда, не заходят.

– А, что страус – опасный зверь?

– Скотина, что – без мозгов, всегда опасна. А эти, совсем, распоясались…. Короче, если увидите, в кабину сядьте, пока не уберется. Поняли?

Алена, молча, кивнула.

Проделав, с окурком, туже процедуру, что и раньше, Саша-Гоблин, внимательно, оглядел Туманову, оценивая, ее морально, а не физически, и решил:

– Похоже, можно, идти.

– Вы, вернетесь? – Спросила Алена.

– Не боись – я, так, точно! – сказал парень.

Туманова, же, в ответ, на ее вопрос, только, укоризненно, покачала головой.

– За мной, идите, по тропинке. – Сказал гоблин и пошел вперед.

На выходе из карьера, он, не останавливаясь, начал, более подробный, инструктаж:

– За мной идите, в сторону, не ступайте. Тут, у тропинки, трава сорняковая и кактусы. Только их, без нужды, тоже, мять нежелательно. Веточек не ломать. Вообще, руками ничего не трогать. У вас, городских, ручки, так и тянутся нашкодить – листик, там оборвать, или цветочек. Лучше, всего, с непривычки, руки, в карманах, держать….

– Скажите, а, вы, окурки в целях конспирации прячете? – спросила Туманова, когда проводник сделал паузу, в, своем, нравоучении.

– От, кого, мне, в лесу, конспирироваться?! – Весело, ответил тот. – Просто, в окурках, фильтр – химический, а лес, этого, не любит.

– Говорят, что, он, самоочищается?

– Это – да! Только, он уже самоочистился, и больше химии, не хочет. Одно время – чего надумали. Стали в лес, бутылки и покрышки свозить. Пусть перерабатывает! Ну, возчиков, уже на ближних подступах, так плющить стало, что мало, кто в себя пришел, после этого!

– И, что?

– А ничего. Зачинщиков, начинания посадили, за вред человечеству. Мусор, в лес, возить перестали. Теперь перерабатывают…. Ну, вот! Смотрите – ваш, не ваш?

Гоблин прошел, вперед, и, остановившись, кивнул в сторону, от тропинки.

Туманова, недоуменно взглянула, туда, куда, он указывал и, вначале, ничего, не разобрала. Солнечные блики, игра теней делали, картинку, размытой. Потом, когда зрение сфокусировалось, она разглядела человеческое тело, словно, запертое в, зеленую, клетку. Детали проступали, постепенно. Ей стало понятно, что, человек не в клетке, а перевит, жесткими, то ли лианами, то ли корнями. На нем, были оранжевые ботинки, кожаная летная куртка и, защитного цвета, штаны.

Голова, у трупа, в самом деле, была объедена. В некоторых местах, мяса, совсем, не было, и проглядывали кости, черепа.

Одинокие божие коровки, еще ползали, по воротнику, но основная масса, видимо, отлетела.

– Ваш? – Снова, спросил провожатый.

– Наш. – Ответила Туманова.

– Ладно, пошли, теперь, на, спуна, глянем!

Когда они, вышли, из леса, Туманова, вдруг почувствовала, в себе, легкую, неуверенность. Словно, она, вдруг, лишилась, надежной зашиты.

Они, согнувшись, прошли под проволоку и оказались, рядом с машиной, в тени кузова, которой, спал человек, которого, Ломако представил ей, как спекулянта-самагонщика.

Вглядевшись, в него, без суеты, Туманова, решила, что гоблин, пожалуй, прав. Было в этом, как его…. Метлицком! Точно! Было, в нем, что-то, неестественно стандартное.

В кармане, у спящего, заверещал телефон.

– Звонит и звонит. – Сказал Саша. – Я пришел – он звонил! Уходил – звонил! Пришел – опять, звонит!

Туманова, решительно, шагнула, вперед и изъяла телефон, у хозяина.