Неидеальный Джон против неидеального мира

– Как раз для Джона, – усмехнулся Тони.

Четверо подростков смотрели, как Джон копал яму во дворе Лукаса. Майкл с парнями тоже работали у соседа, но, когда его не было рядом, не упускали возможность зацепить Джона.

– Парни, он так старается, а мы стоим как истуканы. Ему же надо помочь?

Дружки переглянулись и принялись бить по насыпи, засыпая яму.

– Материал для куличиков, – сказал Майкл.

– Ага, будет из чего лепить твои детские пирамидки.

– Идем, парни, пускай малютка Джон немного поиграет.

Джон стоял присыпанный по щиколотку землей. Он крепко сжал зубы.

«Им просто нужно немного внимания».

Рацион Джона

Когда Джон закончил с анкетой, он сфотографировал ее и отправил на электронный адрес компании. Мистер Рид посмотрел на часы – прошла лишь половина дня. Он не знал, чем себя занять. Работа допоздна и вечерняя уборка закрывали потребность в развлечениях, а сегодня все было иначе.

Парень вспомнил, что еще не ел, поэтому взял из дипломата пластиковый бокс с обедом и, разогрев в микроволновке, поставил перед собой. Был понедельник – на него смотрели куриный бифштекс из супермаркета и гороховое пюре. Джон налил в стакан воды и, поправив пластмассовый контейнер небесного цвета, стал аккуратно отрезать кусочки бифштекса вилкой, а потом, положив в рот, тщательно пережевывать. Первым Джон предпочитал съедать основное блюдо, а только потом гарнир, так он поступил и сейчас.

На каждый день недели было свое блюдо: по вторникам – ростбиф, в среду – китайская лапша с креветками, в четверг – говяжий стейк, пятница радовала пастой «Болоньезе». Джону нравилась такая дисциплина, она разгружала голову и сохраняла спокойствие и предсказуемость.

Еще мистер Рид был страстным фанатом Уэса Андерсона, он обожал «Отель „Гранд Будапешт“», «Королевство полной луны» и, конечно, «Бесподобного мистера Фокса». В работах этого режиссера он видел выражение взглядов, схожих со своими. Равно как в случае со Стивом Джобсом, Уэс Андерсон демонстрировал симметрию и упорядоченность всех форм. «Отель „Гранд Будапешт“» успокаивал Джона, а сегодня был совсем не спокойный день, вот почему эта картина была кстати.

***

– Посмотрите, мама передала малышу вкусный обед.

Майкл с дружками подошли к Джону, когда он одиноко сидел в школьной столовой.

– Тони, проверь, что там у него?

– Майкл, сегодня вторник, поэтому ставлю свой значок с Брюсом Ли, что там ростбиф.

– Да, мамочка Джона хорошо заботится о нем, поэтому следит за рационом своего малыша.

Джон, не поднимая глаз на парней, смотрел на остатки еды в своем голубом контейнере.

– Кажется, мелкий говнюк хочет, чтобы мы оставили его в покое? – сказал Тим.

– Оставим, после того как он доест свой обед. Ему же нужно быть крепким парнем, чтобы как следует помочь дяде Лукасу. Вы же помните, олухи, что сегодня привезут кирпичи, и мне вовсе не хочется надрывать пупок, а вот пупок Джона мне совсем не жалко.

Поездка в метро

26 ноября. Утро

Я боюсь поднять голову, потому что люди, которые набились в вагон, выглядят отвратительно. Чертовы орки. У них нет стремления к аккуратности, жажды симметрии, они совсем не понимают, что делают этот мир уродливым. Они те самые волоски на шее.

Сейчас я боюсь двух вещей: поднять голову и предстоящего собеседования в MetLife. Они мне ответили. Понравилась анкета. Сто процентов их впечатлил мой стаж работы на одном месте. Я написал, что трудолюбив, и они, скорее всего, клюнули именно на это. Еще я специально отправил фотку анкеты, чтобы все сошли с ума от того, какая она элегантная. Это так важно – произвести нужное впечатление. Я выдержал одинаковое расстояние между словами, постарался, чтобы абзацы имели равное количество строк и визуально походили на прямоугольники. Моя анкета выглядит изящно, так же неотразима, как коробка от айфона.

Ребята из MetLife написали мне вечером, не стали ждать утра. Значит, я им понравился. Я бы хотел порадоваться, но противные, мерзкие людишки в вагоне раздражают меня, поэтому вместо восторга я чувствую напряжение.

Собеседование

– Генеральная уборка подсобного помещения – странная причина увольнения, вы не находите? – спросила стройная девушка.

– Нахожу, – ответил Джон. – Я люблю порядок.

– Именно поэтому ваша анкета такая гармоничная? – сказал мужчина в строгом костюме.

Парень молча кивнул. Перед ним за большим деревянным столом сидело четыре человека. Через высокие панорамные окна в пол солнечные лучи освещали современный, минималистичного дизайна офис. Джон смотрел на своих интервьюеров. Они сидели напротив него почти идеально. Для полной симметрии он хотел бы попросить девушку отодвинуться чуть дальше от соседа, но сдержался.

– Вы претендуете на место страхового агента, но мы хотим предложить вам работу иного характера.

На Джоне были кожаные коричневые туфли, коричневые брюки и светло-коричневая водолазка. Он медленно поправил рыжие волосы и вернул руку на стол.

– Почему вы одеты во все коричневое, мистер Рид?

– Вы, наверное, заметили, какой у меня цвет кожи?

Люди в кабинете улыбнулись.

– Вы считаете, что коричневый хорошо подходит под цвет вашей кожи?

– Да.

– Мистер Рид, а вы умеете что-нибудь еще, кроме заполнения страховых документов? – спросила девушка.

Среди мужчин активная дама держалась на равных. Она, как и ее коллеги, выглядела строго, острые скулы и собранные в аккуратный пучок волосы подчеркивали волевой характер.

– Я умею создавать порядок.

– И это заметно, – сказал тучный мужчина с глубокой морщиной между бровей, говорящей о его целеустремленности. Он сидел по центру стола и казался самым важным человеком, несмотря на то что говорил меньше всех. Это был мистер Хилл.

Джону нравилась обстановка в кабинете и опрятно одетые люди напротив, поэтому он не пытался держать глаза в расфокусе, как обычно. Он не переживал, что ляпнет что-то не то. Все было так, как он любит: четкие вопросы и четкие ответы. Никакой воды и неопределенности.

***

– Джони, Джони, Джони, – Майкл схватил Джона за воротник и подтянул к себе.

Его дружки скалились, как гиены.

– Мой кулак голоден, Джони.

На грунтовой дороге никого, кроме ребят, не было. Четверо парней окружили Джона. Держа тряпичную сумку с продуктами, тот думал о том, как было бы хорошо, если бы пошел ливень и молния ударила по тупой голове Майкла. Кроме чуда, ему уже ничего не могло помочь.