Идеальная совокупность. Том 2

Затык вышел с низом. Ухайдаканные джинсы ожидали стирки, сушки и глажки. Спортивный костюм изъял следак. Ждать его скорого возвращения не стоило. Сперва они загонят мой «Адидас» на микрочастицы, потом – на биологию. Судебные экспертизы – песня долгая. С учетом того, что шмотки изъяли влажными, велик был шанс, что их вообще сгноят, не удосужившись своевременно просушить. Раздолбай Каблуков – мастак по таким подлянкам.

Так и пришлось обряжаться в линялые, порванные на заднице шорты, утешаясь тем, что прореху прикроют полы штормовки, а голенища резиновых сапог спрячут волосатые голяшки.

Инфраструктура нашего элитного микрорайона находилась в стадии эмбрионального развития. Ближайший круглосуточный магаз – аж на «Комплексе». То есть меня ждал новый трёхкилометровый марш-бросок.

Суточный ресурс осадков небеса исчерпали, но последствия потопа сулили шоппингу сюрпризы. Глубоководные лужи, вязкая грязь, сырая скользкая глина – представлен был полный джентльменский набор пешехода-экстремала.

Оставалось взбадривать себя в дороге полковой песней (на всякий случай вполголоса):

– За Россию и свободу,
Если в бой зовут,
То корниловцы и в воду,
И в огонь пойдут![46 - Куплет из марша Корниловского ударного полка.]

Подкожную тысячу я истратил до копейки. Отдавая приоритет количеству, бросал в корзину, что подешевле. Пельмени, сосиски, хлеб, консервы, тушёнку, гречку, макароны, сетку картошки… На кассе спросил сигарет, их теперь на витрину запрещено выкладывать, покупаешь, будто из-под прилавка. Кассирша пробила чек, и тут я спохватился, вспомнил про «KiteKat».

К великому неудовольствию служительницы ККМ[47 - ККМ – контроль-кассовая машина.]из покупки пришлось убирать банку «сайры», её стоимостью компенсируя разрекламированную по телику еду для энергичных котов.

Злой на весь мир пузан-охранник в жёваном чёрном прикиде испепелял меня взглядом. Видимо, мой креативный имидж в обрамлении недельной щетины противоречил его понятиям о прекрасном. А я не в гости к ним завалился без приглашения, я бизнес им делаю. В зале-то больше ни одного покупателя.

Тяжеленая сума за малым не оторвала мне руки. Тем более что я поторапливался, ибо начинало светать. Вот-вот подорвутся на смену трудящиеся, потекут чахлыми ручейками к кособоким троллейбусным остановкам.

Отдохнувший за ночь лифт ракетой вознёс меня на шестнадцатый этаж.

Я открыл дверь квартиры. На пороге меня встречала пушная статуэтка. Горделивая поза, прямая спинка, уши торчком, расщеперены на стороны белесые усы. Он был празднично красив и ярок, этот оживший персонаж диснеевского мультика.

Кот явно ждал моего возвращения. Но как он, шельмец, узнал, что я иду? Или он сидел под дверью всё время моего отсутствия?

– Привет! – попытка потрепать найдёныша по загривку закончилась тем, что он гибко изогнулся и бесшумно скользнул на кухню.

Запершись на оба замка и защёлку, я, наконец, почувствовал себя в безопасности. Мой дом – мой Форт Боярд[48 - Форт Боярд – каменный форт, расположенный у атлантического побережья Франции.], и я готов к долгой осаде.

Гарнизон крепости должен быть накормлен досыта. Себе я пельмени поставил вариться, коту сыпанул на газетку жменю лёгких, похожих на керамзит, коричневых камушков «KiteKat». Пахло от них неорганической химией, что, впрочем, на аппетите зверя, обоняние которого не чета нашему, не отразилось.

– Потчевали ли тебя, дружок, такими деликатесами ранее? – поинтересовался я в надежде на благодарность.

Кот прикрыл веки, ответ на его языке был утвердительный.

– Ну-ну, – я притворился, будто поверил.

Пельмени с бульоном, чай с лимоном, лакомая сигаретка. Спустя пять минут – ещё одна, ее потягивал с наслаждением, расслабленно навалившись грудью на ограждение лоджии.

Новый день стартовал без драйва, серенький, ветреный, промозглый. Оттого и в квартире зябко. А до запуска центрального отопления ещё, как до Китая раком.

Часом «Ч» я определил 08:00. В будний день звонок в указанное время не идёт вразрез с правилами хорошего тона. Правда, мой контакт – человек богемной профессии. Он – «сова», предпочитает творить по ночам, а потом до обеда топить на массу. Ничего, один раз – не Гондурас, не облезет.

Мобильник я поставил на зарядку, когда вернулся из милиции. Настала пора его включить.

Не обращая внимания на посыпавшиеся сообщения о непринятых вызовах, я нашёл в телефонной книге нужный номер.

Сделал глубокий вдох-выдох, готовясь к серьёзному разговору.

На третьем гудке из динамика вырвалось ликующее:

– Живо-ой!?

Отрадно, что есть на свете человек, которому моя судьба небезразлична.

Которого можно подколоть вопросом:

– А ты, щусёнок, поди и панихидку по мне справил?[49 - Реплика Сидора Лютого из кинофильма «Неуловимые мстители».]

– Ха-а! Узнаю брата Колю![50 - Реплика Шуры Балаганова из кинофильма «Золотой теленок».] – мы оба – любители цитат из бессмертных советских кинохитов.

Следующий вопрос «брата Васи» был уже индивидуального пошива:

– Мишаня, ты дело пытаешь или от дела латаешь?!

Эта присказка у Ромы в числе коронных. Услышав её впервые, я хотел на автомате поправить: «лытаешь», но воздержался. Подумал – обидится шоураннер. Собственный вариант ему понятен – латать, значит, штопать, зашивать. Смысл архаизма «лытать»[51 - Лытать – избегать, уклоняться от чего-либо (устар.)] ему неведом.

– Латаю, латаю, – подтвердил я кротко, после чего объяснил причину своего исчезновения.

Излагал самую суть, зная, что собеседник нетерпелив.

– Правильно я тебя надоумил приговоришко поломать? – перебил он, когда я добрался до пересказа судебного заседания.

– Как в лужу глядел, – комплимент его прозорливости носил заслуженный характер.

Работа над сценарием шла полным ходом, и вдруг соавтора озаботила моя судимость за неуплату алиментов.

– Она погашена давно, – ворошить старое мне не хотелось.

– Ну, и что?! Смотри вперёд, Михря! Думай о деловой репутации! Я тебя сведу с одним адвокатом. Очень крутой! У него в ваших краях дача, подскочишь к нему на выходных.

– Неудобно как-то.

– Неудобно, когда после шестой кружки пива, ширинку заест! Чай, он не задаром будет работать.

Адвокат и впрямь оказался докой. Подтасовку узрел играючи, в делах моей категории она не редкость. Алиментщик должен быть предупреждён судебным приставом об уголовной ответственности. Что делать, если его местонахождение, как в случае со мной, неизвестно? Простейший выход – сфальсифицировать подпись бегунка. Делается это, как правило, халтурно. Автограф, исполненный от имени неплательщика, ни малейшего сходства не имел с моей закорючкой, зато поразительно смахивал на округлую подпись госпожи Заплаткиной, ведшей исполнительное производство в отношении должника Маштакова М.Н.

С таким аргументом поломать приговор в надзоре оказалось делом техники. Досадно, что сам я при наличии университетского диплома по специальности «правоведение» не дотумкал до этого в урочный час.

– У них к тебе остались вопросы? – Романа интересовало настоящее и производное от него ближайшее будущее.

– Мне кажется, я на все ответил. Раскладка классическая – безвинный чел сидит в камере, а настоящий злодей совершает новое преступление, обеспечивая безвинному стопроцентное алиби.

– Штамп, – согласился Ротмистров.

Рассусоливать, охать и ахать он не стал.