Введение в аскетику

Демоны довели до совершенства план погибели человека. Они действуют в человеке, входя и снова выходя, потому что не имеют возможности ни сущностно, ни ипостасно соединиться с нашей душой. Но они могут менять «одеяние» души, ее деятельность, и так изнутри господствовать над нами. Задумали этот план не только те бесы, которые входят в нас и выходят, но и те, которые заняли уже все выгодные для боя позиции до самых небесных врат. Не будем забывать, что душа хотя и духовна, однако имеет некоторую телесность, как и демоны. А значит, небо, как и преисподняя, для нее не только образ жизни, но и местопребывание. Душа имеет движение внутри себя и сама движется вперед.

Таким образом, мои дела, которые, как мне кажется, я совершаю по собственному желанию и самостоятельно, в действительности – исходящее от демонов излучение: они подбрасывают мне самих себя, а я их подхватываю, думая при этом, что я свободен и делаю то, что хочу. В то время как я считаю себя свободным, я не понимаю, что связан по рукам и ногам, и потомухотя и борюсь за свое спасение, но снова иду ко дну. И тогда я попадаюсь в когти палача, потому что я не осознаю, что единственное, чего поистине желает моя душа, – это Бог, ведь для Него я родился, Его ищет моя душа и в Нем обретает успокоение.

Все другое, что я считаю вожделенным, – это ложь, заблуждение, искажение, хлам, которым забрасывает меня лукавый. Когда я веду себя таким образом, я теряю душевное равновесие и думаю, что желаю зла, потому и сказано: «Предлежит мне злое»[16 - Рим. 7:21.]. Рядом со мной оказываются бес и смерть, которую он сеет, ведь смерть – это он сам. Например, когда я раздражен, озлоблен или подвержен какой-то другой страсти, то в действительности во мне совершаются злые дела бесов.

Демоны не могут проникнуть в существо нашей личности, они соединяются с нами своими лукавыми и темными делами, которые становятся чем-то единым с нами. С нами соединяется как лукавство демонов, так и благодать Божия, потому что «предлежит мне» и Бог и добродетель, и тогда мы становимся или темными, или светлыми. Если я грешу, то это не значит, что я просто сделал нечто греховное, но это значит, что во мне завязалась настоящая борьба, произошла целая схватка – и я оказался побежден. Поэтому грех не означает, что я делаю что-то дурное, исповедуюсь в этом и получаю прощение, а если снова согрешу, то снова буду прощен. Грех означает, что я забываю, зачем родился, забываю, что только Бог может успокоить мою душу и что она никогда не сможет остаться непорочной, если не соединится с Богом. Итак, грех – это провал, ошибка, обман, промах, он означает, что я не смог попасть точно в цель[17 - Это объяснение основывается на точном значении греческого глагола ???????? (amartano), от которого образовано слово ??????? (amartia) – грех. В собственном смысле ???????? значит «промахиваться, не попадать». – Пер.]. Грех – это моя неудача.

Наклонность моей воли к греху на самом деле не мое собственное желание согрешить, но слияние моей воли с волей лукавого демона, который таким образом пробирается внутрь меня, в то время как я думаю: «Это то, чего я искал». Ведь каждый раз, когда я что-то делаю, я чувствую, что соединяюсь с тем, что делаю. Этим объясняется наслаждение, воспоминание о грехе и возвращение к греху – все это, как закваска, смешивается со всем моим существом.

Тема 4. Страдательный характер аскезы в реалиях падшего мира

После грехопадения прародителей характер заповеданной Богом человеку аскезы изменился. Для того, чтобы вырасти в своих отношениях с Богом и получить уготованное ему Богом наследство обожения, то есть непоколебимого, всецелого и окончательного пребывания в Боге, человеку стало необходимо победить и искоренить живущий в нём грех. Таким образом, путь «делания, созерцания и обожения», который в раю человек был способен совершить с радостным и приятным усилием, теперь соделался путём тяжёлой борьбы – борьбы со грехом, преодолением существующего разлада.

Живущий в человеке грех, мгновенно распространившийся по его природе и принявший вид множества греховных страстей, требовал от человека продолжения греховной жизни. Продолжая искажённо применять и направлять свои силы, человек «питал» грех и получал удовольствие, которое было противно Богу и вело к дальнейшему распаду самого человека. Напротив, противясь греху, останавливая в самом себе его требования, человек начинал страдать – так грех требовал себе новой «пищи». Таким образом, чтобы преодолеть гибельный путь самораспада и дальнейшего укоренения во грехе, человеку стало необходимо не просто внутреннее усилие, но перенесение страдания, стойкое и терпеливое противоборство, сопряжённое со страданием, внутренняя борьба со грехом.

Поскольку грех расколол не только отдельно взятого человека, но всё человечество, призванное стать Церковью в своих отношениях с Богом, постольку людям необходимо было восстановить отношения не только с Богом, но и друг с другом, вместе с тем помогая друг другу возвратиться к Богу. Человеку, вставшему на путь аскезы, было необходимо не только вести внутреннюю борьбу со грехом, но и терпеливо переносить страдания, причиняемые ему ближними, поэтому скорби и страдания людей, вновь вставших на путь аскезы, претерпевались ими не только за свои грехи, но и за грехи своих ближних, других людей.

Таковы были, например, ветхозаветные праведники и пророки, которые терпели гонения от ближних.

Но даже совместного усилия всех праведников, стремящихся к Богу, было недостаточно, чтобы искоренить грех.

Подвигнуть человека на путь противоборства греху могли лишь вера Богу, надежда на Него и любовь к нему, которых у человека теперь недоставало. Ведь Святой Дух, животворивший человека в раю, отошёл от него вследствие греха, от чего духовный взор человека замутился. Поэтому личное общение человека и Бога, бывшее полным, открытым и доверительным в раю, после грехопадения, хотя и осталось возможным, но не имело уже той открытости и доверия со стороны человека. Человек, страдающий духовно, душевно и телесно, осознавал эти страдания как последствия разлуки с Богом. Призываемый Богом, он стремился вновь обрести утраченное общение со Святым Духом. Человек был способен идти навстречу Богу, откликаясь на Его призыв, но искоренить грех в себе самом он не мог. Полное восстановление утраченных связей с Богом могло произойти лишь через вновь совершённое Богом приживление человека к Древу Жизни.

Это восстановление и приживление совершил Христос Спаситель; будучи Богом, Он вышел навстречу человеку в своём воплощении и последующем общественном служении, вплоть до смерти и воскресения. Сын Божий в Самом Себе по человечеству – от начала и до конца – осуществил путь аскезы, заповеданной человеку; осуществив же, передал его людям, передал как образ для подражания и, одновременно, как реальность для укоренения в Нём как Главе Церкви. Земной путь Христов являет следующую последовательность:

1. Начало пути аскезы Христовой составили Его дела, совершённые в помощь страдающему человеку и запёчатлённые в словах Его заповедей.

2. Продолжением этого пути стало научение Им человечества вечным истинам о Боге и человеке.

3. И, наконец, венцом аскезы Христовой явились Его страдания и смерть с последовавшим торжеством Воскресения.

Христос перенёс страдания за чужие грехи, грехи всего мира; благодаря этому совершенный путь аскезы, путь к Богу был вновь открыт для человека.

В наше время, когда Святой Дух давно образовал Церковь и вновь подаёт Себя, своё общение, церковным членам в церковных таинствах, всякий член Церкви способен и призван пройти путь аскезы вслед за Христом – через подражание, уподобление и последующее единение с Ним. Всякое доброе дело, всякая аскеза человека должны совершаться во имя Христово, по Его образу и ради конечной цели – теснейшего соединения с Богом, обретаемого через стяжание Святого Духа.

Страдательный характер аскезы, характер терпеливого противоборства греховным страстям в самом себе и терпеливого перенесения страданий, происходящих от всеобщей греховности мира, сохраняется для каждого человека; эта мысль выражена в кратких словах народной мудрости: «Христос терпел и нам велел». Именно поэтому путь аскезы в реалиях нашего падшего мира называется подвигом, а стойко проходящие этот путь – подвижниками

Священное Писание о Христе как об Образце и Источнике аскезы человека, а также о страдательном характере аскезы в реалиях падшего мира:

«Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною, ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее» (Мф. 16:24-25).

«Я есть Путь и Истина и Жизнь» (Ин. 14:6).

Христос «уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной» (Флп. 2:7-8).

«Как непослушанием одного человека сделались многие грешными, так и послушанием одного сделаются праведными многие» (Рим. 5:19).

«Многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие» (Деян. 14:22).

«Сей самый Дух свидетельствует духу нашему что мы – дети Божий. А если дети, то и наследники, наследники Божий, сонаследники же Христу, если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться» (Рим. 8:16-17).

«Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч? как написано: за Тебя умерщвляют нас всякий день, считают нас за овец, обреченных на заклание» (Рим. 8:35-36).

«Даже доныне терпим голод и жажду, и наготу, и побои, и скитаемся, и трудимся, работая своими руками. Злословят нас, мы благословляем; гонят нас, мы терпим; хулят нас, мы молим; мы как сор для мира, как прах, всеми попираемый доныне» (1 Кор. 4:11-13).

«По мере, как умножаются в нас страдания Христовы, умножается Христом и утешение наше» (2 Кор. 1:5).

«Те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями» (Гал. 5:24).

«Итак переноси страдания, как добрый воин Иисуса Христа» (2 Тим. 2:3).

«Вспомните прежние дни ваши, когда вы, быв просвещены, выдержали великий подвиг страданий» (Евр. 10:32).

«Если вы терпите наказание, то Бог поступает с вами, как с сынами. Ибо есть ли какой сын, которого бы не наказывал отец? ‹…› Всякое наказание в настоящее время кажется не радостью, а печалью; но после наученным через него доставляет мирный плод праведности» (Евр. 12:7, 11).

«Если и страдаете за правду, то вы блаженны; а страха их не бойтесь и не смущайтесь» (1 Петр. 3:14).

«То угодно Богу, если кто, помышляя о Боге, переносит скорби, страдая несправедливо. Ибо что за похвала, если вы терпите, когда вас бьют за проступки? Но если, делая добро и страдая, терпите, это угодно Богу. Ибо вы к тому призваны, потому что и Христос пострадал за нас, оставив нам пример, дабы мы шли по следам Его» (1 Петр. 2:19-20).

«Много скорбей у праведного, и от всех их избавит его Господь» (Пс. 33:20).

Святые отцы о страдательном характере аскезы в реалиях падшего мира:

«Кающийся [в грехах и желающий встать на путь жизни] должен помучить свою душу, смириться во всяком деле своем и перенести многие и различные скорби; и когда перенесет все, что ему назначено, тогда, конечно, Тот, Который все сотворил и утвердил, подвигнется к нему Своею милостью и даст ему спасительное врачевство, и то уже тогда, когда увидит, что сердце кающегося чисто от всякого злого дела» (Пастырь Ерма. 93, 215).

«Если пострадаю, буду отпущенником Иисуса и воскресну в Нем свободным» (Игнатий Богоносец, сщмч. Послание к римлянам. Глава IV).

«Почти всякое здешнее злострадание приобретает нам вечные блага» (Василий Великий, сет. Толкование на Книгу пророка Исайи. Толкование на восьмую главу).

«Чем сильнее меня угнетают, тем более приближаюсь к Богу; страдания теснее соединяют меня с Богом» (Григорий Богослов, сет. Сравнение жизни духовной и жизни мирской).

«В скорбях и страданиях, в терпении и в непоколебимой вере скрыты обетования, сама слава и приятие небесных благ» (Макарий Египетский, преп. О терпении и рассудительности. Гл. 28).

«Есть брань в членах наших, как читаем у Апостола: «плоть похотствует на духа, дух же на плоть: сия же друг другу противятся, да не яже хощете, сия творите» (Гал. 5:17). По промыслительному распоряжению Божию, она внедрилась как бы в самую природу нашу. И можно ли почитать ее иным чем, как не естественной как бы принадлежностью человеческого естества после падения первого человека, если она всем без исключения обща? Надлежит однако верить, что она имеется в нас по воле Божией, во благо нам, а не во зло, если она всем природна. Она оставлена в нас для возбуждения в нас ревнования о высшем совершенстве» (Иоанн Кассиан, прп. Добротолюбие. Т. 3. Борьба плоти и духа).

«Всякий славящий Бога в самом себе через страдания ради добродетели при [духовном] делании и сам прославляется в Боге… За страданиями ради добродетели следуют божественные дары благодати» (Максим Исповедник, прп. Главы о богословии и о домостроительстве воплощения Сына Божия. 2:72).

«Итак, кто подражает святым делами своими и подвигами, тот сподобится получить и равную благодать. И сие также верно, как верно то, что никто из святых отцов, ни прежде приятия благодати Святого Духа, ни по приятии оной, не мог выйти из омрачения душевного и увидеть свет Святого Духа без трудов, подвигов и потов, без самопринуждения, самоутеснения и прискорбности…. Итак, которые чуждаются всегдашнего самопринуждения, самоозлобления и самостеснения, произвольной нищеты и самоохотных лишений, такие пусть не говорят, что имеют в себе Духа Святого. Ибо без трудов, потов и болезненных подвигов в добродетелях никому не дается сей небесный дар. Почему истину выражает общее присловие, которое гласит: покажи дела и ищи наград» (Симеон Новый Богослов, прп. Слова. Том 2. Слово 81).

«Древо познания добра и зла – это чувство, приносящее два противоположных друг другу плода, оно двояко по природе. Каковы же они? – Удовольствие и страдание, каждое из которых разделяется ещё на два: первое – на естественную и необходимую потребность, и на сладострастие и пресыщение; второе же – на страх и печаль, и на духовные труды и подвиги» (Никита Стифат, прп. О рае. Гл. 20-21).

«Насколько кто сострадает и подражает Христу в нищете Его, вкушая страданий и поношений Его, которые Он претерпел ради нас прежде распятия и погребения, настолько делается близким Ему и соучастником славы Его» (Петр Дамаскин, свщмч. Творения. Книга вторая. Слово 7. О беспристрастии).

Задание 1. Найдите в предлагаемом для чтения тексте ответы на следующие вопросы:

1. Почему и как изменился характер аскезы после грехопадения?

2. Имела ли аскеза до грехопадения характер борьбы?